Петр Патрушев мог бы стать олимпийским чемпионом. Он отлично плавал, любил читать книжкии был хорошим товарищем, но имел один недостаток - ненавидел советскую власть и мечтал сбежать из такой прекрасной страны, как СССР. Откуда такая зараза у паренька рабоче-крестьянского происхождения, сына погибшего фронтовика, ни разу не бывавшего дальше Томска - непонятно. Ему бы прикусить язык и усиленно тренироваться, выбраться за рубеж на соревнования и стать невозвращенцем, но молодо-зелено, не было тогда Навального, некому было научить. А патриоты советского строя тут как тут: услышал директор бассейна крамольные речи Пети Патрушева, и вот он уже не тренируется в элитном спортклубе, а идет служить в Советскую Арию. А там, где наша самая прекрасная армия в мире, там и дедовщина. Прошедшие этот ад любят рассказывать, как служба сделала из них настоящих мужчин, но не любят вспоминать, как их там заставляли ползать на коленях и стирать "дедовские" трусы. Петру бы стать как все, перетерпеть годик, но и тут он проявил свою принципиальность. Не только себя защищал, но и товарищей. И все-таки он был пловец, а не Джеки Чан, быстро понял, что после такой службы, родину защищать уже не сможет. В лучшем случае по инвалидности, а может быть и совсем. Единственный выход - прикинуться сумасшедшим.
Из армии Петра отправляют в советскую психбольницу - самую прекрасную психбольницу в мире. Когда Петр Патрушев узнал, как его там собираются лечить, армия показалась ему каникулами в пионерлагере. Но тут судьба оказалась благосклонна к нашему герою: система решила не перевоспитывать антисоветчика с помощью уколов галоперидола, а передала на поруки родственников. Увы, юноша не оценил гуманность советского строя. Он уехал в Батуми с одной единственной целью переплыть Черное море и покинуть навсегда страну нашего общего счастливого детства. Переплыть это, конечно, громко сказано: СССР имел с Турцией общую сухопутную границу, от Батуми до нее каких-то 20 км - надо было плыть вдоль берега ночью и тихо. Но дело не в сложности маршрута. Все знают - люди тонут не от того, что не умеют плавать, а от страха. Петр Патрушев доплыл.
КГБ, конечно, очень расстроился, узнав о героическом заплыве бывшего соотечественника. Родина приговорила Петра к расстрелу. Но и попав в руки турецких погранцов, наш герой понял, что до хеппи энда еще очень далеко. Больше года провел он в турецкой тюрьме, пока местные власти решали, не засланный ли это казачек. Все там было: и бесконечные допросы, и пытки, и издевательства. Петр за это время выучил турецкий язык, а заодно и английский, и предлагал проплыть еще 20 км в турецких водах, лишь бы поверили. А то получалось, поменял шило на мыло. Наконец его отпустили, он выбрал австралийское гражданство и стал жить, как давно мечтал: путешествовал по миру, окончил университет, написал автобиографическую книгу, занимался йогой.
В 90-е посетил нашу, уже на ладан дышащую, прекрасную страну для встречи с матерью и сестрой. Смерную казнь ему вроде бы отменили, но стоило Патрушеву пересечь границу, как его тут же повязали и продержали в неведении 8 часов. Но что такому мужчине 8 часов, когда позади ночь в открыто море. Выпустили со словами: повезло вам, у нас перестройка!
У Петра Патрушева был талант к языкам. В Австралии он стал одни из лучших синхронных переводчиков. Когда австралийский премьер встречался с Путиным, Патрушева взяли переводчиком. Не известно, знал ли Путин, кто перед ним, задавал ли какие-нибудь вопросы, у Петра Егоровича уже не спросишь. Он умер три года назад в маленькой австралийской деревушке на берегу океана, где жил последние годы и писал книги. В СССР были у него и последователи. Юрий Ветохин выпрыгнул из иллюминатора советского круизного лайнера и доплыл до Индонезии. Но об этой истории в следующий раз.
Рудольф Овсянников