Витька во время игры в войнушку задушил свою сестру двойняшку. А в соседнем дворе в подвале дома пробили голову "предателю". Участковый сбился с ног. Молодой парень, фронтовик, гонял по двору мальчишек, чтобы не играли в войнушку. Но это не помогало. Ребята продолжали играть с каким-то остервенением, жестоко вживаясь в образы. Иногда игра заканчивалась дракой ещё на стадии разделения в игру на "красных" и "фашистов". Никто не хотел быть фашистом. А в подвале замучили "разведчика", который, не вытерпев мук, или просто захотел домой, рассказал где спрятал "секрет".
Софийская набережная в Москве. "А у меня из окна - площадь Красная видна!" Рядом дом на "набережной", кинотеатр Ударник. Отечественная война закончилась, но победа во дворы Москвы всё никак не приходила. Безотцовщина мстила неосознанно, жестоко, заигрываясь в победу любой ценой! Моя мать с двумя братьями и сестрой жили в доме на Софийской набережной. Бабушка работала в госпитале, а дед был в Германии комендантом города Карл-Маркс-Штадт. Шёл 1947 год. Жили дружно с ребятнёй в "системе коридорной: на сорок комнат всего одна уборная". Соседи тоже были многодетные - Веденины: четверо мальчишек, их отец погиб в конце войны, командир корабля. Мать всё мечтает разыскать их, особенно своего сверстника Славика. Помнит общение с соседями, как самые лучшие мгновения своего детства. А ещё слёзы матери этих мальчишек в день победы. Она ревела несколько дней и не выходила из комнаты. Наша бабушка делилась втихаря от детей дедовским аттестатом с ней, что опять вызывало слёзы у обеих, и они сидели, обнявшись подолгу. А мама моя, думая, что облегчает горе - пела для них патриотические песни с младшим братом Леркой.
В 1942 году мой дед попал в окружение (без вести) и семье неожиданно были прекращены выплаты. Соседка Веденина делилась с нашей семьёй продуктами. Бабушка, видя, что Веденины сами скребут по сусекам, решила продать хромовое дедовы сапоги и поставила их к двери. Но горе не приходит одно, оно явилось в дверях цыганкой с ребятишками. Бабушка помнит, что у неё на спине, привязанный платком, спал малыш. Гадает она ей по ладошке, водит чёрным пальцем по линиям, и вот вижу, как цыганёнок сапоги берёт, сворачивает в тряпки и сказать не могу. Только, как-то сами слёзы брызнули. Зажала мне она ладонь и ушла с детьми. Иду по комнате и не знаю на чём глаз остановить. Слёзы ручьём. Увидела портрет деда, упала на колени и молюсь. Сама не знаю, как на икону. Опомнилась, смотрю по сторонам, а икон у нас нет. А в голове из детства сама молитва шепчется к вышнему. Смотрю, портретик Сталина на столе, так я ему, как никогда в жизни, пожаловалась, а потом и помолилась. Легче стало и вроде опять жить надо. А то, чуть в петлю не полезла. До того свет мне не мил стал. Сапоги подбросили следующим днём. Дверь-то мы не закрывали. Слышу скрипнула, думала Вадик с Милой из школы пришли, не обратила внимание. Сапоги. На месте! Словно никто их и не брал. Схватила Сталина и давай целовать, как икону.
Спустя время дед нашёлся. Вышли из окружения без техники. Танковая бригада на эшелонах прибыла на занятую станцию немцами. Разгружались под огнём, без боеприпасов, без топлива. Одной бронёй и гусеницами... давили пока немцы не пришли в себя. Но, знамя вынесли, документы все. К виску пистолет, признаюсь, не раз прикладывал, но сам не знаю, как так вышло, что нашло, спрятал я от себя пистолет. Закопал в кустах. С винтовкой выходил. Командира в Ставку вызвали и меня, я ведь батальонный комиссар, старший, кто из окружения вышел. Просидели в приёмной несколько часов. Что только не надумал себе и самое лёгкое - трибунал и расстрел. Не так вышло. Под Москвой доукомплектовали спешно и под Сталинград. А ещё рапорт удовлетворили с переводом меня на командную должность. За Сталинград орден "Красной Звезды" в Георгиевском зале Кремля вручили 22 июня 1943 года. Случилось вновь быть в Москве с семьёй, а старшему сыну Вадику ремнём по "сральнику" за то, что во двор в моей парадке выбежал с орденом покрасоваться. Вот, дурачок, я его бью, а он смеётся.
При бабушке до конца дней её никому не спускалось про Сталина плохо сказать. Помню, что всякий спор она так закачивала: "Он войну выиграл! Вы игрались, а он выиграл!!!"
p.s. Мама просит, если кто знает, вспомнит по истории Ведениных. Четыре брата: Виталик, Саша, Слава и ещё не помнит... Мы Бархановы: Мила, Вадим, Нина, Валерий. Мы с Милой живы ещё. Вдруг из Ведениных тоже кто из ребят жив. Хочется обнять их, пожалуйста отзовитесь!