Горестно усмехаясь, Слава заполнял анкету на сайте знакомств - безнадежная затея. Очередная бесплодная попытка. Кому нужен бедный художник? - человек, безусловно, странный и погруженный в иные реалии. Однако заложенная в каждом из нас какая-то безудержная жажда любви, тяга к общению и к тому, чтобы тебя понимали, снова принудили Славу сделать то, что вызывало явные сомнения.
В первый же день Славу выбрали в «фавориты» несколько дамочек не первой свежести, с потухшими либо откровенно вызывающими взорами – гордиться нечем. Дамочки отчаянно пытаются молодиться, соблазнять и выглядеть с огоньком – грустное зрелище. Затем пришло несколько недвусмысленных весточек от проституток. Все это нагоняло ужасную тоску и словно попахивало какой-то мертвечинкой, гнилью. Слава несколько раз порывался стереть анкету, но рука точно немела и не решалась-таки нажать на «удалить».
На шестой день Слава ощутил, что будет жить вечно – с ним связалась девушка-мечта! Образ потомственной аристократки, в изысканных нарядах, статная и желанная; по всему видно, что воспитанная и образованная; умный, чарующий взгляд.
Сердце заплясало в безумном, нетерпеливом танце, дыхание то и дело перехватывало, голова мигом опустошилась и перестала соображать.
В глубине души Слава понимал, что в жизни чудес не происходит, что за всем таится какая-то неведомая закономерность. Но так хотелось верить в сказку и побывать в ней! Чтобы по-настоящему! С принцессой!
А какое у нее было имя! – Крис-ти-и-на-а!
Потом Кристина куда-то запропастилась. Но только для Славы. На сайте же она регулярно появлялась и достаточно подолгу там находилась. Славу буквально доводила до белого каления пометка «онлайн» напротив имени «Кристина» и унизительное молчание девушки. Очумевший Слава заваливал Кристину полными страсти сообщениями - с комплиментами, мольбами, признаниями.
Кристина по-прежнему не отзывалась.
Протянулся месяц мучительного ожидания, прежде чем девушка объявилась и сразу же сама предложила встретиться! Причем - у нее дома! Слава, понятно, не раздумывая, согласился, хотя смутные сомнения относительно ее искренности все же шевелились. Странно все это. Но женщины вообще существа противоречивые, особенно когда дело касается отношений с мужчинами.
Иногда очень хотелось бы, чтобы чувства оправдывались логикой и разумом, а не ходили на них в штыковые атаки. Может они и оправдываются? Только мы еще не научились прослеживать все эти путаные дорожки, ведущие от разума к чувствам.
Как оказалось, Кристина жила если не в шикарном, то в очень приличном особняке за городом. По ее словам, она занималась туристическим бизнесом.
В жизни Кристина предстала еще более соблазнительной и чарующей. Каждое ее движение отточено до совершенства – от трепета ресниц до покачивания бедер во время походки, от кивка головой, чтобы смахнуть упавший на глаза шелковистый локон, до манеры закидывать нога на ногу, когда она садится – все это работало как безупречно отлаженный механизм, созданный только для того, чтобы завлекать, соблазнять, восхищать, кружить голову. И – повелевать!
Солнце припекало. В воздухе разлился аромат не то пионов, не то садовых гвоздик – время от времени его разбавлял ветерок, пахнущий сосной. В тени, на безупречно подстриженном газоне «давили сачка» с добрый десяток бультерьеров: одни лениво грызли игрушечные сардельки или дремали, другие, рыча, мутузили многочисленных плюшевых медведей, лежащих вповалку тут же, между собачками.
- Это мои крошки! Я сама лично воспитала два поколения чемпионов! – похвасталась Кристина и изящно обвела ручкой шевелящуюся массу: клыки, языки, слюни, влажные чуткие носы, рычание, сопение, мышцы бугрятся под лоснящимися пятнистыми шкурками.
Молодые люди сидели за столом. Горели, потрескивая, свечи и ароматные палочки. На улице хлестал дождь, и громыхала гроза. Высокие витражные окна в гостиной то и дело вспыхивали разноцветием.
У Славы пылали лицо и уши - он уже захмелел - в голове шумел прибой, и позвякивали колокольчики. Глаза застилал туман. Или это дым от ароматных палочек? Слава подхватил бутылку с шампанским и, разливая, почувствовал, что он оплетен со всех сторон паутиной, а где-то совсем рядом затаился чудовищный паук. Ощущение было столь ярким, что Слава даже расплескал шампанское, и оно, шипя, закапало на пол. Слава упрямо мотнул головой, чтобы прогнать наваждение.
Кристина мило улыбалась, держа в вытянутой руке так и не наполненный Славой бокал. Она закатила глаза и, раздув ноздри, глубоко и с шумом втянула воздух.
- Я обожаю аромат шампанского, - томно произнесла Кристина.
А после застолья едва стоящий на ногах Слава писал портрет Кристины. Подгоняемый вожделением и похотью Слава испытывал невероятное, какое-то бесовское вдохновение.
- Ты скоро, милый?
- Пар-ру маз-сков, мой-я пр-релесть! – как и полагается заправскому художнику, Слава сделал шаг назад, чтобы оценить результат, но едва не опрокинулся, чудом устояв. Слава наклонил голову набок и слегка прищурился.
- Д-думаю, что портр-рет уд-дался на с-славу, – наконец выговорил живописец.
Кристина обежала этюдник и взглянула на картину:
- Лицо - восхитительное! Как у оригинала!
Кристина, не выпуская из поля зрения Славу, спиной, медленно отошла к стенке, взяла с комода маленький пульт и нажала кнопку.
Слава с ужасом почувствовал, что стремительно падает в какую-то пучину. Лишь на миг он протрезвел, но голова вновь дико закружилась, всё поплыло - не столько от падения, сколько от неожиданности и нелепости происходящего. Из глубин приближающейся бездны Слава услышал нетерпеливую возню упругих тел, повизгивание и лай…
Кристина укрепила свежий портрет в раме и, загадочно улыбаясь, повесила его на предназначенное ему место. В Кристининой галерее он оказался двадцать четвертым. Все портреты отличались друг от друга, ибо выражали разный стиль и подход к искусству и к персонажу. Но каждый точно выражал суть запечатленного на них образа: на всех полотнах «красовалась» огромная жирная самка паука Тарантула – Черная вдова.
