Не только Арсению Степанида во сне явилась, Власию она тоже приснилась. Сказала ему: «Ты, Власий, человек по натуре добрый, только с дорожки праведной сошёл потому, что умом своим не пользовался, а чужим жил, в дружбу поверил, а дружбы никакой и не было. Служил ты Арсению, а не дружил» И сказала Степанида ему, что умнеть ему нужно, силу иметь хорошо лишь тогда, когда и ум есть. А ещё сказала, что жениться ему пора да семью свою и детей иметь. И будет у него всё в жизни хорошо, но для этого жениться надобно только на той, которую любит.
Проснулся Власий и размышляет. Готов он жениться хоть сейчас, да только его любимую Улиту замуж Арсений берёт, как же ему можно вмешиваться? И тут же дальше размышляет: Не любит её Арсений, а выбрал её лишь потому, что краше её нет в деревне. Да и вряд ли женится на ней, а если и женится, то жизнь с ним для его любимой Улиты будет тяжкая. И как же он, Власий, может такое допустить? И решил Власий уберечь любимую Улиту от такого будущего. Начал родителей просить сватов отправить к Улите.
Те сначала удивились, зная, что Улитины родители не от Власия сватов ждут, а от Арсения, а потом и подумали, чем же их Власий хуже барчука Арсения? Вовсе не хуже. Работает за двоих, никакой труд для него не страшен, дом себе построит, а они, родители, ему помогут и денег выделят сколько смогут.
Удивились и родители Улиты, встретив не тех сватов, уже и тыкву приготовили отдать им вместо невесты, но хорошенько поразмыслили и решили, что это и лучше. Не нравился им Арсений, одно только подкупало в нём, так это то, что богаче его нет в округе.
А перед тем, как сватов заслать, Власий пошёл навестить Арсения да сказать ему. чтобы для него это не было неожиданностью. Так Арсений его и успокоил, рассказал, что дивчину встретил такую, что не жить ему без неё. И о хатке в хуторе рассказал да попросил сходить к ней и хлеба с молоком отнести, а то, мол, он и сам бы сходил, да не дойти ему с его-то ногами. Встал Арсений с лавки, палку-помощницу приготовился взять, глядь, а ноги и без палки пошли, да так, как вроде ничего и не было.
Обрадовался Арсений. И даже больше обрадовался не тому, что ноги слушаются его, а тому, что сам теперь к Серафимушке может сходить. Так он и побежал, даже матушке про радость такую не успел сказать. Но матушка и сама увидела. Обрадовалась-то как!
Прибежал на хутор, смотрит, а хатки и не узнать, такая она чистенькая да аккуратненькая стала. А его Серафимушка двор метлой метёт да песню поёт. Не видит она Арсения, а тот притаился да слушает. И такая же жалостливая песня, что и у него слеза из глаз покатилась. «Не я буду, если не сделаю её счастливой, и будет тогда песни петь она другие» Постоял-постоял да и объявился.
Серафима испугалась вначале, а потом узнала его, обрадовалась, видать тоже думала о нём. Стоят они друг другом любуются да разговаривают. Смотрят, бабка из соседнего дома подходит, и уже издалека палкой грозит. Увидела она, как Арсений к хатке подходил, узнала его и встревожилась. Парень-то ненадёжный, может воспользоваться беззащитной девкой, вот и пошла помочь Серафиме. Нравилась Серафима ей. Приходит, по дому помогает, воды с колодца принесёт, да кур покормит. Самой бабке тяжко уже это делать, мечтала Серафиму к себе взять.
- Ты чего, окаянный, пришёл к дивчине? Что тебе тут надо? – набросилась бабка на парня, палкой размахивает, а сама еле на ногах держится, ветер подует, так и свалится ,такая она старая.
- Да вы не волнуйтесь, баба Векла, - ответил Арсений, - я Серафимушке зла не сделаю, я же за неё на край света готов идти. Люба она мне, ох как люба!
Слушает старуха и ушам своим не верит, тот ли это Арсений, шалопай и разбойник или подменили его? Не поймёт. А Серафима тоже слушает речи Арсения, и думает, неужель этот парень о ней говорит. И радостно ей стало, никто ей ещё не говорил такого, только насмехались. Она уже и не думала, что кому-то понравится.
На Иванов день, когда девчата венки плели и в речку бросали, она тоже хотела пойти, да только мачеха не пустила. «Кому там нужен твой венок?» - сказала.