...Я был бессовестным повесой
И юным девам лгал не раз,
Но повстречал тебя, принцесса,
И изменился в тот же час.
Вся жизнь моя была залогом
Свиданья верного с тобой,
Клянусь, голубка, недотрога,
Отныне я навеки твой!
Поэт бросил перо и стал дуть на окоченевшие пальцы. Из мансарды, где он жил, летом открывался дивный вид на конические черепичные крыши, весёлые флюгера и залив, поросший лесом мачт, но зимой город проваливался во тьму, стёкла замерзали. Поэт пробежал ещё раз глазами длинный стих и поморщился. Но заказчик был невзыскателен, сойдёт и так. Поэт свернул листы в трубку, аккуратно, чтобы не помять, сунул под куртку, замотал горло клетчатым кашне, спустился по длинной, закрученной штопором лестнице и вышел на улицу.
Там поэта сейчас же завертела декабрьская метель. Нет, всё-таки нужно купить шляпу, горестно подумал он, отплёвываясь от хлопьев снега и пытаясь концами кашне прикрыть уши. Метель крутила его по узким улочкам, иногда бросая об стены, иногда подталкивая в спину. Так он добрался до трёхэтажного особняка, взобрался на крыльцо и постучал тяжёлым бронзовым кольцом в резную дверь.
Открыл лакей в малиновом, расшитом серебром камзоле и парике. Молча уставился на занесённую снегом жалкую фигуру.
— Мне к господину маркизу, я поэт.
Лакей буркнул: «Ждите!» — И поэт остался один в восхитительно тёплой прихожей.
— Господин маркиз ждёт вас!
Оставляя грязные следы на сверкающем паркете, поэт прошёл вслед за лакеем в гостиную.
— Ба, дорогой мой! Проходите, располагайтесь!
Маркиз в подбитом мехом халате, распахнутом на груди, сидел в кресле у пылающего камина. Ноги его покоились на бархатной скамеечке, в руке был чубук.
— Принесли? Отлично! Садитесь, что же вы? Карл, рюмку коньяка господину поэту!
Поэт присел на другое кресло и протянул маркизу свёрнутые листы. Маркиз небрежно пробежал глазами начало и конец и воскликнул:
— То, что надо, дорогой мой! Вы настоящий гений! Я уже вам говорил, что влюбился в одну прелестную девицу. О, это такой розанчик! Только что из монастыря, строгого воспитания, родители с неё глаз не спускают. Но я добьюсь своего во что бы то ни стало! И ваша поэмка мне поможет — эти бывшие пансионерки так падки на изящную словесность!
Поэт сидел, наслаждаясь жаром камина, коньяк согрел его изнутри, одежда почти просохла. Он кивал великолепному маркизу, который увлёкся описанием «розанчика».
— Да, — перебил самого себя маркиз, — я же вам должен! Мы договаривались о пяти талерах? Пусть будет шесть — за такую работу мне ничего не жалко! Карл, мой кошелёк!
Поэт вышел из дома маркиза таким радостным, что даже метель поутихла. Шесть талеров! Значит, сразу в таверну и там заказать сосиски с тушёной капустой и пинту горячего грога. Потом купить щепы для печки, бумаги, перьев — и шляпу! Обязательно шляпу!
Поэт вошёл в лавку подержанных вещей. Огляделся. Вокруг громоздились вещи. Ковры, камзолы, мясорубки, разрозненная посуда, почерневшие картины, горы башмаков, занавеси, хлысты для верховой езды, набор камей, целое семейство каминных щипцов... От количества вещей поэту стало душно.
— Эй! — позвал он. — Хозяин!
Из-за прилавка вылезла горбатая старушенция, такая маленькая, что поэт её сразу не заметил.
— Чего нужно? — пискнула она.
— Мне бы шляпу... подешевле.
Старьёвщица небрежно махнула сухой лапкой.
— Вон в том сундуке, по четверть талера любая вещь.
И она уковыляла обратно за свой прилавок. Поэт подошёл к огромному сундуку и стал в нём рыться. Чего там только не было! Одинокие носки, облезлые чайные ложки, битые чайники, молью съеденный воротник... Шляпы там тоже были — страшные, рваные, с ободранными полями, ломаными перьями. Наконец, он вытащил шляпу, мятую, но ещё вполне приличную, даже с пёрышком за лентой.
Старушенция схватила четверть талера, осмотрела находку поэта и скрипнула:
— Надо бы прибавить! Вишь, шляпа-то не рваная, в тот сундук по ошибке попала!
Поэт возмутился:
— Сказано же было: любая вещь — четверть талера!
— Ладно, скаред! Иди себе! Гляди, не наплачься!
В шляпе было замечательно хорошо — голове тепло, уши не мёрзли, поля защищали лицо от снега. Он поднялся к себе в мансарду, положил шляпу на стол, растопил щепой маленькую продрогшую печку. Поставил на неё чайник с водой. Сел за стол, положил перед собой пачку чистой бумаги, очинил перья.
Тут взгляд его упал на шляпу. От комнатного тепла шляпа расправилась и помолодела. Намокший от снега велюр высох и оказался благородного бордового цвета. Высокая тулья поднималась колоколенкой, поля были изящно заломлены, пёстрое фазанье пёрышко за шёлковой лентой кокетливо выгнулось, пряжка засверкала настоящими камнями. В убогой мансарде шляпа выглядела гостьей иного мира.
— Что же это такое? — пробормотал поэт. — Это же не шляпа, а настоящая принцесса!
— Ах! — раздался нежный голос.
Поэт не успел и моргнуть, как на столе, на месте шляпы, купленной за четверть талера, оказалась девушка в бордовом бархатном платье. Каштановые локоны спускались ей на плечи, на шее сияло ожерелье.
— Вы... вы... — забормотал ошалевший поэт.
— Я — принцесса! — сказала красавица. — А ты — добрый волшебник?
— Нет, я не волшебник, я поэт.
— Так как же ты меня расколдовал?
— Я... случайно... Поэты всё делают случайно.
— Как интересно! — принцесса соскочила со стола на пол. — Но я ужасно голодна! Я бы сейчас съела несколько эклеров, трубочек с кремом и выпила бы лимонаду!
— Но у меня ничего этого нет! — испугался поэт, вспомнив бедных принцесс из «Трёх апельсинов». А вдруг она сейчас умрёт?!!
— Так принеси!
— Я... простите... но у меня нет денег...
— Нет денег? — удивилась принцесса. — Ну, возьми вот это.
Она сняла с пальца колечко с камушком и дала поэту. В следующую минуту он уже мчался в ювелирную лавку, приговаривая: «Это мне снится, такого не бывает...» Получив за колечко целый мешок талеров, поэт побежал в кондитерскую и оттуда, нагруженный коробками и пакетами, — домой. Только бы не опоздать, думал он. А всё-таки холодно без шляпы.
Принцесса была совершенно жива и здорова. Она захлопала в ладоши, увидев пирожные.
— Ну, накрывай же скорее на стол! — закричала она.
Поэт накрыл часть стола листами белой бумаги, купленной для стихов, и расставил угощение. Принцесса радостно набросилась на пирожные и лимонад. За едой она рассказала поэту свою историю.
Это случилось во время бала во дворце короля, отца принцессы. К ним съехались тогда все соседские короли, с принцами и принцессами, придворными дамами и кавалерами. Все танцевали до упаду. Было очень весело. И среди гостей была одна старая фрейлина, маленькая и уродливая. Это была злая волшебница, но тогда этого никто не знал. Принцесса плясала галоп с одним милым принцем и случайно наступила старухе на подол платья. Юбка оборвалась, и старуха оказалась перед всеми гостями в одних панталонах. Гости захохотали.
«Эх, ты, шляпа!» — закричала колдунья. И принцесса превратилась в шляпу.
— Все были в ужасе, конечно! Но подлая ведьма исчезла, даже не сказав, каким образом мне превратиться обратно! Я так и оставалась шляпой много, много лет, пока ты не придумал, как меня расколдовать. А теперь я хочу спать!
Принцесса уснула на кровати поэта, а он остался сидеть у стола, ведь второй кровати у него не было. Но спать не хотелось. Хотелось обдумать произошедшее.
Она будет моей музой, думал поэт. Я напишу дивные стихи, прославлюсь, разбогатею... И тогда, только тогда, предложу ей руку и сердце! «Среди зимы, снегов и вьюг, в замёрзшем мертвенном краю явилась ты мне, милый друг, и осветила жизнь мою». Поэт потянулся записать первые строчки, но все листы бумаги были заляпаны жирными пятнами от пирожных. Ничего, завтра куплю новую бумагу и засяду за работу.
Но назавтра принцесса попросила его принести ей дамских журналов — она ведь не могла оставаться в единственном, вышедшем из моды платье. Потом он бегал в поисках зеркальца, расчёсок, щипцов для завивки волос, кремов для рук, пилочек для ногтей и всяких иных мелочей, необходимых всякой принцессе.
Шли дни. Поэт не высыпался и никак не мог найти время для стихов — замотав голову своим клетчатым кашне, он носился по поручениям принцессы. Наконец, глубокой ночью, раздвинув кучу баночек с кремами и притираниями, он начал писать и вдохновенно исписал несколько листов. Счастливый, он уснул прямо у стола. Наутро поэту хотелось продолжать начатое, но принцесса дала ему кучу новых заданий. Поэт обречённо побрёл к двери.
В этот момент принцесса растворила окно, чтобы посмотреться сразу в два стекла, как ей идёт новый кружевной воротничок. Ветер ворвался в мансарду, подхватил исписанные листы, вынес
их наружу и разбросал над городом.
Поэт обернулся и увидел, как исчезает за окном весь его ночной труд.
— Эх, ты, шляпа! — крикнул он в сердцах.
И в тот же миг принцесса исчезла. На подоконнике лежала шляпа бордового цвета, с фазаньим пёрышком за лентой. Поэт надел её и пошёл покупать новую бумагу и перья.
Аудиоверсия текста Татьяны Разумовской.
Иллюстрация - с просторов ©ети.
Текст читает: Роман Кулешов.
Трек доступен в формате МР3.
Также текст можно прочитать на стр. 72-76 сборника "Заповедник Сказок 2005-2010".
Если вам понравилось творчество, то, как говорится, подписывайтесь на канал, ставьте лайки и делитесь с друзьями. :)
Ваше внимание очень важно для меня. Если есть вопросы - добро пожаловать в комментарии, ни один из них не останется не замеченным.
До новых встреч с Фонотекой Заповедника Сказок!
Также обратите внимание на то, чем горжусь:
Аудиосказка "Мороженое"
Аудиосказка "Объект "БАБАЯГА" или Укрощение строптивых"
Сказка "Доисторическое интервью"