Как-то раз мне понадобилось в город по делам, и я решил поехать на автобусе. И вышел я, значит, на остановку...
1
Невыносимая жара превращала ничтожные минуты в минуты тягучие, как сгущёнка. Даже в тени под крышей остановки невозможно было стоять, сидеть и даже просто быть, не истекая потом. Музыка в наушниках больше раздражала, чем помогала скоротать время, а на проезжающие мимо маршрутки хотелось материться.
Наконец на разворотном кольце, поодаль слева показалась белая туша автобуса. Он опаздывал на каких-то две минуты, а казалось, что как минимум на час. Ещё и плёлся со скоростью улитки, зараза.
Изнемогая от жары, я подошёл к краю остановки, где за бордюром лежала проезжая часть. Туша автобуса наконец поравнялась с остановкой, обдав слабым ветерком. Новенький, чистый и белый ПАЗ вместо ржавой развалюхи видеть было в новинку. Подумалось даже, что это не в тот автобус сесть собрался. Но табличка на окне с номером маршрута, такая же новая и чистая, убедила меня в обратном.
Одностворчатые дверца на носу и корме тихо прошипели, открываясь. В салоне играла музыка – и не опостылевший русский шансон, не олдскульные поп-хиты. Играл приятный слуху лиричный рок.
Внутри как обычно сидели в основном старушки – кто с баулами, кто с небольшими сумочками, – и несколько студентов. А вот за рулём был молодой мужчина – ухоженный, гладко выбритый, опрятно одетый. Он не курил вонючие папиросы и не лузгал семечки со скоростью автоматной очереди, чем славился привычный и знакомый всем старик, что обычно работал на этом маршруте.
— Как жизнь? — спросил водитель, закрывая двери.
— Эм. Всё путём, — ответил я.
— Это хорошо, что хорошо, — водитель улыбнулся. — Проходи, там в сзади одно место. — И добавил громче: — Дорогие пассажиры, следующая остановка «15-й котлован».
Туша автобуса аккуратно тронулась и плавно выехала на трассу, набирая скорость. Движок приятно рычал и не тарахтел, за окном шумел ветер и трепал пассажирам причёски, со свистом запрыгивая в салон через люки и приоткрытые форточки.
Впервые я ехал без наушников и не жалел об этом. За время в пути я услышал «Бездельника» и «Доброе утро» Цоя. Затем Дана Соколова спела «Львиное сердце» и «Только вперёд». Следом за ней Би-2 исполнили «Мой рок-н-ролл», а под конец Аквариум дал всем повод улыбнуться «Стаканами».
При этом пассажиры вели себя на удивление тихо, спокойно. Старушки не горланили на весь автобус про свои болячки и непутёвых внуков, а студенты не ржали в голос над всем подряд. Конечно, никто всю дорогу не молчал – и разговаривали, и спорили, но чуть ли не полушёпотом. Было так тихо, что время от времени было слышно, как водитель подпевал динамикам.
Это отнюдь не мешало ему плавно рулить автобусом. Как будто даже наоборот. Обошлось без резких торможений и ускорений, без крена корпуса на крутых поворотах, без подпрыгивай на кочках и «лежачих полицейских». Поездка была такой приятной, что я стал грешить на сон, – настолько это было непривычно.
Когда мы въехали в город, музыка сменилась поэзией. Спокойными, но выразительными интонациями дикторы зачитали «Я не слыхал рассказов Оссиана» Мандельштама, «Кто к минувшему глух» Бродского, «Почти в альбом» Ахматовой и ещё несколько, с которыми я не был знаком.
Тем временем автобус медленно въезжал на территорию вокзала. Мы аккуратно развернулись, припарковались и почти незаметно остановились. Динамики умолкли, водитель объявил:
— Дорогие пассажиры, вы приятные люди, но у нас конечная. Буду рад видеть вас снова.
Двери будто бы печально выдохнули и открылись. Покидать автобус не очень-то хотелось, но деваться было некуда. Люди медленно, как будто тоже нехотя, покидали салон, едва продираясь сквозь окружившую машину толпу нетерпеливых людей.
2
Я пробыл в городе до самого вечера, переделав все сегодняшние дела – даже немногим больше – и как раз успевал на последний рейс до дома, чему был очень рад. А увидев на почти пустой парковке тот же самый новенький ПАЗ, я был рад вдвойне.
Водитель был всё также любезен и разговорчив. Каждому пассажиру он улыбался, как радушный хозяин при виде пока незнакомого ему гостя, и спрашивал, как дела. Большинство, передавая за проезд, отвечало ему тем же.
Через пару минут мы уже плавно выезжали с вокзала. На этот раз в салоне не было ни музыки, ни поэзии, но бодрый с едва уловимой хрипотцой голос диктора читал нам всем «Чемодан» Довлатова.
За всю дорогу никто из пассажиров, кажется, не проронил ни слова. Скорее всего, все они слишком устали, дремали. Но хотелось верить, что все подобно мне наслаждались дорогой сквозь ночь в компании прекрасного рассказчика.
3
В следующий раз я поехал в города на автобусе через месяц-полтора. Шагая на остановку, очень ждал, что подберёт меня всё тот же любезный водитель на всё том же новеньком ПАЗе. А подобрал меня его полумёртвый старший брат.
Грязно-белый кузов с пятнами ржавчины, выцветшая табличка с номером маршрута, трещины на лобовом стекле. Седой челкастый водитель с усами как у запорожского казака самозабвенно щелкал семечки. Приглушённый освежителем воздуха запах «Донского табака». Хриплый русский шансон.
Потёртый кожзам сидений и подпёртый бруском люк в крыше. Галдящие старушки, храпящие мужики, ржущие подростки. Мотор недовольно рычал, коробка передач натужно скрипела, корпус судорожно тарахтел.
От всего этого загудела голова. И если от шума спасли наушники, а запах получалось игнорировать, то укачивание от постоянной тряски, кренов на поворотах и резких торможений унять удавалось с переменным успехом.
В общем, всё встало на свои места.
Позже я узнал, что того самого приветливого водителя уволили. По сокращению штата. По крайней мере такой была официальная версия. Новый автобус переставили на другой маршрут, а за руль сел водитель с выслугой лет, которого все звали бригадиром.
С одной стороны, грустно всё это. А с другой, не впервой что-то новое и интересное срубили на корню в угоду старому и проверенному, хоть оно и изжило себя. И речь не только про автобус.
07.07.2018
г. Москва
Ждут вашего внимания:
Первая глава городского фэнтези "Чёрная "Волга", пролог путевой повести "В Екатеринбург и обратно", пост-ап рассказы "Беспечный сталкер", "Гоп-стоп по-бабайски" и "105-й маршрут", рассказы "Так, как считаю нужным", "Один день одного писателя", "Исчадие", "Любовь-морковь", а также зарисовки "Петля", "Черновик", "Красная или синяя", "В дороге", "Семёрка" и "Магия... превыше всего?"
