Про Дуделку и Колыму
Эту историю я слышал в электричке, когда долго ехал в давке и суете, без малого часа четыре, которые пролетели быстро…
Дело это было давно... Словом, мужичонка в селе одном был ушлый и юркий, нос свой совал во все дела мирские. А дел было у него полные штаны. А в то время в стране только отгремела гражданская война. Голодно и тяжко было и в его деревеньке. Но мужичонка нашёл себе занятие и, причём, хлебное дельце: в дудку он дудел. Этому ремеслу научился ещё когда с германцем воевали. Дудел себе, в атаки не хаживал, так и выжил, должно быть. Ну, вот и при новой власти дудел. Где собрание, митинг какой, он тут как тут и ну дудеть.
–Оркестра это называется. – так он объяснял.
И прозвище за ним закрепилось «Дуделка», дудка, значит. А ещё у пьяного будёновца его геройский головной убор на четверть первача выменял, чтоб придать себе серьёзный и официальный статус.
–Не хухры мухры ведь, а тоже к сурьёзной власти отношение имеем. – пояснял глупым бабам.
И дудел Дуделка тоже сурьёзно и патриотично.
–Что Паганини!
Всё ладно у Дуделки было, жизнь шла своим чередом, а страна входила семимильными шагами в светлое будущее. Дудел Дуделка что есть мочи, харч зарабатывал. На собраниях, на митингах, на похоронах дудел и на свадебках.
Да появился конкурент у Дуделки. Пацанчик один, тоже шустрый, но идейный, с красной тряпицей на тощей шейке. Пионэром он назывался. Бесплатно дудел он. И с ним ватага из таких же ребятишек. Помогали они односельчанам. Обозлился на него Дуделка. Да ничего сделать не мог, на виду ребятёнки были. Дуделка и петуха своего так же обозвал именем этим – «Пионэр». Над петухом с красным гребнем насмехался, сравнивая с горнистом. Ох, достал его этот пионэр! Как-то Дуделка в сердцах петуха зарубил да и хвастал, дурень, потом об этом.
–Пионэра-то зарубил я!
И пошла брехня по деревне гулять, и до райцентра дошло, что какой-то Дуделка-подкулачник пионера страны Советов, жизни лишил. А пионер с дудкой своей и в самом деле куда-то пропал.
Взялись за Дудку опричники от власти и впаяли без особого разбору Дуделке статью политическую, контрреволюционную, 58 УК СССР. И на Колыму по этапу, как врага народа направили. И снова беда по глупости его приключилась. Там ещё по прибытию, Дуделка про статью свою языком непотребное смолол:
–Не убивца я вовсе. Статья у меня петушиная!
Но восприняли статью с большим негативом. И закукарекал там Дуделка, проклиная всё на свете.
А вверху, всё же разобрались с дурнем, убиенный пионер объявился. Пока туда-сюда, время шло, но всё же, выпустили Дуделку. Появился в селе он мрачный, со злобой в глазах. Уже не дудел…На власть шибко обижен он был. Колымой неслухов стал стращать, а пионерам дули крутить. Правда в карманах, чтоб статью политическую не пришили.
А тут и немцы пришли. Война началась с фашистом. Вот тут Дуделка решил снова проявить себя при новой власти. На старую власть он был обижен. И стал он германцам наяривать на дуде, то что на митингах дудел. Старался перед новой властью. Да оказалось дудел он не то что надо, советское. Всыпали Дуделке по первое число, хотели и в расход пустить, но дознались про его политическую статью и отпустили. А Дуделка потом «Розу Мунду», прости Господи, выучил и наяривал немчуре. И стали его тоже на мероприятия фашистские приглашать. Кого публично повесить надо, кличут Дуделку. Каратели, когда приезжают деревеньку сжечь, тоже он их сопровождает, марш боевой дудит старательно, с душой.
А уж указ великого рейха под имперскую музыку до населения довести, то Дуделка тут как тут, снова в почёте и при пайке.
Но недолго музыка дудела. Погнала Красная Армия фашистов с родной земли, а Дуделку снова на Колыму. Там он продудел свой второй срок, но уже по полной. Вернувшись, на деда уже был похож Дуделка, с глазами колючими. И пуще прежнего Колымой стращал да власть ругал втихаря. Люто он стал ненавидеть Советское государство и товарища Сталина. А виноват-то сам, дурачина, был. А когда Хрущ со лживым докладом выступил, о культе личности…Тут Дуделка и воспрял.
–А я что говорил, усатый во всём виноват! Жизнь мою невинную он загубил!
Дед Дуделка уже из ума выживал, по селу на полусогнутых носился и орал, уже не опасаясь за последствия:
–Колыма – родина моего страха! – вопил он с выпученными глазами.
И что сказать? Сколько таких обиженных на власть дуделок было… Натворит сам чего-нибудь чудак-человек и под жернова опричников от власти попадает. А они при любом строе, в любом царстве-государстве имеются.
Могильный холмик деда Дуделки уже бурьянами давно порос и в землю вошёл. Но славу его скандальную взошедшая молодая поросль перенимает. Объявился новый Дуделка, лжепророк Отечества и вдувает в уши непотребность про мою Родину. А враг, упаси Господь, придёт, ему в уши сладко дудеть будет. Такие они, дуделки…
А вы говорите…