Реальный случай, описанный офицером в эмиграции. Вспоминает полковник и Георгиевский кавалер Георгий Крапивников, выпускник Чугуевского военного училища:
"В один прекрасный солнечный летний день 1911 года, которыми изобилует чудный июль, юнкеров всего училища повели на Донец для купания.
Незабываемую картину представлял из себя Донец: усеянный голыми молодыми телами, плавающими, прыгающими и ныряющими в прохладных волнах реки. Вдруг раздался крик. Все бросились в его направлении. Оказалось, что юнкер Малиновский, не умея плавать, отошел слишком далеко от берега и, попав на глубокое место, начал тонуть. Но утонуть при таком количестве купающихся, из которых многие были хорошими пловцами, невозможно. И действительно, его буквально вынесли на руках на берег.
Но, как говорит наша русская пословица, "от судьбы не уйдешь", так не ушел юнкер Малиновский от своей судьбы. Уже были разобраны вакансии, уже так сладко мечталось о производстве, как судьба настигла Малиновского.
В один из последних дней боевой стрельбы рота юнкеров возвращалась со стрельбища в лагерь, идя сокращенным путем. Пришлось идти через овраг; раздалась команда "к ноге!" и юнкера побежали вниз оврага. Вдруг раздался жалобный вскрик и один из юнкеров покатился вниз оврага. Юнкера остановились и окружили упавшего и лежащего без движения юнкера Малиновского. Командир начал осматривать тело и выяснил, что на левом боку юнкера было штыковое ранение, но крови снаружи не вытекло ни капли.
Ни на одном штыке также не нашли ни признака крови. Так и не установили, на чей штык наткнулся Малиновский.
В это время я находился в военном госпитале, и старший врач предложил мне присутствовать при вскрытии тела.
Выяснилось, что штык прошел под седьмое ребро с левой стороны груди, перерезал аорту и прошел через легкое. Смерть наступила мгновенно. Сальник закупорил небольшую рану и получилось внутреннее кровоизлияние, отчего и не было наружной крови.
Тяжелое впечатление произвела эта смерть на товарищей по выпуску. Сразу как-то омрачились все прелести близкого производства.
Особенно же жалко было смотреть на горе матери Малиновского, которая оплакивала своего безвременно погибшего сына.
Мир праху твоему, дорогой друг. Может быть и лучше, что ты ушел раньше и не испытал жизни в изгнании и тоски по потерянной Родине и ее былом величии".
Судя по записи о смерти юнкера Андрея Григорьевича Малиновского в метрической книге гарнизонной церкви г. Чугуева, было решено, что наткнулся юнкер все же на штык собственной винтовки.
