Обычно мы без особых усилий признаем нашу собственную волю, так как мы легко распознаем действие как то, что мы хотели или не хотели делать. Кроме того, для нас очень важна наша способность действовать на добровольной основе: мы сожалеем или решительно жалуемся, когда наша способность к добровольным действиям снижается, например, из-за болезней или таких ограничений, как тюремное заключение. Тем не менее, нелегко определить ни волеизъявление, ни четко обозначить разницу между добровольным и недобровольным действием.
Определением элементов волеизъявления
Определить волеизъявление сложно. Оно содержит некоторые ключевые характеристики, основанные на ряде философских, научных и других источников:
- Приводит к движению (Крепкое соединение с участками двигательной системы)
- Нет внешнего триггера (Слабые связи с сенсорными областями)
- Причина отзывчивости (Сильные связи из валентных и поощрительных контуров)
- Направление на результат или цель (тесная связь с областями планирования и мониторинга)
- Спонтанные или инновационные действия (Независимость от подкорковых привычных цепей)
- Включает в себя сознание (Связи с лобной и теменной корой головного мозга)
Характерной чертой является количество различных, иногда противоречивых, коннотаций термина. Учитывая эту неоднородность, можно задаться вопросом, существует ли вообще какой-то один психический фактор волеизъявления. С учетом этой отправной точки представляется аксиоматическим, что воля - это психическое состояние, направленное на движение, в отличие от некоторых других биологических или психологических функций.
Субъективный опыт волеизъявления
Воля включает в себя характерный субъективный опыт намеренных и контролирующих действий, а также задействование специфических нейрокогнитивных механизмов. Воля имеет самореферентное качество: для того чтобы действие было добровольным, человек должен знать о нем, а также о том, что оно связано с его собственными процессами намерения, принятия решений и инициирования.
Наиболее продуктивные подходы к феноменологии волеизъявления вытекают из диссоциаций. Они показали, что феноменология волеизъявления может быть вдвойне отделена от двигательной активности. Непосредственная стимуляция коры бодрствующего человека может в определенных случаях привести к феноменальному опыту, напоминающему волеизъявление, при отсутствии реального движения.
Во второй диссоциации, набор добровольного пути движения может происходить без феноменологии волны. Интересным примером могут служить добровольные движения, совершаемые по гипнотическому предложению, которые воспринимаются как пассивные. Еще пример - непроизвольные движения (тики), характеризующие синдром Туретта. Эти движения, как известно, возникают в результате активации кортико-стриато-таламо-кортикальных путей, лежащих в основе добровольного движения, но воспринимаются как недобровольные.
Субъективный опыт волеизъявления, хотя он обычно связан с действием, вдвойне отделим от действия. Классическая нейропсихология пришла бы к выводу, что субъективный опыт волеизъявления включает в себя иной механизм мозга, чем генерация действий. Однако эта логика основана на нейропсихологии отделяемых модулей, которая не вполне вписывается в известную повторяющуюся петлевую организацию мозговых цепей для генерации действия. Вместо этого можно сказать, что опыт волеизъявления возникает в цикле генерации действия, но из центра, который также может активироваться независимо от цикла в целом.
Воля и ответственность
В большинстве человеческих обществ существует представление, что люди несут ответственность перед другими за последствия своих действий. Это понятие отражает тот очевидный факт, что собственные действия могут иметь важные последствия для других и что эти последствия должны определять индивидуальное волеизъявление.
Золотое правило этики, можно рассматривать как ограничение индивидуального волеизъявления: действуйте только в соответствии с этим принципом, и в то же время вы можете сделать его универсальным законом. Без таких ограничений каждый человек может использовать свою способность к добровольным действиям таким образом, чтобы потенциально причинить вред другим и себе: разнузданное волеизъявление может быть опасным.
Для обеспечения соблюдения этого ограничения общества обычно наказывают лиц, совершающих неправильные действия, и могут также вознаграждать лиц, совершающих правильные поступки, часто посредством нормативной системы законов. Для того чтобы такие процессы социального руководства или социальных ограничений работали, люди должны понимать, что предпринимаемые действия, могут иметь важные результаты, и что вероятные результаты их действий должны определять их выбор действий.
Иными словами, они должны обладать нейрокогнитивной способностью осознавать последствия своих действий, и они должны использовать эту способность в момент осуществления контроля над ними.
Эти условия соответствуют телеологии волны и генеативности волны, соответственно. Например, я несу ответственность за немедленные и предсказуемые последствия моих действий, но я не несу ответственности или менее ответственен за результаты моих действий, которые я не мог разумно предвидеть.
Аналогичным образом, я несу ответственность за действия, которые я совершаю с полной осведомленностью и предварительным планированием, но не несу ответственности, или менее ответственен за действия, которые являются недобровольными или о которых я не знаю, такие как рефлексивные движения, сделанные в порядке самозащиты или во время ходьбы во сне.
Соответственно, закон допускает две различные формы защиты, что влечет за собой снижение ответственности. Во-первых, если человек не знает или не может знать о последствиях своих действий, он может быть менее ответственным, так называемая когнитивная защита. Во-вторых, если человек не знал, что он действует, он может быть менее ответственным - так называемая волевая оборона.
Понятие сознательной свободной воли глубоко укоренилось во многих человеческих культурах и формирует концепцию построения современного общества. Действительно ли люди обладают сознательной свободной волей? Возможно, это даже не тот важный вопрос, который стоит задать.
Однако у людей есть некоторая способность к эндогенным действиям, поэтому объяснения волеизъявления эндогенного характера, возможно, были ошибочными и преждевременными. Возможности для эндогенных действий могут быть ограниченными, но это представляется очень важным, особенно в социальном контексте.