Расположенный на скальном выступе замок «Мирамаре» в бухте Grignano виден издалека. Именно таким его представлял и 1-й владелец, влюбленный в море и мечтающий иметь прекрасный дом на побережье, эрцгерцог Австрийский, для которого он и был возведен. А с выбором участка под постройку помог случай, как-то во время шторма эта небольшая укромная бухточка стала спасением для принца и его команды. Место ему настолько приглянулось, что здесь для него и бельгийской принцессы Шарлотты и была возведена (1856-1860) соответствующая имени и рангу резиденция в стиле средневековых шотландских замков.
Строилась она по проекту известного архитектора Карла Юнкера, отразившего тенденции времени и черты эпохи рыцарства и героических походов, с учетом вкусов, пожеланий и при непосредственном участии заказчика, самого одаренного многими талантами. После проведения ряда реформ и создания в Пуле и Триесте военных баз в 1859 главнокомандующий Императорским флотом был отозван со своего поста, и титулованная чета перебралась в Мирамаре. Пока в замке велись интерьерные работы, и продолжалось обустройство парка, молодые жили в павильоне Castelletto поблизости. Даже итальянцы, не питавшие к австрийцам особых симпатий, относились к тихо живущей паре благожелательно. Спокойствие, правда, было кажущимся, ревность любящего мужа запрещала юной избраннице одной покидать «золотую клетку» и пределы парковых владений, у нее участились нервные срывы, ставшие результатом постоянной слежки.
В 1863-м, когда отделка на вилле близилась к завершению, супруги уже покинули этот тихий уголок. Поддерживаемый французским императором эрцгерцог через год короновался, став императором Мексики Максимилианом I, так что увидеть дом своей мечты готовым ему было не суждено. А спустя 3 года Наполеон III бросил своего ставленника, оставив без армии, денег и всякой поддержки, Шарлотта просила его о помощи, обращалась и папе Римскому, да только успехом попытки не увенчались. От свалившихся несчастий и переживаний (хотя и другие версии на счет причин ее состояния имеются) рассудок женщины помутился. Прожив какое-то время затворницей в Castelletto, потом сумасшедшую отправили на родину, где она прожила до глубокой старости, не зная о смерти супруга, казненного повстанцами Бенито Хуареса. А по округе даже молва пошла, что любому владельцу замка суждено умереть на чужбине.
Шарлотта, находясь почти взаперти, под наблюдением эскулапов, на 60 лет пережила мужа! Такой нелепой оказалась ее жизнь, которой коснулся фатум судьбы.
После бездетного брака наследовать семейное гнездо было некому, но недолго вилла Мирамаре оставалась покинутой и бесхозной. Когда Франц Иосиф I в сопровождении Елизаветы Баварской прибыл в 1881 году в Триест с визитом, Мирамаре, сразу понравившийся, стал на какое-то время их домом. Для городской знати там иногда устраивались приемы, а Элизабет в уютном замке на фоне безбрежности и в тиши его парковых аллей чувствовала себя настолько комфортно, что наведывалась в Мирамаре часто. Но судьба отметила своим перстом и боготворимую простыми людьми Сисси, романтичный идол эпохи (императрица, заколотая анархистом, тоже погибла трагически, будучи вдалеке от родины). Здесь же прошла и свадебная церемония кронпринца Рудольфа и его избранницы Стефании Бельгийской (приходившейся племянницей сумасшедшей родственнице). В 1914, незадолго до убийства сербским гимназистом в Сараево, здесь состоялась встреча Франца Фердинанда и императора Вильгельма II. А в 1918 и Карл I с супругой успели побывать в замке перед крахом монархии.
С началом I Мировой в нем «поселилось» уныние, все ценности заняли места во дворцах Вены, в Шёнбрунне и Бельведере. По итогам войны Триест с близлежащими территориями, куда попал и комплекс Мирамаре, отошли к Италии. С австрийской стороной было подписано соглашение, по которому ей вменялось в обязанность возвратить до марта 1926 года все вывезенные ценности и оказать помощь в восстановлении интерьера замка, который должен был стать 24.03.1929 музеем.
Но у судьбы на сей счет были другие планы, и очередным владельцем роскошного жилища к концу 1930 года стал принц Амадей из Савойской династии. За время проживания герцога Аостского замок оборудовали всеми благами цивилизации, доступными на тот момент. После завоевания Эфиопии в 1937 он в качестве вице-короля стал во главе и войск Италии, в его руках была сосредоточена вся колониальная власть на территории Африки. Так что дожить до старости на вилле, оснащенной всем необходимым, наследнику трона тоже было не суждено. Во время II Мировой, участвуя с авиадивизией в боях, он оказался в британском плену и в 1942 в лагере для военнопленных умер.
Семейство его до середины 1943 занимало комнаты на 2-м этаже (сохранившиеся до наших дней), но со свержением Муссолини Триест вместе с некоторыми провинциями в сентябре оказался оккупированной немцами зоной на Адриатике, с виллы пришлось съехать.
Немцы без внимание Мирамаре тоже не оставили, разместив в его помещениях школу для офицеров. То, что он не стал ставкой вермахта и при бомбежках чудом не пострадал, есть некая заслуга и Фридриха Райнера, обергруппенфюрера СС, чьими заботами вывезенные из замка произведения искусства и самые ценные предметы интерьера оказались в разных хранилищах. Но это его не спасло от бесславного конца, гауляйтер в числе прочих своих соратников был расстрелян без воинских почестей. А участи стать штаб-квартирой замок все же не избежал. С нещадно уродуемой обстановкой (где красота уступила место примитивной мебели, даже с элементами свастики), какой ее пожелал видеть барон, генерал-лейтенант Фрейберг, вошедший с новозеландской дивизией в Триест в мае 1945. Потом здесь квартировали британцы, с 1947 разместился американский гарнизон, пока в 1954 собственницей Castello di Miramare, наконец, не стала Италия. Воссозданием утраченного занялись сразу, и уже в марте будущего года парк принял первых посетителей, а 02.06.1955 в резиденции, не сделавшей счастливее никого из живших в ней прежде, был открыт исторический музей.
Он восхищает с первых же шагов. Лестницу в холле украшают искусно вырезанные скульптуры, а стены — портреты владельцев и членов их семей, резная мебель в замке — дело рук Франца Гофмана с сыном. Замковая обстановка середины позапрошлого столетия в целом сохранена.
Первые хозяева занимали покои на 1-м этаже. Кабинет Максимилиана, снарядившего для научной кругосветки в 1857-59 годах фрегат «Новара» (на котором молодые потом отбыли в Мексику), и его спальня похожи на каюты корабля. Эрцгерцогская кровать не рассчитана на двоих (ложе в женской опочивальне больше подходит для супружеского), но, мечтая о наследнике, Максимилиан уповал на ананас, используя его изображение в убранстве. Ванная комната в мраморе примыкает к господским апартаментам. Библиотека замка насчитывает свыше 7000 книг.
В обращенных в лазурную даль залах много воздуха и света, рядом с картинами портреты бывших жильцов, кроме статуэток имеется коллекция восточных ваз, есть фортепиано. И Тронным залом с декоративными перекрытиями, гобеленами и генеалогическим древом на красном шелке стен, с мебелью, инкрустированной перламутром, можно залюбоваться. Гостевые комнаты наверху оформлены и обставлены скромнее, но из их окон видны парковые красоты. Как и в большинстве замков собственная часовенка имеется.
Переводимый как «смотрящий в море» и посещаемый всеми без исключения гостями замок - настоящая адриатическая жемчужина. Конечно, возраст Miramare позволяет отнести его к памятникам старины лишь с натяжкой, но он хорош во всех отношениях, и там есть чем полюбоваться.