#ДедПишет_фронтовой_дневник_италия1943
- Проводим тщательную проверку и утром идем пешком через Осетровку. Ходим по итальянским позициям – среди минных полей, складов гранат и пр. по узкому брустверу траншей от одного опорного пункта до другого. Видим крест с надписью: «Слдат русски 1942 IX». Возвращаемся ночью, все устали. За ужином обмениваемся впечатлениями и делимся историями. Наш снабженец (его прозвали «Горой») был еще в экспедиционном корпусе в войну 14-18 гг. во Франции, Африке. Дважды тонул в море («сволочи, страхуют пароходы и топят!») и «вот, все-таки жив, гора!» - громкий бас, интересный подход к вещам, тип блатяка-лагерника.
- Рассказ хозяйки о немцах (бытовизм на войне): «Я дою, а Катюша как заревет, у меня и руки упали, а корова бодаться; тут доить надо, а тут гром. А, батюшки!». Потом рассказывала, как «приходила немецкая разведка в Осетровку и ела молочный суп». Хозяйка их испугалась, объяснились на пальцах. Рассказывала, какие немцы хмурые, как ребятишки разряжали гранату на печке, как вернувшийся из Армии красноармеец занялся разминированием и подорвал себя и жену.
- Вечером на Дону рыбаки глушат рыбу гранатами и минами Т-35. Некоторые уже поплатились жизнью.
- С утра приказ о переезде в с. Филоново: оно было у итальянцев более 6 месяцев и являлось крупным опорным пунктом. Все село завалено остатками битвы – как скорлупой семечек: каски, орудия, сумки, противогазы, патроны, мины, снаряды, кухни, итальянские разбитые машины и тягачи – все стоит, как будто брошенное вчера. Выбираем штаб в доме почты на главной площади. Перед окном – итальянское кладбище с ровными рядами крестов, взорванное здание церкви и наша братская могила с красным обелиском. Знакомимся с селом и людьми. Все одеты во все военное (трофейное) – куртки, юбки, пилотки – прям итальянцы! Свое тряпье было запрятано в землю – теперь достают и красят краской из ракет в яркие цветы: желтый, розовый, зеленый. В хатах – разряженные гранаты, как украшения, в переднем углу, военные каски – как горшки для хозяйства – белят хаты. Во дворах – трофейные кухни, велосипеды, сборные стандартные бараки, привезенные итальянцами. Парни и девушки иногда перекидываются итальянскими словами.
- Здесь очень много мошкары. Это бедствие. Кусается несусветно, после укуса появляется волдырь и долго чешется. Пухнут губы, уши, даже залезает в сапоги.
- Предприниматели меняют итальянские образки Мадонны на 3 яйца. 33 образка – и выполнен план поставки яиц. Образки модницы носят как ожерелья и медальоны.
- Настроение настолько подавленное, что я припомнил свою детскую манеру протестовать против мира голодовкой. К тому же погода пасмурная. А с утра проснулся в 6 утра – нехорошо. Пошел на трассу один и прошел через лесок на берегу Дона. Это угловой пункт – следы жестокого боя – дзот в меловой скале. Вид из амбразуры на 10-15 км поймы и реку. Пейзаж – как на Волге, только скалы меловые. Поднимаясь на гору, подорвался на итальянской гранатке – поцарапал лицо, горло, ноги; потерял кровь. Перевязывался и сушился два часа на высотке. Поздним вечером вернулся в штаб. Мое отсутствие было замечено, и мой вид всех поразил.
- В 10.30. на работе гранатой оторвало правую кисть бригадиру С. (пробовал бросить гранату без предохранителя). Это второй случай с нашими людьми. С местными рабочими уже 6-7 случай, а с населением – и счета нет. Такая зараза эти красные гранатки – все хватают их, а не «лимонки» и не РГД – именно по чисто психологическим причинам их нарядности. Но работа налаживается, входим в темп.
- Утром вышел в сад и в овраге обнаружил маленький лесок – несколько кустов и деревьев. Свой лесок! Свои деревья – эта мысль меня как-то поразила. Подумал и о своей судьбе. Тем более пришло письмо от супруги. Она пишет, что ездила на базар в Большую Глушицу, попала под дождь и промокла. Машина не пошла. В результате жена потеряла даром день и лишь намучилась. Но она молодец, держится хорошо.
- Провели свой слет стахановцев. Ударницам дали по плитке шоколада, двоим – одеяла. Потом все мы идем в маленький клуб. Зал был переполнен. Окончание второго года войны замечено и на людях: совершенно не видно женщин с грудными детьми и мало беременных. Ребята все на ногах – больше года – за исключением нескольких итальянцев, родившихся недавно и еще имеющих родиться.