Они оба так старались быть друг с другом приветливы и одновременно независимы, что одарили друг-друга парой-тройкой болезненных щелчков. И оба так замечательно умели владеть собой, что остались в неведении о том привкусе горечи и разочарования, который обоим не так легко удалось побороть.
- Давай еще поснимаем немного. А то обычно у меня снимков много, а выбрать стоящих удается не больше десятка.
Про себя Леля подумала, что будет смертельно обидно, если из-за ее неумелости пропадут те чудесные кадры, которые видел ее глаз. По опыту она знала, что камера может и не успеть их увидеть, или увидит и сохранит не так.
Парень прыгал, и когда он переворачивался в воздухе, в какой-то миг казалось, что переворачивается он в полете, как птица с развевающимися белыми крыльями. Блестящий от пота мускулистый и тонкий торс сверкал в свете садящегося солнца горящим золотом. Блестящие стены зеркальных многоэтажек вокруг превращали обычный вечер в необыкновенный сияющий мир.
Даже разочарование от колючих равнодушных слов таяло, когда перед глазами было настолько впечатляющее зрелище.
ЕэС опустила камеру. Родионов невольно загляделся на ее до крайности оживленное вдохновением и удовольствием лицо. Губы ее, по-прежнему, были сурово поджаты, но глаза жарко светились.
Такое выражение лица порой он видел на лице своего друга Перри. Отстраненное и одновременно бесконечно удовлетворенное. Когда у того получалось. Что-то там в его непонятных холстах, покрытых месивом пастозных красок вдруг отвечало на какой-то его внутренний вопрос. Перри в такой момент был настолько счастлив, настолько, блин, он был велик, надмирен, он был, как Бог. Порой, да что там, частенько Костя Родионов страстно желал хоть раз ощутить подобное удовольствие. Но это доступно только таким небожителям, как живописцы, архитекторы, поэты. Таким как Перри, таким как ЕС.
Родионов усмехнулся маленькой радости, пришедшей ему в голову: а ведь на этот раз он немного помог ей. Помог испытать этот… "божественный оргазм", как Перри это называл. Родионов вспыхнул от употребления, даже в голове рядом ЕС и слова "оргазм" и отвернулся. Хотел даже снова застегнуться, но вспомнил, что "приказа пока не было".
- Ладно, Костя, давай еще пару портретных на фоне граффити и на этом закончим. Мы, собственно, с Перри из-за этого его графитти эту крышу и выбрали.
Точно вентиляционный "домик" украшала роспись в узнаваемой стилистике Перри: полуабстрактная, полушрифтовая композиция в лаймово-лимонно-изумрудных свежих и ярких цветосочетаниях.
"Портретно" - это получается его, Кости, лицо. В котором абсолютно ничего особенного нет. Понятно, не каждый решится делать акробатические трюки на крыше высотки, такого идиота безбашенного действительно еще поискать, но портретно? Сколько вообще раз за день на человека может накатывать ступор от смущения?