— А, может, снова заняться любимым делом, м? Ведь когда-то нам нравилась эта работа. Настолько нравилась, что мы даже забыли умереть.
— Нет, ты знаешь, уже нет. Никто на это не согласится. Все теперь слишком заняты.
— Но неужели никто не хочет вернуться? Ведь это — смысл.
— Смыслы взаимозаменяются. У меня есть мои вечные двигатели, а у него — его крылья.
— Но ты не заменила мечту.
— Черт, я так и знала, что ты догадаешься.....
*усталый вздох*
— Да, все та же старая мечта. Она и пахнет по-прежнему — обратной стороной луны. Это самый грустный запах из всех, которые я знаю.
— А как же запах мокрого асфальта?
— Этот даже грустнее него. Представь: на обратной стороне луны асфальт всегда мокрый. Наш-то высыхает порой.
— Ты просто плотно закрываешь ставни — вот тебе и кажется, что асфальт уже не мокрый. А на самом деле — мокрый.
— Да уж, я бываю чертовски невнимательным. Но, может, мы все-таки снова будем ловцами ветров, как в ту осень? Ведь можно поймать и мятный ветер. А это многое значит.
— Нет. Не сегодня. Вообще нет. Я больше не верю в мятный ветер.
— В него нельзя не верить. Он слишком часто ерошит нам волосы. И нам тогда очень хочется яблок и мохито. И немного спасения.
— Это только сказки золотой осени. Они красивые, но ведь только сказки. А ты никогда не видел девочку, которая спит в заброшенном доме?
— Нет, не видел. А ты видела? Расскажи о ней.
— Она очень взрослая — даже взрослее нас с тобой. Но все равно никогда не может вырасти до конца. Да что там — даже до подросткового возраста не может. А все потому, что страшное чудовище сделало ее дом заброшенным. И украло ее одиночество, поэтому у нее совсем ничего не осталось. А ее родители носят специальные очки, и не видят ближе колец Сатурна. Девочке забвенно, и спасти ее может только мятный ветер. Но его выдумала осень. А осень придумал ты. Мы не выйдем из этого замкнутого круга.
— А знаешь, я все равно буду ловцом ветров. Даже если ты этого не хочешь.
— Молодец — кто-то ведь должен. А я иду с тобой.
— Но ты ведь боишься запаха мокрого асфальта. И не веришь мятному ветру.
— Все равно — на свете много профессий. Ты ловишь ветры, а я рисую звезды, чтобы в них попал мусорный ветер. Ты ведь знаешь — он убавляет количество жизней. Только пообещай мне одно…
— Что?
— Мы вернемся и будем такими же лет через тысячу. Даже если я не буду этого хотеть — как не хотела сегодня. И спасем девочку от заброшеного дома. Ведь когда-то давно мы тоже жили в заброшенном доме, пока нас не научили быть людьми. Надо помнить о прошлом. И, конечно, купить леденцов. Ты ведь любишь леденцы?