Пик высокой, как Останкинская, башни. Я выбираюсь на наружную лестницу и начинаю спускаться вниз.
Я очень боюсь высоты. Дико боюсь высоты. Если я, например, смотрю кино и камера, глазами главного героя, смотрит вниз с высоты небоскрёба, то я, сидя дома в кресле, вкомфортной и безопасной обстановке, сижу и ссу! Мне страшно. А ещё, если кто-то стоит на краю пропасти. Я стою поодаль и просто смотрю на тех, кто рядом с пропастью. И боюсь. Я боюсь высоты. Хорошо, что хоть на самолёте не боюсь летать. Странно.
И вот, я спускаюсь. Незнамо зачем. Внизу очень густой туман. Земли не видно, но отчётливо ощущаю высоту. Если упасть, то в полёте можно вспомнить не только свою жизнь, но и жизни всей родни до десятого колена. Очень высоко. Но я ползу, крепко цепляясь за холодные металлические перекладины лестницы. Она чуть пологая и это, как ни странно, придаёт уверенности. Уверенности в чём?
А нет. Мне, оказывается надо наверх. И я меняю направление. Наверх карабкаться легче, чем вниз. В руках почему-то оказываются пила и ножницы. А как же держаться? Осторожно перекладываю оба предмета в одну руку. Зажимаю их между пальцами правой руки, а левой опять цепляюсь за поручни. Ползу наверх. Очень медленно, выверяя каждое движение. Хорошо хоть ветра нет. Только туман. Он скорее помогает, чем мешает.
Следующая лестница откидывается в сторону и до люка остаётся буквально несколько метров. Но лестница висит над пропастью. Делать нечего - поднимаюсь. Всё так же медленно и тягуче. А вот и долгожданная дверь. Я внутри.
И просыпаюсь от того, что башня качается. А это уже отдельная история.