«Любовь долготерпит, милосердствует, не завидует, не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит»
Из первого послания св. Ап. Павла к Коринфянам
5.02
Меня зовут Галя. Здесь, в седьмом измерении, мне пять лет. Через несколько месяцев я увижу маму и папу, они ждут меня с нетерпением. А пока, чтобы не было скучно, просматриваю прошлые жизни. Борис Осипович принёс специальное устройство, похожее на зеркало, по контуру которого расположены кнопки. Прибор называется «Глаз». Он находит информацию в душе, а потом выводит её на экран в виде образов. Борис Осипович говорит, что только Просветлённые помнят прошлые воплощения без прибора. Они научились управлять сознанием и умеют делать разные штуки: быть одновременно в нескольких местах, перемещаться во времени... Мне до этого уровня ещё далеко, поэтому выручает прибор.
7.03
Посмотрела "фильм" о прошлой жизни. Там я родилась в семье врачей. Папа и мама надеялись, что я тоже буду врачом. А я любила танцевать. Танцы были для меня единственной радостью, в них я раскрывалась, отдыхала душой. О другом занятии я даже не помышляла. А взрослые это не понимали. Мама часто говорила мне: "Танцы – это не престижно! Эта работа не принесет денег. Подумай о нас с папой, не будем же мы содержать тебя вечно?". После таких разговоров я уходила к себе в комнату и плакала, уткнувшись в подушку. Больше всего на свете мне в такие моменты хотелось уйти из дома. Навсегда. Но я не ушла... Окончила школу, поступила в медицинский институт. Стала врачом. Работы было так много, что о танцах пришлось забыть. Постоянно болела голова - от недосыпания, выслушивания многочисленных жалоб пациентов, вечерних смен. Через пять лет случился инсульт, и я умерла.
Меня встретил Борис Осипович Голубин, правда, все зовут его коротко - Бог, но это между собой. Он не обижается, потому что добрый. Бог сказал: "Ты была слабая, раз не пошла по своему пути, а приняла чужой. Вот и поплатилась". Ещё он объяснил мне, что есть причина и следствие, и каждую секунду мы делаем выбор. Иногда эти выборы удачные, иногда нет, но из них состоит жизнь. Так заведено.
10.04
Мне грустно. Посмотрела ещё одну жизнь, где я - мальчик.
Детство. Нежеланный ребёнок в семье. Мама с самого рождения кричит на меня и больно шлепает. Она не понимает, что пора поменять подгузник, покормить или дать лекарство от колик в животе... Идут годы. Я расту молчаливым и замкнутым. Отец с матерью любят выпить. Часто в доме появляются незнакомые люди, пьют вино, а напившись, ругаются и дерутся. В такие моменты я прячусь под кровать и закрываю руками уши. Дрожу от страха и ненавижу их всех. Обо мне часто забывают, вспоминая лишь тогда, когда прошу есть. Не помню случая, когда меня погладили по голове или сказали ласковое слово, зато отчётливо помню, как мама сказала однажды: "Лучше бы я тебя в животе задавила!".
В семь лет я пошёл в школу, где научился жестокости. С первых дней меня невзлюбили: и учителя, и ученики. Их бесили моя молчаливость и затравленный взгляд. Те, кто посильнее, мог ненароком толкнуть или ударить меня, зная, что им сойдет с рук. Так и было. Домой я часто приходил с синяками и фингалами, но сочувствия не было. Мать кричала, а отец сразу же доставал ремень. Тогда я убегал из дома, забивался в укромное место между поленницами дров и рыдал, не понимая - почему они не любят меня? Как снежный ком росла злость на весь мир. Тогда я решил, что придёт время, и обидчики будут бояться меня. Бояться и уважать. Это стало самоцелью.
Со второго класса я стал заниматься боксом. Сначала получалось плохо, я был для остальных грушей, мальчиком для битья. Но злость и упорство сделали своё дело – я стал побеждать. В отличие от остальных у меня была цель. Она вела меня через боль и страдания, заставляла подниматься с колен и до крови кусать губы, но идти вперед. Я стал занимать призовые места в поединках. Меня боялись соперники – за жестокость и бесстрашие. Это и не мудрено, ведь я бился за жизнь, а не за медаль или кубок. Школьные громилы обходили меня стороной, называя между собой "бешеным". Я и, правда, впадал в бешенство, когда ненароком задевали и молотил руками и ногами противника до тех пор, пока тот не терял сознание. В итоге меня поставили на учет в полиции. Вызывали родителей, но это не помогло. Они боялись меня, как и остальные. Я вырос, раздался в плечах, и отец уже не дергался в поисках ремня, если в дневнике красовались "двойки".
А дальше - компания таких же, брошенных пацанов. Мы устраивали набеги на рынки, воровали, избивали случайных прохожих. Вели себя, как стая диких собак, в которой я был вожаком, потому что лучше всех соображал и бил до изнеможения. А потом я открыл для себя тир. Мне нравилось стрелять. Вовсе не из-за плюшевых мишек в качестве выигрыша. Из-за желания разрушать. Как дикарь, я радовался попаданию «в яблочко», как одержимый, тратил деньги на патроны, чтобы стрелять, стрелять, стрелять… Из оружия я всегда выбирал австрийский пистолет «Глок» с калибром 9 на 19 мм. Отличная штука! Без предохранителя, выхватил и стреляй, словно ковбой. Тогда я ещё не знал, что за мной ведут наблюдение, присматриваются и прицениваются.
Однажды ко мне подошел человек приятной наружности и вежливо попросил пройти с ним. Поначалу я воспротивился, но потом стало любопытно. Мы сели в машину, черную «Тойоту», и незнакомец попросил завязать глаза черной повязкой. Любопытство усилилось, и я не стал спорить. Долго ехали, наконец, машина остановилась. Повязку сняли. Потом меня обыскали и повели по длинным коридорам серого одноэтажного здания. Вскоре мы оказались перед массивной дверью с глазком и стоящим рядом мрачным охранником. Тогда я не догадывался, что открыв эту дверь, изменю судьбу раз и навсегда. Человек, сидевший там, предложил работу. Ликвидировать нехороших людей. Убивать. Злобный зверек внутри меня встал в стойку и хищно оскалился. Детские обиды, злость и ненависть, кажется, нашли себе выход. И я согласился.
Работал я чётко. Не мучился угрызениями совести, даже не думал об этом. Единственное, что делал в момент выстрела, так это представлял физиономии тех, кто меня обидел когда-то, это помогало. Убивать стало для меня лёгким делом, разбитым на этапы – получил задание, выполнил, вернулся на базу для отчёта, получил деньги... А потом – делай, что хочешь. Так я жил до сорока пяти лет. До тех пор, пока мне не пустили пулю в лоб.
12.04
Все ещё под впечатлением просмотренной жизни. Разговаривали с Борисом Осиповичем об этом. Бог пояснил, что добро не бывает без зла, и наоборот. Не бывает в чистом виде что-то одно. Ведь тогда не получится познать другое. А урок был – познать себя целым, хорошим и плохим одновременно. Добро – это любовь, а зло – страх. Все остальное замаскировано под эти понятия. В этой жизни у меня был выбор - месть или прощение. Я выбрала месть, это было легче.
20.05
В следующей жизни я была… кошкой. Красивой такой кошечкой, черной, с белыми полосками и розовым носом. Только немой. Просто подходила к хозяину и молча смотрела в глаза. Он понимал. Хозяин был добрый, жил один, и к нему никто не приходил, хотя он не очень-то и унывал, или же хорошо это скрывал. Утром по обыкновению читал свежую газету за чашкой кофе, не забывая при этом плеснуть молочка в миску. Потом уходил по делам. Куда – я не интересовалась, хоть иногда сильно нервничала, если он задерживался. Когда поздним вечером хозяин приходил домой и ложился на диван, я тут же прыгала ему на грудь и довольно урчала, легонько топча лапами. Иногда я дарила ему мышей, но, к сожалению, хозяин не был рад подаркам и брезгливо выбрасывал их в форточку, а потом мыл руки в ванной. Странный человек, хотя я его очень любила. Нам было хорошо вместе, я была у него, а он – у меня. А однажды хозяин умер. В тот день мне было непонятно - почему он так долго спит. В животе заурчало, и я вылизала миску с остатками ужина. День прошел незаметно, а вечером в дверь постучали, сначала робко, потом сильнее. Я спряталась под кровать и наблюдала оттуда. Дверь сломали, и в квартиру ввалились люди. Пользуясь суматохой, я выскользнула на улицу… Прошел год. Моя жизнь изменилась. Шерсть свалялась, я сильно похудела и часто болела. В меня кидали камнями, пинали, а один раз обварили кипятком. Было непонятно, почему я вызываю в людях такую ненависть? Как-то на меня обратил внимание человек с бородой. Он вытащил кусок колбасы и поманил меня. Что-то шевельнулось внутри, и я, позабыв страх, подошла к нему поближе. А он грубо схватил меня за шею и затолкнул в пропахший собаками мешок. Последнее, что я запомнила – злые глаза бородатого и шприц...
22.05
Борис Осипович сказал, что ничего так просто не случается, все подчинено единому закону бытия. Этот урок назывался «привязанность». Важно не привязываться ни к кому и ни к чему. Потому что когда нити порвутся, будет очень больно. Появится пустота и глубокая рана. Ещё Бог предупредил, чтобы я готовилась к переселению. Но при этом как-то странно посмотрел. А может, мне показалось. Скорей бы к родителям. Забыть бы все эти истории. Почувствовать, что тебя любят. Улыбнуться. Прижаться к маме. Взлететь под потолок в сильных руках отца. Задуть свечки на торте. Попрыгать на скакалке с подружками. Насобирать земляники в лесу. Покататься на лошадке в зоопарке. Побегать по теплым лужам под дождём… Так много всего, даже дух захватывает.
23.05
Сегодня было видение - папа и мама едут в родильный дом. Мама слегка нервничает, а папа её успокаивает и гладит по руке. Там у них зима. Здорово, что я появлюсь на свет зимой! Снежная баба, лыжи, коньки, сугробы, Новый год! Скорей бы...
***
- Дорогой, а давай назовем нашу дочку Галей?
- Почему именно Галей?
- Не знаю, вспоминала сейчас разные имена, и это как-то больше понравилось, а тебе?
- Что ж, красивое имя. Галя так Галя! Галина, Галчонок, Галочка… Как ты себя чувствуешь, милая?
- Хорошо. А долго ещё до клиники?
- Не очень, километров двадцать-двадцать пять…
- Ой, опять зашевелилась… Вот смотри, кажется это ручка её, потрогай… Ай, вот опять…
- Потерпи, скоро приедем, дорога скользкая сегодня, не успели посыпать.
- А ты мой полис взял?
- Не волнуйся, милая, все документы в папке.
- Какое-то у меня предчувствие нехорошее, все ведь будет хорошо, да?
- Конечно, а как же иначе?! Скоро нас будет трое - ты, я и Галочка! Вот ещё этот поворот пройдем и приедем на место.
- Ой, не могу больше, мне плохо, давай скорее…
- Потерпи, сейчас прие… аааа…
23.05
Похоже, что прибор сломался, по экрану помехи, на кнопки не реагирует. Рядом папа и мама. Когда я их увидела, то очень обрадовалась, даже заплакала. Они сразу почувствовали меня, поэтому нисколько не удивились. А потом мы долго сидели, обнявшись. Не знаю, как это объяснить, но в тот момент я ощутила себя и мамой, и папой, и танцовщицей, и киллером, и кошкой, и многими другими.
Позднее Борис Осипович подарил мне подсказку. Оказывается, во всех воплощениях я только забирала, ничего не отдавая взамен. Не отдавала любовь, но требовала её от всех, жалея себя. Поэтому и погибла, не родившись. Мы долго разговаривали с Богом о любви, жалости и других важных вещах. Я многое осознала и приняла. Нам с родителями предстоит встретиться снова, но уже в другой жизни. И я уверена, что на этот раз у меня всё получится.
***
Карета скорой помощи прибыла на место аварии с опозданием. У самого леса лежала покореженная белая «Ауди», не вписавшаяся в поворот. Фельдшер проверила пульс у сероглазого мужчины и полненькой блондинки, его спутницы. Оба были мертвы.
- Бедненькая, рожать, наверное, ехала, упаси, Господь, их души! – нечаянная слезинка скатилась по щеке и рассыпалась миллиардами брызг.
Вокруг суетились полицейские - опрашивали случайных свидетелей, измеряли траекторию, фотографировали. Пошел густой снег.
Неожиданно в машине включилась магнитола, и сквозь щелчки и потрескивание до людей донеслись слова песни:
Сквозь пелену времён
Мы возрождаемся вновь,
Чтобы, отринув сон,
Снова познать любовь…
©Виктор Подъельных-2019
Фото из свободного источника.