(С) Игорь Ривер
* * *
Новенькая желтая каска постоянно задевала за низкий потолок прохода. В спину поддувал легкий ветерок - работала вентиляция. Было сухо, тепло и страшновато. От мысли, что над головой метров десять земли, становилась не по себе и Ирина старалась об этом не думать. Не думать получалось плохо.
Впрочем, ничего особенно пугающего не происходило. Нечисть, если она здесь и была, на глаза не лезла. Коридор шел прямо и по-видимому являлся частью какого-то гораздо большего тоннеля. В стенах регулярно попадались запертые двери, и под полом что-то шумело. Может быть, те самые вентиляторы, гнавшие сюда теплый воздух.
Люди им здесь встретились только два раза. Сначала двое электриков ковырявшиеся в щитке, висящем в нише. Мельком оглянулись на трёх людей в спецовках и снова продолжили свой спор про фазу и криворукого Петровича. Второй раз - целая бригада, с инструментом и каким то непонятным оборудованием на тележке. Шедший последним мастер в белой каске вопросительно посмотрел на них.
- Проверка из управления, - сказала Княжна, очаровательной улыбаясь. - Вы идите, мы вам не помешает.
Судя по ответной улыбке мастера во все тридцать два зуба, он поверил бы, даже если бы она представилась десантником с Альфа Центавра.
- Если буду нужен, по громкой связи от диспетчера вызовите меня, - сказал он и ушел за рабочими.
Наконец коридор кончился и боковой проход вывел их в тоннель Замоскворецкой линии.
- Вот оно, подземное царство, - сказала Ирина.
- Не шути так, - отозвалась Княжна. - Где царство - там и царь, а с царем шутки плохи.
- Он правда существует?
- Кто?
- Подземный царь.
- Не знаю. Но это не значит, что его нет. В любом месте всегда есть кто-то главный. Возьмёт, да и вылезет посмотреть, кто это по его владениям шарится. Мы здесь только гости, Рыжая. Гостям положено быть вежливыми.
- То-то вы вооружились…
- Правильно. Гость ведь должен вызывать уважение? Вот мы и соответствуем.
Лук Княжны “притворился” висевшей у нее на плече сумкой, а Лесь опирался на тросточку, которая на самом деле была его охотничьим ружьем. Вернее и ружьём эта вещь только казалась. Когда Лесь разбирал и чистил оружие, оно превращалось в карабин с несъёмный штыком. У Ирины ее кинжал как обычно висел слева, под одеждой. Можно было сказать, что они вооружены до зубов, вот только не было никакой уверенности, что это пригодится здесь и хоть чем-то поможет.
- Направо.
Под ногами хрустел крупный гравий. На всякий случай держась подальше от рельсов, они пошли вдоль стены. Дежурное освещение было очень тусклым и шедшая сзади Княжна включила большой аккумуляторный фонарь, купленный аж за сто двадцать рублей в том же магазине, в котором они приобрели спецовках и каски. Луч желтого света плясал на бетоне, отбрасывая угольно-черный тени от идущих вдоль вогнутой стены кабелей. Светлее от него не становилось.
- Долго ещё? - спросила Княжна.
- На поезде ехали всего минуты три. Посвети вперёд.
Луч утонул во мраке. Они снова двинулись по гравию.
- Вот он, отнорок. Теперь будьте внимательны. Здесь поезда не ходят, значит и люди редко бывают.
Они миновали стрелку, которая была навечно заблокирована цепью с насквозь проржавевшим замком, по-видимому не открывавшиеся с момента сдачи линии в эксплуатацию. Уходящие вправо рельсы были покрыты ржавчиной.
Княжна повесила фонарь на пояс, сняла сумку с плеча. Мгновенная метаморфоза - и в руках у нее оказалось древко лука и две стрелы. Она ловко согнула его, зажав под коленом нижний конец, натянула тетиву, одну стрелу зажала в левом кулаке вместе с древком, вторую приготовила к выстрелу.
- Бережного бог бережет, - сказала она. - Мало ли, кого встретим. Меня они точно не ждут.
- Давай не будем раньше времени…
Однако Лесь тоже перехватил свою трость. Та сразу же изменилась, вытянулась в длину и через пару секунд он уже держал за цевье свой карабин. Щёлкнул откинувшийся штык.
- Держись сзади меня, - сказал он Ирине шепотом и пошел по левой стороне тоннеля в темноту.
Княжна перешла на правую сторону, держась чуть позади. Ирина, спохватившись, полезла под спецовку, вытащила кинжал. По лезвию прошел блик от фонаря Княжны.
Света в этом тоннеле не было. Лампы на стенах имелись, но не горела ни одна из них. Зато гравий на полу в нем был мелким и идти стало легче.
- Как раз в нужную сторону идём, - сказал ей Лесь. - Камень вчерашний вон в той стороне, совсем рядом. Ты как? Ничего необычного не ощущаешь.
- Мне с того дня кажется, что город вращается вокруг меня.
- Знаю. Видел твой сон. Ничего удивительного в этом нет. Ты и должна так его ощущать. Это твоя земля и твоя сила. Используй ее. Только не увлекался особо.
- А что?
- А то, что она от тебя больше потребует, чем даст тебе. Те ведьмы, что живут в больших городах, умирают молодыми. Помнишь ту старуху-медиума? Ей ещё и семидесяти нет, а уже развалина. Летать она никогда не могла и не сможет. В городах сосредоточена большая мощь, но таким, как мы, с нею лучше иметь дело издали.
- Но осторожно - можно?
- Осторожно - можно. Хотя у тебя сейчас вряд ли получится осторожно.
Они шли ещё около часа по плавно изгибающемуся тоннелю, пока наконец не упёрлись в заглушку. Рельсы оканчивались сделанным из шпал отбойником, а тоннель - тупиком. Княжна провела лучом фонаря по бетонным плитам. Спросила:
- Наши действия?
- Ты как, Рыжая? Ничего? - снова спросил ее Лесь.
Ирина покачала головой.
- Тогда извлекай коробочку.
Она кивнула и полезла в карман. Княжна заинтересованно следила за ее движениями.
- Это то, о чем я думаю, - спросила она. - Да, Лесник?
- Да...
…
Лесная поляна в росе, под лунным светом выглядела, как будто покрытой серебряной краской. Лесь прошелся по траве, огляделся внимательно и сказал:
- Здесь…
- И как? - спросила Ирина.
- Закрой один глаз. Любой.
- Закрыла.
- Теперь опустись к самой траве и ползи по ней. Смотри перед собой, ни на чём не сосредотачиваясь и ни на что не обращая внимания. Вглядываться нужно на уровне травы, чуть выше ее.
- Сейчас… Ой! Она же мокрая. Лучше я сниму платье.
- Да, так будет лучше.
Девушка проползла по холодной росе метров пять, прежде чем снова ойкнула, на этот раз удивленно.
- Что увидела? - спросил Лесь.
- Кустик светится. Роса - как будто бриллианты.
- Нашла, значит. Хорошо. Знаешь, что такое “слепое пятно”?
- Знаю.
- Ты сейчас смотришь на нее сквозь него. Обычным взглядом разрыв-траву не заметишь. Нужно глядеть и не видеть. Запомни, как ты это сделала. Теперь выбери самый длинный стебель и сорви его.
Ирина протянула руку. На ощупь травинка была самой обычной.
- Сорвала.
- Возьми.
Он передал ей открытый серебряный пенал.
- Положи его туда и закрой.
- Сделала.
- Молодец. Храни ее у себя.
Она поднялась, держа в руке пенал. По коже стекала роса.
- Я думала…
- Мужчине ее трогать нельзя. Она станет обычной осокой. И Княгине нельзя. Травку эту ещё “ведьминым проклятьем” называют. Ведьма силу теряет, прикоснувшись к ней. Не надолго, но это очень неприятно.
- А мне?
- Тебе можно. Она показывает путь и может сломать любой замок, кроме одного. Понятно, какого?
- Потому что я… Ну…
- Ты стоишь передо мной голой и стесняешься слова “девственница”?
- Ох… Ну вы же учитель.
- Ещё раз: тебе можно брать её в руки. А ещё она помогает при родах и уничтожает любой сглаз. Носи ее при себе, Рыжая. Теперь когда будет нужно, ты знаешь, как найти еще одну. Но это будет не скоро, она долго не теряет силу в серебре.
…
- Тебе на нее лучше даже не смотреть, - сказал Лесь Княжне.
- Знаю. Один раз меня попотчевали такой травинкой. Ощущения отвратительные.
- Когда это?
- В Смуту. Марина Мнишек. Я тогда сунулась посмотреть, кого это везут к Димитрию и получила стрелу с подарочком. Я к такому была не готова, а от нее ведь даже не увернешься. Долго тогда отлеживаться и прятаться пришлось.
- Я-то думал: как до Смуты тогда дело дошло? Почему ты позволила?
- Вот потому и позволила. Предыдущий Лесник был изрядным засранцем и когда он наконец убрался восвояси, все вздохнули с облегчением. Но я-то конечно тогда дала маху крепко! Могла бы и сама подумать, что “Марина” означает “морская”. Твой учитель тогда морскую ведьму в Москву притащил.
- Да, ничего хорошего из этого не получилось… Давай, Рыжая, идём обратно. Держи руку у стены и будь осторожна. Потом будем страшные истории рассказывать.
Она медленно пошла обратно, держа кинжал в левой руке, а пенал с разрыв-травой в правой. Несколько шагов спустя, сразу две бетонных плиты, из которых состояла стена, беззвучно провалились внутрь. Гравий под ногами тихонько вздрогнул.
Княжна, натянув лук, заглянула в открывшийся проем.
- Кирпичная кладка. Старая.
- Строители старый подземный ход перерезали и не заметили этого.
Лесь тоже заглянул в дыру, посмотрел на противоположную сторону тоннеля, прикидывая что-то.
- Далековато… Но не исключено…
- Что не исключено?
- Да тут неподалеку резиденция царская была. Дворец. И Конюшенный двор был тут, рядом. Вот царь и подстраховался - прорыли туда подземный ход. Капитально сделали, на века. Двое людей без труда разойтись могут и ни капли воды на полу, а ведь мы ниже Волосова ручья.
- И к церкви отнорок наверняка есть. Может быть, это как раз он. Идём?
- Конечно. За тем и пришли. Рыжая, ты первая. Держи кинжал наготове и травку тоже. Княжна, у тебя лук помощнее моей машинки, так что ты вторая. Если что - стреляй и падай. Я поддержу сзади.
Княжна кивнула и Ирина первой шагнула под арочный свод подземного хода, в темноту, которую кое-как рассеивал луч фонаря.
…
- Это сколько же кирпичей сюда ушло?.. - спросила Ирина сама у себя.
Княжна ответила:
- Много. Но на Кремль наверняка больше. Когда сюда приехал из Италии Фиораванте, он первым делом забраковал все местные каменоломни, кроме одной. Сказал: “Никуда не годится!” Вернее это мой краткий перевод, а в оригинале там фраза была на полминуты и приличными словами в ней были только предлоги, да и то не все. Первое, что он здесь сделал, это построил кирпичный завод. Вот из того “итальянского” кирпича потом Москва и строилась. Уже потом, под его руководством, мастера восстановили Успенский собор.
- Интересно… А я только его фамилию слышала.
- Он сюда уже пожилым приехал. Но сделать успел много.
- Кладка изменилась, - сказал Лесь сзади. - Будьте внимательны.
Ирина качнула кинжал в руке. Ей показалось, что лезвие слегка светится красным и она поднесла его к глазам. Так и было. По кромке лезвия шла тончайшая алая линия.
- Княжна, взгляни!
Та убрала фонарь и присмотрелась, прищурившись.
- Да, все правильно. Он же на твою кровь заговорен. Вреда он тебе не причинить никогда, но его сила - это твоя кровь. Вот он ее у тебя и забирает помаленьку.
- У меня!?
- Ну не у нас же с Лесником. Нашей там всего по капле, да ещё сам наговор. Не бойся так. Капля в час уйдет, если опасности нет.
- А если есть? Я раньше такого с ним не замечала.
- Значит теперь есть. Не волнуйся так. Если он сможет тебя защитить, то защитит, а если не сможет, то ты умрешь не от потери крови.
- Нифига себе…
- Смотри на жизнь проще, Рыжая. Поверь: лучше терять свою кровь, чем пить чужую. Уж я-то знаю!
Путь преградила дверь. Деревянная, из толстых плах, плотно пригнанная к косяку. Ирина оглянулась. Державшийся сзади Лесь кивнул и она дотронулась до двери пеналом с разрыв-травой. Ничего не произошло. Толкнула, потом надавила сильнее.
- “На себя!” - подумал Штирлиц… - сказала Княжна.
Обругав себя за недогадливость, Ирина протянула за большое металлическое кольцо. Дверь отворилась с тихим скрипом. Замка на ней не было.
- Нашли… - тихо прошептал Лесь.
В луче фонаря был виден большой стол на резных ножках великолепной работы. Дальше луч терялся, но в слабом ответе были видны какие-то ящики и шкафы. Забыв обо всем, Ирина сделала два шага вперёд.
- Не спеши, Рыжая… Назад, Лесник! Наза-а-ад!!!
Сзади заскрипел натягиваемый лук.
- Держись!
Из темноты уже тянулись к ним какие-то лапы, щупальца, многоглазые хари, которые ей и в страшных снах никогда бы не приснились. Воздух наполнился хлопаньем крыльев и протяжными стонами. Они лезли из шкафов, из под стола и Ирина взвизгнула, рефлекторно выставив перед собой руки. Из-за ее спины ударила в этот ужас зелёная молния. Дверь за спиной захлопнулась.
Зелёное пламя рвало на части тянувшихся к ней существ. Кинжал тоже горел алым огнем, а серебряный пенал казался ледышкой, и обжигал руку. Ирина отлично видела границу между алым и зелёным и эта граница быстро ползла к ней.
“Это что? Все? Я не удержу ее. Кто-нибудь, помогите…”
Огромный город чуть-чуть замедлил свое движение вокруг нее...
…
Петька поправил волосы, чтобы не лезли на глаза и без нужды перехватил копьё. Тех, у кого были хоть какие-то доспехи, десятские из княжей дружины поставили в первые ряды, а у него, грех жаловаться, и кольчуга была, и шлем, и щит отцовский. Рожон для копья он сам себе выковал в Васильевой кузне. Неплохо вышло, кузнец похвалил. Да вот он, кузнец, Василий Иваныч. Рядом стоит.
Врага было хорошо видно, но татарва не спешила. Куда им спешить? По виду их раза в два больше, да все на конях. Бегать бесполезно, догонят. Сдохнешь усталым. Он невесело усмехнулся про себя.
- Фрязы… - проворчал стоявший справа Василий.
- Чего?
- Того… Самострельщики выходят. Сейчас начнется. Попробуют нас расстроить. Пригнись за щит, дятел. Может, и не прошибет издали-то.
- Ага…
Петька наклонил копье и опустился на одно колено, за щит. Кто-то из второго ряда сразу поставил сверху вторым рядом свой, круглый. Сразу последовал тяжелый удар по руке и Петька с удивлением посмотрел на стальное острие болта, высунувшееся прямо перед его глазами. Защелкали русские самострелы из рядов. Бой на Куликовом поле начался.
“Не пробил!” - подумал он и ему почему-то показалось, что мир тяжело поворачивается вокруг его копья.
- Ты чего, Петька?
- Да так… Почудилось чего-то, Василий Иваныч.
- Тогда стой крепко. Эй, лапти! Кто побежит - сам зарублю. Держитесь!
- Сам ты лапоть! - весело откликнулся десятник справа.
…
Простой каплевидный щит со стальной оковкой по верхнему краю появился прямо перед ней. Пламя ударило, в него, отскочило, снова ударило и вдруг погасло, только кинжал горел. Потом погас и он.
Из темноты больше никто к ней не лез, не пытался схватить своими щупальцами. Кажется, в темноте даже появился проблеск света. Ирина подумала и сделала шаг вперёд навстречу ему. Ничего не произошло, только свет стал ярче и тогда она сделала второй шаг.
* * *
Продолжение следует, следите за моим блогом.
Все части: [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13]