Бернар Клервоский

На протяжении веков были предприняты попытки определить сущность человека, указать, что отличает его от других существ, определяет его личность и позволяет ему реализовать себя как личность. Поэтому было сказано, что человек - это разумное животное, способное абстрактно мыслить, использовать речь, создавать культуру, подчинять природу и покорять космос. Во всем этом и во многих других вещах были видны его уникальность и величие.

Бернар Клервоский, средневековый монах и один из величайших христианских мистиков, видел это величие прежде всего в том, что человек - капакс Дей- открыт для Бога. Из чего состоит эта открытость? Прежде всего, о способности искать Бога, знать Его и любить Его, и, наконец, о призвании, любить Его больше и знать Его и следовать за Ним в место, которое мистики определяют как третье небо, облако невежества или царскую комнату.

Человек открыт для Бога, чтобы он мог цепляться за Него и видеть Его лицо.

Согласно Бернарду, величие и уникальность человека выражены гораздо точнее в этом мистическом призвании, чем в чем-либо еще. Будучи капаксом Дей, каждый человек глубоко призван увидеть то, что увидел Моисей, когда он вошел в облако, которое скрывало Бога, услышать то, чему научился Святой. Пол похитил третье небо и испытал то, что испытал Бернард, войдя в королевскую комнату своего Жениха.

Итак, хотя аббат Клерво направил свое учение главным образом монахам, вверенным его попечению, хотя он считал их из-за условий, в которых они жили, особенно предрасположенным понимать и принимать это учение, он хотел зажечь в них «мистическое» пламя, которое он зажжет скрыто в каждом из нас. В этом смысле его мистическое учение адресовано всем. Но переоценил ли он размер человека - наш размер?

В конце концов, в это трудно поверить, когда человек без прикрас смотрит на себя, свое человеческое состояние, страдания, грех и зло, на которые мы, кажется, способны прежде всего. Бернард хорошо знал, что, призывая нас к мистическому подъему, он призывает кого-то, кто был в глубине греха. Он знал это, потому что всегда избегал говорить, что который не вытекает из его собственного опыта и не вплетается в историю его жизни. История не только мистических похищений, но и падений, обращений и мучительной духовной борьбы. Именно из истории своей жизни он впервые узнал о страданиях и величии человека.