Москва. Студенческое общежитие. Осень 1989 года.
Подарили нам с подругами как-то раз огромный яркий плакат. По тем временам – подарок щедрый. На плакате изображена была обезьяна в джинсовом костюме, в кроссовках, в цепях и перстнях, с сигарой в зубах. Сидит она на унитазе и «Плейбой» читает.
Решили мы после занятий повесить плакат в нашей "блоке" на подобающее место – на дверь туалета. Только двери у нас были покрыты краской в 7 слоев – кнопки никакие не втыкались!
Приходим мы с соседкой Ларой домой. Я пошла руки помыть, о плакате и забыла уже, а Лара прямиком с порога - к ящику с кухонной утварью: цап! молоток для отбивных и - к сортиру.
«Обезьяну» приложила к двери, да как шарахнет молоточком по гвоздику. (И где она их успела раздобыть?)
- Кто там?! – раздается истошный крик из туалета.
- Это я, не боись! – сообщает Лара, отбрасывает в сторону согнутый гвоздик и принимается вколачивать новый.
(Тут бы хорошо заменить «не боись» - другим глаголом, для смеха. Но пишу чистую правду).
- ЧТО ты делаешь?! – снова орет соседка из туалета.
- Забиваю «обезьяну»! – сообщает Лара.
- КАКУЮ обезьяну?! – раздается глас несчастной из туалета.
- КОТОРАЯ СИДИТ НА УНИТАЗЕ! – Сообщает Лара.
И тут до барышни, справляющей нужду, дошло, что ее в туалете заколачивают, как окна во время войны, досками, крест-накрест…
Вскочила она и вырвалась из туалета в коридор.
Какие у нее были глаза!... Смотрит на Лару в гневе праведном и тяжко дышит…. Потом глядит на молоток, снова на Лару, потом уже на дверь и…
видит обезьяну, которая сидит на унитазе!
Если бы вы знали, как же мы хохотали!