С начала 1990-х годов был проведен ряд исследований, в ходе которых изучался вопрос о том, каким образом цифровые технологии способствуют созданию пространства и преобразованию социально-пространственных отношений. Первоначально эта работа была сосредоточена на том, как ИКТ (информационно-коммуникационные технологии), и в частности интернет, преобразовывают экономическую, культурную, социальную и политическую географию.
Документально подтверждено, что интернет помог создать новую информационную экономику, что привело к изменениям в пространственной структуре компаний и структуре занятости и вызвало значительную перестройку городских районов и создание постиндустриального ландшафта.
ИКТ привели к трансформации сжатия пространства и времени и дистанцирования, что позволило добиться большей подвижности потоков информации, услуг и товаров и способствовало интернационализации производства и финансовых и потребительских рынков, а также расширению международного сотрудничества, совместных предприятий, стратегических альянсов и слияний. Вместо того чтобы иметь ряд в значительной степени автономных объектов, обслуживающих конкретный регион, ИКТ использовались для централизации и координации услуг в рамках единой глобальной системы компаний.
Эти процессы глобализации, занятости и организационной реструктуризации оказали глубокое влияние на городские региональные системы. Города были спроектированы как места, где можно преодолеть время с пространством, что облегчает общение. Сети ИКТ со временем преодолевают пространство, обеспечивая мгновенную передачу информации.
Однако, вместо того, чтобы приводить к разрушению городской жизни, ИКТ в значительной степени усилили городскую иерархию за счет концентрации командования и управления и агломерации информационно насыщенных предприятий в ключевых точках.
Также, многие виды офисной деятельности, бизнес-услуг и производственные центры могут быть децентрализованы в пригороды, более периферийные города или другие страны для получения более дешевой аренды и оплаты труда.
В то же время города стали гораздо больше зависеть от цифровых систем в вопросах планирования и управления, а цифровая инфраструктура и устройства стали регулярно встраиваться в структуру самих городов, превращаясь в "битовые города".
Хотя с начала 1970-х годов руководители городов экспериментировали с использованием компьютерных моделей и систем управления для разработки политики и руководства городами, лишь с середины 1980-х годов пакеты программного обеспечения для ГИС и других видов землепользования, планирования и архитектуры стали общими инструментами городского управления наряду с обновленными помещениями городского управления для различных коммунальных и транспортных инфраструктур.
Более того, многие города стремились проактивно "прослушивать" себя для привлечения внутренних инвестиций и позиционирования себя в глобальной информационной экономике. К началу нового тысячелетия программные и сетевые устройства и инфраструктуры стали общей чертой городской жизни, способствующей росту производства, потребления, путешествий, общения и домашней жизни.
В рамках новой информационной экономики и общества в целом было быстро отмечено, что цифровой разрыв сформировался, с одной стороны, между теми, кто имеет доступ к ИКТ, и теми, кто имеет доступ к ним, и теми, кто имеет ограниченный доступ с другой стороны. Социальная и пространственная поляризация, присущая цифровому разрыву, характеризовалась разделением "пространства потоков" (хорошо связанное, мобильное и большее количество возможностей) и "пространства мест" (слабо связанное, фиксированное и изолированное). Этот цифровой разрыв принимает различные формы, включая различия между людьми разных классов или проживающими в разных частях города, или между городскими и сельскими районами, и между странами.
Эта проблема остается актуальной как в отношении доступа к цифровым технологиям и инфраструктурам, так и в отношении контента интернета.
Геометрия силовых структур, получаемых с помощью ИКТ, была также отображена с точки зрения того, каким образом они способствуют контролю и регулированию пространства. ИКТ позволили внедрить сетевые формы наблюдения, включая цифровое видеонаблюдение и использование интернета, а также машиночитаемые, автоматизированные формы, например, автоматические системы распознавания номерных знаков, позволяющие получать индексные данные о действиях и поведении людей.
Эти данные могут использоваться для профилирования групп населения с помощью геодемографической сегментации, которая может повлиять на разработку местной политики и предоставление услуг, или для социальной сортировки отдельных лиц в отношении ключевых решений, таких как утверждение кредита, предложение работы или предоставление аренды. В то время как некоторые из этих технологий направлены на мониторинг и дисциплинирование использования пространства, другие активно пытаются изменить поведение, позволяя лишь определенные предписанные формы действий.
Города битов, производимые с помощью ИКТ, получили различные обозначения в литературе, в том числе "проводные города", "кибер-города", "цифровые города" и "интеллектуальные города". Совсем недавно эти понятия были в некоторой степени включены в термин "умные города". Как и во многих популярных фразах, в "умном городе" отсутствует четко очерченное и согласованное определение. В общем, это понимается тремя способами.
- во-первых, как инструментальный город, в котором ИКТ и интернет вещей (сетевые датчики, исполнительные механизмы, транспондеры, счетчики) дополняют городское регулирование и управление и создают основанный на данных урбанизм
- во-вторых, как город, в котором достижения в области ИКТ используются для изменения конфигурации человеческого капитала, творчества, инноваций, образования, устойчивости и управления в целях совершенствования городской политики, развития, руководства и экономики
- в-третьих, как город, в котором ИКТ используются для продвижения ориентированной на граждан модели развития, способствующей социальным инновациям и социальной справедливости, гражданской активности и активности, а также прозрачному и подотчетному управлению
Первые два видения в значительной степени опираются на неолиберальный этос рыночных и технократических решений в области городского управления и развития, в то время как третий выдвигается некоторыми либо в качестве противовеса первым двум, либо в качестве альтернативы. В целом, эти три видения не являются взаимоисключающими, поскольку разумные стратегии развития городов направлены на то, чтобы сочетать их элементы в различных пропорциях и акцентах.
Цель "умных городов" состоит в том, чтобы решить фундаментальную головоломку городов - как сократить расходы и обеспечить экономический рост и устойчивость при одновременном обеспечении устойчивости и улучшении качества услуг, участия и качества жизни - и сделать это предположительно на основе общего понимания, прагматизма, нейтральности и аполитичности.
Как показывает ряд критических замечаний, "умный" город далек от нейтрального и прагматичного. Тем не менее, политика и технологии "умных городов" изменяют то, как города известны и управляются, в значительной степени усиливая неолиберальную политическую экономику и существующую геометрию власти и социальное и пространственное неравенство, а не размывая или изменяя их.
Таким образом, "умные" города сегодня становятся одним из ключевых ландшафтов, создаваемых цифровыми технологиями.
Продолжение можно прочитать тут