Куда и почему пропадали целые семьи? Новосибирский журналист, исследуя собственную родословную, обнаружила зияющие провалы в истории страны
Поговори со мною, мама!
Журналиста Татьяну Иванову знают в Новосибирске как автора одной из самых цитируемых краеведческих книг — сборника воспоминаний «Мой Новосибирск», где известные и не очень новосибирцы вспоминают, каким был наш город в разные времена. Татьяна Ивановна и потом писала книги — к 65-летию Центрального района, участвовала в создании сборников «Созидатели» и других; работала обозревателем «Ведомостей», много лет была редактором в НИИ электронных приборов; постоянный член правления Новосибирского отделения Союза журналистов России.
Предметом исследования на этот раз стала собственная родословная, и, как это часто бывает с хорошим журналистом, история семьи достигла такой степени обобщения, что оказалась интересна не только родным и близким. Презентации книги «Сага о роде и родине» Татьяны Ивановой уже прошли в Новосибирской областной научной библиотеке, в томском Музее НКВД и на фестивале "Книжная Сибирь" в ГПНТБ СО РАН в Новосибирске, впереди встречи в Омске. Книгу передали в сельские библиотеки Томской области, её ждут в омском Новоцарицыно, казахстанском Петропавловске, трёх вологодских деревнях и в самом Великом Устюге. Что же такого смогла найти автор?
Свой первый запрос — в архив Великого Устюга — Татьяна Ивановна сделала в 2013 году, тогда она и представить себе не могла, что ответ, поступивший оттуда, на целых пять лет изменит её жизнь и потянет за собой целую череду запросов, томительных ожиданий, радостных вестей и сердечных печалей.
— Мы росли без бабушек и дедушек. Мама, Вера Сергеевна Белимова, в девичестве Шамраева, почти ничего о них не рассказывала. И вот в начале 1990-х годов она достала откуда-то дивные старинные фотографии с прекрасными благородными людьми. Показать нам их раньше она боялась: таким кошмаром врезались в её память годы сталинских репрессий, что переживала, не повредит ли нам это знание. По рассказам мамы выходило, что деды были из Великого Устюга, но подробностей она не знала. И я стала её расспрашивать, когда было время, записывала на диктофон эти её воспоминания о детстве в омском селе, о ссылке на болота Васюганья. А после, когда мамы не стало, я расшифровывала эти записи, и до того мне захотелось побывать на её родине, что в несколько дней собралась и поехала.
Заметим, что мама Татьяны Ивановны была известным человеком в Новосибирске. Вера Сергеевна Белимова 30 лет возглавляла новосибирский городской клуб садоводов-любителей: объединяла вокруг себя тех, кто готов был экспериментировать на своих участках, привозила редкие саженцы и семена, устраивала лекции специалистов по дачным премудростям. Ещё при жизни клуб в её честь назвали «Вера», а 2003 году Вера Сергеевна была удостоена звания «Женщина года», было ей тогда 90 лет.
Заранее списавшись с местной школой, Татьяна Ивановна приехала в Новоцарицыно, на родину мамы. В русском переселенческом селе Верочка жила со своими родителями — Александрой Григорьевной и Сергеем Степановичем Шамраевыми. Директор школы и школьного музея устроили встречу со старожилом Ильёй Ефимовичем Белоусом. Он как услышал вопрос о докторе, сразу заявил: «Здесь был только один настоящий доктор — Шамраев». Больше 80 лет прошло, а помнил, как 10-летним мальчиком приходил к доктору в амбулаторию лечиться. С его помощью Татьяна Ивановна увидела двор, где мама бегала ребёнком, и нынешний хозяин участка вынес икону, найденную при разборе дома, — небольшую, дорожную, как позже оказалось, вологодскую. И немудрено, бабушка была «поповской дочкой». «Я стала расспрашивать местных о солёном озере, о колодце с необыкновенной вкусной водой, оказалось, ничего этого уже нет, — говорит Татьяна Ивановна. — И так получилось, что я им рассказывала об их селе, по воспоминаниям мамы. А они всё удивлялись и слушали. Вот тогда я поняла, что буду писать книгу».
До седьмого колена
На запрос о прадеде Григории Максимовиче Патрушеве из архива Великого Устюга пришёл ответ: родился в 1850 году Верхней Уфтюге Сольвычегодского уезда Вологодской области, в семье диакона Максима Стефановича Патрушева. Татьяна Ивановна сделала запрос о прапрадеде… И так виток за витком открыла историю рода Патрушевых до самого седьмого колена. Как оказалось, старинный род, корни которого восходят к началу XVII века, принадлежал к сословию духовенства. Священники Патрушевы служили в деревнях Приводино, Белая Слуда, Верхняя Уфтюга — здесь и сейчас стоит старый, самый высокий на севере храм, 45 метров, с высоким сказочным крыльцом от многоснежных зим.
Чтобы сухие справки обросли историей, ночи напролёт изучала она историю этих мест, портила глаза за чтением «Епархиальных ведомостей» в электронных архивах, вела переписку со знатоками наград. И все эти найденные подробности, фотографии и говорящие детали, описанные в книге, передают особый дух царской России, тоску по счастливому её времени.
— Мне было интересно, до каких же временных пластов я дойду, — рассказывает Татьяна Иванова. — И когда дошла до 1641 года, узнала, что храмы, в которых служили пращуры, до сих пор стоят. И снова отправилась в путь, теперь уже с дочерью Светланой и внуком Александром. Приехали в Великий Устюг, вышли на берег Северной Двины, и первым моим ощущением было: родная земля. Удивительное чувство… Почему они уехали отсюда? В конце девятнадцатого века Омская духовная консистория приглашала представителей духовенства в крестьянские селенья Тобольской губернии, Акмолинской и Семипалатинской областей. Воцерковлённого народа там было много, а церквей и батюшек — мало. Вот наши и решили переехать, ведь на севере-то они локтями бились — сразу несколько учебных заведений готовило будущих батюшек и диаконов. У прабабушки было восемнадцать родов, семь детей выжили. Мужчины, как полагалось, должны были пойти по духовной линии, а девочки выйти замуж за священников, если бы остались на Вологодчине, так и случилось бы.
Но Патрушевы, сначала сыновья с семьями, а потом и родители, отправились духовно окормлять паству на новые территории. Служили верой и правдой, учили детишек грамоте в церковно-приходских школах. Однако судьба отмерила им на новом месте всего-то четверть века. После Гражданской войны начались гонения на духовенство. И буквально все члены семьи Патрушевых попали под каток репрессий. В 1924 году был расстрелян старший сын Александр, в 1930—1931 годах репрессиям подверглись семьи Феодосия, Сергея, Анны, Веры.
— Сослали и родителей моей мамы, отобрали имущество, а с собой разрешили взять мотыгу и топор. В нарымской ссылке они жили 20 лет, потеряли здоровье на Васюганских болотах, там и умерли. Я делаю запросы, а мне отвечают: документов нет. Так футболили меня, пока я не разозлилась и не написала письмо генералу, ответ пришёл через три дня, — вспоминает Татьяна Ивановна. — Но до сих пор я не могу узнать о судьбах других Патрушевых. Они словно канули в Лету целыми семьями — Сергей, Александр, в семье которого было девять детей, Феодосий и его шестеро детей. Меня не отпускает чувство свершившейся чудовищной несправедливости и боль за родных людей. За что наша страна, которую мы любим, так бесчеловечно превратила этих людей в закланных жертв?! Даже с преступниками и убийцами так не обходятся: не трогают их жён и детей.
Пособие для начинающих
Страсть к истории и уважительное отношение к её урокам Татьяна Ивановна вынесла из детства. Её отец Иван Тихонович Белимов после окончания педагогического училища был направлен на работу в ссыльные края, учительствовал, был директором школ, защитил кандидатскую диссертацию. Не раз его уговаривали отказаться от жены-кулачки, но с Верой Сергеевной у них был счастливый брак, в котором росли три дочери и два сына. В Томск, куда Ивана Тихоновича пригласили директором краеведческого музея, семья переезжала уже из Колпашева, в 1953 году. Квартира находилась в самом музее — бывшем дворце золотопромышленника Ивана Асташева. И шестьдесят лет спустя сотрудники музея попросили Татьяну Ивановну провести им экскурсию: ничего удивительного — она закрытыми глазами могла пройти по этим коридорам.
— Там, где сейчас кабинет директора, была моя детская комната, я в ней росла со второго по пятый класс. Эти годы были самыми интересными в моей жизни. Жить в этом прекрасном дворце было счастьем. Сразу за нашей квартирой была мраморная лестница, она вела на второй этаж, а там — огромная бальная зала с паркетными полами, лепниной, китайской резной мебелью и великолепными напольными вазами из уральских самоцветов. Мы с подружками в выходные дни или после закрытия музея поднимались туда и наслаждались этой красотой и простором прекрасного зала! Здесь можно было вообразить себя и принцессой, и дамой средневековья любой страны — воображение здесь воспаряло очень высоко. А ещё помнится мне музейный садик за каменной оградой, где росло удивительное дерево, в ветвях которого можно было так спрятаться, что никто не найдет!
Создание книги ещё больше объединило семью. Родные сёстры, племянники, дети и внуки поддерживают Татьяну Ивановну. Радуются каждой доброй вести и огорчаются до слёз, когда узнают о горестной судьбе давно умершего родственника, как если бы это было вчера. На них вдруг обрушилось всё богатство и глубина рода, и собственная жизнь стала значимее, значительнее что ли. Есть в этом семейном пантеоне и свой герой, со штендером которого идут они 9 Мая в строю «Бессмертного полка» — Андрей Галявинский, обезвредивший 380 мин под огнём противника!
— Книгу мы издали на собственные средства. Это не коммерческий проект, а гуманитарный. Я же приезжала на места и видела, какой интерес испытывают люди. Часто они и сами про себя не знают, не знают о том месте, где живут, о своих ушедших родных и прадедах. Вот, к примеру, мои родные после того, как узнали подробности родословной, стали понимать, откуда у всех в семье педагогические способности. 300 лет наши предки-священники преподавали Закон Божий, учили детей письму и математике. Куда это денешь? Это в генах! Тётя Тася начала преподавать в 14 лет, всю жизнь работала там, на севере, и так работала, что была награждена двумя государственными наградами. И мы, Белимовы, все преподавали: сестра СталИна и брат Эдуард, инвалид по зрению, преподавали в НЭТИ, Валерий был директором проектного института, но вёл дипломников в НЭТИ, Лилия преподавала историю в медучилище, а я долго читала лекции в обществе «Знание». Сейчас и моя внучка Верочка, кандидат наук, преподаёт в институте связи.
Книга «Сага о роде и родине» может послужить пособием для тех, кто хотел бы начать собирать собственную родословную. Татьяна Ивановна уверяет, что ничего в том сложного нет, требуется только упорство и долготерпение. Сведения о родных можно узнать в районных архивах, где хранятся похозяйственные книги, начиная с 1935 года. А всё, что до этого времени, можно запросить в областных архивах. Ещё лучше отправиться на родину родителей лично. Большую помощь могут оказать и школы, ведь они на селе — настоящие центры культуры, хранители традиций. Немало добрых, отзывчивых, неравнодушных людей нашла в сельских школах наша героиня. Слово за словом, кто-то да что-то вспомнит, подскажет, покажет.
— Книга написана, но история не завершилась. Я до сих пор не знаю о судьбе нескольких семей, — не успокаивается Татьяна Ивановна. — Куда девались, где растворились? Я разослала запросы в архивы тех областей, куда ссылали репрессированных из Омской области, — и тишина. Выступала на радио в Великом Устюге, вдруг, кто-то из них вернулся на родину? Но эти поиски до сих пор остаются безрезультатными. Это не даёт мне спокойно жить. Неправильно, когда у человека нет родных могил, куда можно прийти на поклон, где можно помолчать или поплакать… Великий Пушкин написал об этом: «Два чувства дивно близки нам, в них обретает сердце пищу: любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам. На них основано от века по воле Бога самого самостоянье человека, залог величия его…».
Марина ШАБАНОВА | Фото из архива Татьяны ИВАНОВОЙ
источник: ведомостинсо