Закон о великих реформах хорошо подходит для оценки относительной степени, в которой (1) угрозы революции, (2) выражение общественного мнения или (3) политическая целесообразность побудила членов правящей олигархии к демократизации.
Во-первых, принципиальная сложность любой проверки теории угрозы революции заключается в том, что сама по себе угроза по своей природе непосредственно не наблюдается.
Здесь преодолеваем эту трудность, непосредственно оценивая степень реальных насильственных беспорядков до второго чтения законопроекта о реформе и используем ее в качестве косвенного индикатора предполагаемой угрозы революции.
В период между объявлением премьер министром Чарльзом Грей о парламентской реформе в ноябре 1830 года и получением королевского одобрения 7 июня 1832 года в Англии произошли массовые общественные беспорядки, в том числе крупное насильственное сельское восстание во внутренних районах Лондона (известное как "качели") и насильственные столкновения рабочих и полиции во многих быстро развивающихся промышленных городах Северной Англии и Лондона.
Географическая разбросанность по интенсивности насильственных беспорядков позволяет нам напрямую оценить влияние опасений революции путем сравнения голосов депутатов, избранных в районах с высоким уровнем насильственных беспорядков, с теми, которые были избраны в районах с низким уровнем.
Во-вторых, за тот же период в Англии не только возросли насильственные беспорядки, но и резко возрос спрос на демократические реформы со стороны гражданского общества и таких заинтересованных групп, как Бирмингемский политический союз.
Это позволяет количественно оценить эффект мирной массовой мобилизации через публичные митинги и демонстрации, связанные с парламентской реформой в местах, где депутаты были избраны по результатам голосования по законопроекту.
Также изучаем тот факт, что тысячи петиций, связанных с реформой, были представлены в палату общин для измерения лоббирования реформы и борьбы с ней и, таким образом, для количественной оценки роли лоббирования при голосовании членов парламента, избранных в тех округах, которые подали петицию.
В-третьих, мы можем непосредственно оценить степень заинтересованности в голосовании, поскольку две основные особенности законопроекта перераспределение мест и реформа правил голосования позволяют нам, в сочетании с подробной библиографической информацией, предсказать, получит ли член парламента личную выгоду или проиграет от законопроекта.
В частности, в приложениях к законопроекту перечислены избирательные округа, которые должны были быть лишены избирательных прав (другими словами, утратить право избирать членов парламента), и места, в основном расширяющиеся промышленные города на севере Англии, которые должны были получить представительство.
Кроме того, законопроект изменил избирательное право в уездах в пользу землевладельцев. Эти особенности позволяют нам измерить географию ожидаемых прибылей и убытков и, таким образом, проверить на политическую целесообразность голосования членов парламента.
Результаты нашего эконометрического анализа показывают, что на голоса депутатов, зависящие от партийной принадлежности, оказали влияние насильственные общественные беспорядки в городских но не сельских районах, мирная агитация и выражение массовой поддержки реформ, а также мотивированные соображениями политической целесообразности.
Конкуренция между, конкурирующими теориями предполагает, что петиции и агитация общественности, связанные с реформой, были важнее, чем опасения революции, вызванные воздействием жестоких городских беспорядков. Поскольку законопроект был принят большинством в один голос, для его блокирования потребовалось всего лишь два дополнительных возражения.
Наши оценки позволяют нам оценить эксперименты, чтобы понять, были ли насильственные городские беспорядки, агитация за реформы и политическая целесообразность достаточно существенными, чтобы обменяться по крайней мере двумя голосами. И обнаруживаем, что так оно и было.
Здесь показано как связана растущая популярность литературы, демонстрирующей ценность перехода от сравнительного анализа причин демократизации на макроэкономическом уровне, к детальному количественному анализу отдельных эпизодов демократизации на микроэкономическом уровне.
В этой новой литературе наш анализ наиболее непосредственно связан, которая проверяет теорию угрозы революции в связи с законом великих реформ 1832 года. Что последовательность поименного голосования по вопросам реформы, включая критическое второе чтение 22 марта, прошла в палате общин в 1831 году. Поскольку интенсивность насильственных беспорядков также варьировалась в течение этого периода, можно оценить влияние опасений революции на поведение парламентариев при голосовании.
Продолжение следует...