Необходимость казнозарядного оружия, особенно индивидуального, понимали почти сразу, как только порох стал широко применяться на полях сражений. Аркебуза, заряжаемая с казны, давала массу преимуществ. Во-первых, оружие можно было бы перезаряжать лежа. Что помогало в засаде или обороне, поскольку все необходимые манипуляции получалось бы проводить, не приподнимаясь над местностью. Во-вторых, процесс занимал бы (в теории) меньше времени, поскольку не требовалось прогонять заряды через весь ствол. Вот только возможностей для воплощения идеи не находилось.
Первые казнозарядные системы появились в XV столетии. Это были или тяжеленные бомбарды, в которых зарядная камора пристыковывалась к стволу резьбовым соединением (собственно, на такой шаг пошли из-за желания снизить вес и упростить манипуляции – одну камору ворочать проще, чем весь ствол), или конструкции из ствола и ствольной коробки, в которую вставлялась сменная камора и фиксировалась плотно забиваемым клином. В любом случае эти варианты мало подходили для ручного оружия – место соединения каморы и ствола располагалось слишком близко к лицу стрелка и почти обязательно прорывавшиеся пороховые газы сулили серьезными неприятностями. То есть мешала проблема обтюрации.
В теории можно было предусмотреть притирку частей оружия с максимальной точностью и плотностью, вот только малейшее загрязнение или спешка стрелка эту целостность нарушали, так что прорыв газов становился лишь вопросом времени. И если уж на то пошло, то система воспламенения заряда через затравочное отверстие и так изрядно мешала стрельбе (многие в момент выстрела отворачивались или закрывали глаза), а тут бы и вовсе каждый выстрел грозил покалечить стрелка. Поэтому в массе своей огнестрельное оружие оставалось дульнозарядным – так надежнее.
На рубеже XVIII-XIX веков, правда, появились любопытные системы Холла и Фергюсона, но они оказались дороговатыми и излишне сложными для поточного производства. Но, как только кремневый замок стал вытесняться капсюльным ударным, инженерная мысль оживилась. Тем не менее проблема обтюрации решаться не желала, и в армии вынужденно держались за дульнозарядные ружья.
В принципе, именно появление капсюля дало толчок казнозарядному оружию. Все просто. С кремневым замком стрелку приходилось скусывать бумажный патрон, чтобы часть пороха насыпать на затравочную полку. А при наличии капсюльного замка в ствол можно было оправлять цельный патрон, потому что силы капсюльного состава хватало, чтобы прожечь упаковку и воспламенить заряд. Кстати, в первых массовых казнозарядных системах (карабин Шарпса, например), так и происходило. Но все равно проблема прорыва пороховых газов оставалась. И с ней боролись постоянно и самыми изощренными методами – в основном всяческими кулачковыми механизмами.
Уже появились игольчатые винтовки, а проблема все не решалась. В них, правда, почти добились результата, но только временного – при помощи асбестовых или кожаных кольцевых обтюраторов (проще говоря – стопки прокладок), которые быстро снашивались. И в добавок к запасной игле (о чем часто вспоминают в связи с системой Дрейзе) солдатам приходилось таскать и ремнабор из кожаных прокладок (о чем вспоминают реже).
Вот тогда, скорее от безысходности, появилась двухпульная концепция, с которой экспериментировали практически все армии мира. В российской к ней относилась винтовка Терри-Нормана, принятая на вооружение 1866. На ее примере можно понять, что же из себя представляли двухпульные системы.
Для стрельбы применяли обычный бумажный патрон образца 1850 года. Вот только в зарядную камору его вставляли наоборот – пулей назад к казенной части, а не вперед (то есть, пороховой заряд перед пулей). После выстрела особым рычагом оставшаяся в казеннике пуля продвигалась вперед, в ствол. И за ней вставлялся новый патрон пулей назад. При выстреле газы одинаково воздействовали на пули. Но передняя проходила через ствол и летела в сторону цели, а задняя, вжимаясь в стенку казенника, плющилась и, раздаваясь в стороны, герметизировала сочленение затвора и ствола.
На бумаге все выходило идеально. И сулило огромные выгоды при переделке старых дульнозарядных ружей. А вот на практике… Темп стрельбы повышался вдвое, но этого уже оказалось недостаточно – игольчатые винтовки стреляли быстрее. А еще рукоятку затвора для открытия требовалось поднять вверх и повернуть вправо – очень неудобно для массового стрелка-правши. При этом курок взводился отдельно – лишняя операция. Да и свинцовая пуля не всегда деформировалась как надо, отчего она то не желала проталкиваться в ствол (или операция требовала серьезных усилий), то деформировалась неравномерно, отчего газы таки прорывались в лицо стрелку.
× Поддержите подпиской наш телеграм-канал: @battlez
Так что начавшееся перевооружение двухпульными винтовками быстро пришлось сворачивать. В России их спешно меняли на образцы Карле, а потом Крнка. Которые, кстати, успели повоевать и в русско-турецкую войну 1877, даже при наличии совершенных винтовок Бердана. А вот систем Терри-Нормана среди них уже не встречались – ветвь оказалась тупиковой. Правда, шомпольная винтовка легко переделывалась в Терри-Нормана, потом в Карле, и следом – в Крнка. В любом случае такая модернизация требовала сил и денег.
Обязательно делитесь статьей и ставьте "пальцы вверх", если она вам действительно понравилась!
И не забывайте подписываться на канал - так вы не пропустите выход нового материала