В тот вечер Татьяна возвращалась домой довольно поздно. В одной руке был пакет с продуктами, в другой — ладонь сына Алёшки, которого она забрала со спортивной секции.
«Приготовить ужин, оплатить счета за ЖКХ и не забыть полить цветы, а то они что-то в последнее время чахнут», — перебирала молодая женщина список дел на остаток вечера. От этого, будем честными, не самого приятного занятия Татьяну отвлёк сын, который дергал её за руку.
— Мам, смотри, собачка плачет!
И действительно возле подъезда сидела и поскуливала весьма жалкого вида собачонка. Сразу видно — бездомная и притом побитая жизнью. Алёшка вопросительно посмотрел на маму: ему хотелось погладить скулящее животное, несмотря на его не самый «товарный» вид. Вместе с тем он знал, что мама не разрешает подходить к незнакомым животным, особенно собакам.
Татьяна открыла дверь. Собака сначала будто поднялась, чтобы войти в подъезд, но тут же остановилась: а можно ли? На несколько секунд животное и человек встретились глазами — а потом Татьяна чуть пошире открыла дверь. Собакен воспринял это как приглашение войти.
В подъезде собака тут же выбрала место: тёмный закуток поближе к подвалу с тёплыми трубами. И согреться можно, и подальше от лишних глаз.
Татьяна с сыном поднялась к себе, оставив животное отогреваться. Вернулась она через полчаса, держа оставшиеся от супа кости. Несмотря на голод, к угощению собака приступила только тогда, когда женщина отошла на приличное расстояние.
На следующее утро собачки и след простыл — к великому огорчению Алёшки, которого Татьяна вела в школу.
— Мам, а куда собачка пропала?
— Не знаю. Наверное, ушла по своим делам. Главное, что согрелась.
— А она вечером вернётся?
— Вряд ли. Может, найдет какой-нибудь подвал или теплотрассу. А может, её приютит в подъезде кто-нибудь ещё — мир же не без добрых людей.