Тебе уже 40 – рубеж, который «не отмечают». А то и больше. Всю жизнь ты думал, что достиг чего-то в жизни, и вдруг понимаешь: полпути уже позади (и это в лучшем случае), а ты – никто. Не то, чтобы ты обесцениваешь все свои достижения и идеалы – вовсе нет. Но внезапно приходит четкое и ясное осознание: ты мог бы сделать больше. Мог бы стать кем-то другим, но не станешь. Потому что ты плотно увяз в болоте повседневности, скованный кандалами своей реальности, которая, на самом деле, больше не мотивирует тебя на свершения. Ты просто влачишь жалкое существование и отрабатываешь когда-то избранную тобою же карму.
Как сказал Чак Паланик: «Нам внушали по телевизору, что однажды мы станем миллионерами, кино - и рок-звездами, но нам это не светит. Постепенно до нас это доходит и бесит, страшно бесит». Но «стоит только поднять голову, посмотреть на звезды - и ты пропал». И это – чистая правда, которая однажды вываливается на тебя из ниоткуда и превращает твое эго в кучку пепла.
Что не так, спрашиваешь ты себя. Вроде бы какие-то жизненные цели достигнуты, у тебя есть любимая семья и дом. Есть и профессия, которая позволяет тебе сводить концы с концами. Ты оброс ценностями, на которые теперь ишачишь с утра до ночи. Они – твоя жизнь, твое все, но что-то не дает тебе двигаться вперед. Ты застыл на месте, как паралитик, и не знаешь, куда тебе идти и зачем. Некоторые называют это кризисом среднего возраста.
Ты должен зарабатывать – на детей, ипотеку, кредиты, все то, ради чего ты живешь. Но когда-то ты мечтал о большем, разве нет? Хотел ли ты превратиться в обслуживающий персонал для своих домочадцев, в инструмент бесперебойной оплаты счетов, в раба собственной недвижимости? И ты никогда от этого не откажешься, ведь ты любишь своих близких и свой дом, твое "все", и панически боишься их потерять.
Но внезапно ты понимаешь, что это рабство отнимает у тебя тебя самого. Безусловно, ты не настолько важен, ты привык жертвовать всем ради них. И потому ты продолжаешь жертвовать собой, и это тебя убивает. В лучшем случае, ты можешь свалить в запой или в бордель, и при оптимистичных раскладах вернуться оттуда быстро, целым и невредимым. В худшем случае, побег на волю обойдется тебе так дорого, что всю оставшуюся жизнь ты будешь чувствовать себя не просто унылым говном, но и говном с бескрайним, как чукотская песнь, чувством вины.
И иногда ты думаешь: а настолько ли все ужасно? В принципе, ты не голодаешь, твоя семья накормлена, ты вовремя гасишь кредиты. Но почему все не так и все не то? Разве оплаченные долги эквивалентны фразе «жизнь удалась»?
У каждого человека есть амбиции, незакрытый гештальт, мечта, которая не сбылась. По пирамиде потребностей Маслоу, если человеку есть, что жрать, он начинает думать о следующем этапе: безопасности, принятии обществом, окружением или группой, потом – об уважении (одобрении, признании). И далее уже следуют потребности в познании, эстетические ценности и потребность в самоактуализации, т.е. обретении высшего смысла своего бытия.
Что происходит, если ты застрял на первом – низшем – этапе? Согласился, придавленный обстоятельствами, на минимум – выживание, на корм, пожертвовав всем остальным?
Человек может работать дворником и не голодать, но в душе он мечтает быть поэтом или музыкантом. Кому-то это даже удается: вспомним песню «Аквариума» «Поколение дворников и сторожей».
Вариант второй, распространенный: человек работает дворником (клерком, офисным планктоном, доставщиком пиццы или слесарем) и понимает, что никогда и ничего больше не добьется. Он уже променял себя на неказистое бабло (первая ступень пирамиды), и все, чего он захочет дальше, не сбудется. Потому что он ничего больше не умеет – только ишачить в поганом найме и ежедневно предавать себя, прогибаясь за копейки. Шаг в сторону – побег и расстрел. Можно попытаться вырваться на свободу, но если ничего не получится, кто будет оплачивать счета и кормить семью? И все продолжается по-прежнему: ненавистная работа, еще более ненавистное начальство, унизительный копеечный доход и ощущение, что ты медленно, но неотвратимо тонешь.
Безопасность – тоже понятие условное. Безопасность от голода – первая ступень, но дальше идут следующие. Опасно ли каждый день убивать себя на нелюбимой работе? Еще как. По крайней мере, для психики. А чтобы почувствовать себя в безопасности, нужно где-то нарубить бабла – да так, чтобы хватило на всю оставшуюся жизнь. Стать или бандитом, или банкиром, обложиться баблом и знать: никогда и ни при каких обстоятельствах ты не вернешься в поганый найм, облизывать жопу дядям за копейки, которых, на самом деле, едва хватает на квартплату и еду. Да и те у тебя в любой момент могут отнять. А когда ты нарубишь бабла и окружишь себя телохранителями, возникнет масса новых рисков. Кто угодно – конкуренты, враги и так далее – могут в любой момент взять тебя за жопу и отправить или в тюрьму, или на тот свет. Даже если ты президент или рок-звезда, никто не гарантирует тебе безопасности. Но одно дело быть рок-звездой или президентом, и совсем другое – просирать свою жизнь в постылом офисе. Те хоть живут, а ты медленно угасаешь, даже не успев нормально пожить.
Общественное принятие и уважение…Нет, если к 40 годам ты все же выбился в начальники, какая-то уважуха тебе положена по статусу. Но и тут ты понимаешь, что любой подчиненный, хоть в чем-то компетентнее тебя, в душе считает тебя унылым говном. Конечно, он не скажет тебе этого в глаза (у него тоже есть семья, ипотека, счета и прочие прелести, обеспечивающие его лояльность), но, на самом деле, так оно и есть. А если ты сам этот подчиненный, вынужденный работать на тех, кого не уважаешь, о каком уважении окружающих к тебе может идти речь? Кто ты такой, чего ты добился, если в 40 лет все еще пашешь на УГ? Сам ты сможешь уважать себя лишь в том случае, если хотя бы занимаешься любимым делом, при условии, что тебе дают им заниматься. Но дают ли? Или гасят, в попытке отжать из тебя подчинение и отдоминировать, чтобы знал свое место? Они как бы намекнут тебе, что ты – не на их месте. Был бы там, все было бы иначе. Но раз он начальник, ты по определению дурак. И смирись с этим, или пойдешь в 40+ искать себе новую унылую беспросветную каторгу.
И ты смиряешься, понимая, что не просто тонешь, а уже утонул.
Познание, эстетика, самоактуализация – для большинства из нас все это за гранью. Мы застряли где-то на дне, даже не чувствуем себя в безопасности, какие уж там «звезды». Но Паланик прав: если ты на них взглянешь, тебе, мягко говоря, конец. Время от времени на горизонте маячит нечто, смутно напоминающее тебе о твоих амбициях и мечтах, и тогда ты срываешься в эмоциональный запой. Будь то красивая молодая девка (а тебе, напомним, уже за 40, и ты – никто), какие-то перспективы разбогатеть или многообещающие проекты. В женском варианте, это молодой прекрасный принц, который взялся из ниоткуда и вселяет веру в то, что теперь-то все изменится. Надежду, сбыться которой не суждено.
Еще можно купить лотерейный билет. Первая подстава, которая ждет новичков: несокрушимая уверенность в том, что им-то точно повезет, ведь они этого достойны. И вот – в своих фантазиях – ты выигрываешь суперприз в восьмизначной цифре, посылаешь на три буквы поганую каторгу, говоришь всем, что на самом деле о них думаешь и обретаешь свободу. Себе, семье, всем. Наконец, ты – свободный человек, которому не придется больше ишачить на других, и ты сможешь вернуть себе себя, но…
Твоя ставка проваливается, раз за разом. Вот ты уже проиграл чуть больше, чем мог себе позволить, а потом еще и еще. Ты не можешь остановиться, веря в то, что космос не может быть настолько к тебе несправедлив, и в итоге рискуешь оказаться в полной жопе. Правильный совет, который тебе могут дать, чувак: остановись. Ты не выиграешь в этой лотерее. Смирись с этим и остановись.
Собственно, этим заканчивается большинство твоих фантазий: молодая девка уйдет к другому, принц – туда же, внезапно разбогатеть не получится, а проект накроется. Уж лучше бы ты не смотрел на звезды, идиот.
И тогда наступает стадия принятия. Ты – никто, и это твоя судьба. Если ты еще не просрал все, что было тебе дорого, считай, ты уже победил. Ты не станешь кем-то другим, не совершишь научных прорывов, не покоришь олимпов. В лучшем случае, "дяди" не попрут тебя с каторги до пенсии, на которую ты вряд ли сможешь выжить, чувак. Но сначала тебе надо до нее дожить.
И вот тут начинается самое интересное. Либо ты принимаешь все это, либо посылаешь такие расклады на три буквы. Нет, говоришь ты сам себе. Так просто я не сдамся. Мне – всего 40+, а не 90, и у меня еще все впереди. Это означает, что ты заслуживаешь второй шанс. А капитуляция означала бы обратное: ты никогда не заслуживал даже первого.