Я спускаюсь по крутой лестнице башенного крана, чья кабина сегодня ночью послужила мне теплым приютом. На середине окидываю взглядом город, автоматически проверяя его на отсутствие зомби апокалипсиса и отправляя отчет сервису о заторах на дорогах. А вы думали откуда в интернете информация о пробках? Внизу охранник уже спустил собак и машет мне беспалым кулаком бывшего столяра. Машу в ответ припасенной заранее кошкой и отпускаю пленницу разогнать скучающую свору дворняг.
За забором стройки уже вовсю кипит жизнь. Завидуя друг другу, шагают в детский сад зеленые коленки сорванца и опаздывающий на работу молодой папаша. Под капотом волги ставит свечи и молится матом великомученик Семен Сергеич. Встав на гироскутер, движениями гондольера метет листву раскосый иностранец. Обгоняя стоящую в пробке вольву, еле плетется на другой конец города за пачкой маргарина ровесница Советского Союза.
С головой умывшись из капающего шланга поливочной машины, перебегаю дорогу и пинаю колесо припаркованной иномарки. Спешно ухожу на дорожку, пусть гомон сигнализации разбудит проспавших жильцов близлежащих домов и отвлечет уличного торговца фруктами. Знаю, что закуска крадет градус, но бросаю трофейное яблоко двум забулдыгам возле рюмочной. Улыбаюсь с прищуром солнцу и ослепленный запинаюсь об упавшее у кого-то настроение. Подбрасываю его высоко вверх и из недр дорогого кошелька на мостовую звонко падают купюры.
Не останавливаясь, беру протянутую мальчишкой листовку и скручиваю маленький кулечек. Пролетающие синички метко сыпят в него семечки и улетают в сторону вокзала. Словно чайник со свистком, нарастающий гудок тепловоза приглашает меня на чашку чая. На перроне подхватываю сумки семенящей причитающей старушки, помогаю их закинуть в уже тронувшийся поезд и ловко подсаживаю упирающуюся бабуську следом за багажом. Не благодари, седовласая. Что? Провожающая? Не сердись. Привезешь мне из Казани магнитик.
Из тамбура следующего вагона ко мне тянется рука смуглой проводницы и через мгновенье мельхиоровый подстаканник с бронзовым напитком обжигает мои пальцы. Перехватываю чайную пару в другую руку и широко машу раскосой незнакомке.
На третьем взмахе, в метре от меня, взметая клубы пыли, тормозит такси. Желтый капот густо усеян черными шашечками на которых расставлены шахматы с магнитной основой. Трогай, шеф! "Но тронув - ходи!" - шучу я. Движение таксиста по дорожным полосам больше напоминает шашки и я, качаясь из стороны в сторону, успеваю зевнуть и потерять слона. Шофер бормочет матом про неминуемый мат, но нас останавливает патруль ДПС и подошедший Офицер задумчиво смотрит на свою миниатюрную копию, победно зажатую в руке таксиста. Я протягиваю обоим участникам дорожной проверки по билету в кинотеатр с местами для поцелуев и покидаю прокуренный дилижанс.
Троллейбус на перекрестке исполняет слетевшей штангой романс на шестиструнке проводов, а я спонтанно поворачиваю в парк. Тень от памятника на входе показывает начало десятого, но зеленый островок в океане железобетона уже наполнен детским гомоном и полифонией стареньких аттракционов. Гримаса клоуна на мини-сцене до краев наполнена воспоминаниями о вчерашних возлияниях. Визг ребятишек до йоктосекунды синхронен с подрагиванием щеки артиста. Я бросаю бутылку минеральной воды выступающему рядом бродячему жонглеру и он ловко вставляет сосуд в череду летающих разноцветных кеглей. Проделав два оборота, бутылка улетает в руки чумазого сатирика и с шипением обливает приоткрытой крышкой танцующую рядом малышню.
Снимаю пыльные кроссовки и босиком шагаю по свежестриженному газону. Прохладная трава помогает окончательно проснуться. Вдыхаю всей грудью утреннюю порцию скверного (от слова сквер) кислорода и делаю короткую четырехметровую пробежку по парку. Вытираю испарину с загорелой шеи белоснежным облаком и улыбаюсь пробегающему доберману. Оборванный поводок летящий за ним - развивается голубой лентой и ловко дразнит догоняющего хозяина. Забытая книга под кроной березы слегка разбухла утренней росой. "Второго шанса не будет" читаю я на обложке и, спрятавшись за ствол дерева, привязываю коня. Сейранович знает толк в сталкинге, и пренебрегать его дельными советами было бы глупо.
Прикурив табачную соломинку от утреннего солнца, я седлаю пешеходную зебру и мчусь к лавке знакомого ремесленника. Пышная сырная лепешка обмененная на свежий анекдот про гастробайтеров кочует из рук безымянного друга в мой бесформенный рюкзак. Я зову его Сусекыч. Он меня - Никодимом. Имена мы не используем. Мой друг совсем не понимает по-русски, но специально для меня выучил две фразы: "Ни коди!" и "Коди мимо!"
Поедая горячий хлеб, я подбираю оброненную обертку от шоколадки и незаметно возвращаю в карман беспечной владелице уходящей прочь от киоска. "Растяпа..." - по доброму умиляюсь я. Дома бы спохватилась и побежала бы искать, ладошкой прикрывая досаду на лице.
К светофору подъезжает мотоциклист и я, запрыгивая сзади на сиденье, не упускаю возможности проехаться с ним до набережной. Его девушка, зажатая между нами, настойчиво пытается обернуться, но я крепко обнимаю их обоих и не отпускаю до конца поездки. Иногда мне слышна музыка из наушников водителя и я беззвучно подпеваю голосящему Кит Флинту. Легким стуком по шлему, я благодарю байкера за комфортный трансфер и спускаюсь по лестнице к реке. Парочка полицейских, облокотившись на парапет, смотрят вдаль и попивают из бумажных стаканчиков обжигающее кофе. "На причале копы чинно попивают капучино" - приходит мне в голову, но я прячу взгляд в темные очки и, стараясь не шлепать голыми пятками, направляюсь в сторону пляжа.
Мне предстоит выбрать кроссовки подходящего размера среди пестрых кучек одежды купающихся горожан.
Впереди долгий и насыщенный день для дайвинга в океане людей, домов и автомобилей. Для сталкинга в море возможностей, мест и впечатлений.