Сегодня я почувствовала себя умудренной опытом матроной, вспомнила свою юность, и стало смешно и грустно.
На остановке рядом со мной сидела школьница лет пятнадцати. Милое дитя, ангельское личико со свежей кожей, светлые кудряшки, завязанные в конский хвост. Но тут мои глаза словно споткнулись: мало того, что ее ресницы были густо намазаны тушью, так еще и брови были нарисованы по-клоунски. Создавалось впечатление, что какой-то веселый трубочист пальцем в саже нарисовал две толстые черные линии на нежном юном лице.
«Господи! Это кто же ее так намакиёжил-то?» Подумалось мне. В голове и родилось это слово — «макиёж», потому что иначе эту клоунаду и назвать было нельзя.
Самое смешное, что рисовали ей эти брови очень старательно, явно на одну бровь исписали полкарандаша. Видно было, что ее родные бровки светленькие и еле заметные, но густо замазаны то ли тушью, то ли еще чем.
Я вспомнила брови цыганок, вспомнила брови казашек, у них считаются красивыми сросшиеся в одну линию брови. Но ведь ни у ромов, ни у казашек нет такой светлой кожи.
Угольно-черные брови жили на девчоночьем лице своей жизнью. Они ей не шли, не вписывались в портрет, они отяжеляли ангельское лицо, портили, делали смешным. У меня чесался язык сказать ей об этом, но... Если я скажу, то превращусь в брюзжащую старуху, в скучную училку, которая хочет промыть мозги. А училок у этой девчонки и так хватает, она пропустит мои слова мимо ушей.
Интересно, а что ей скажут дома мама с папой? Я уже молчу о том, как трудно будет смывать этот макиёж.
Я вспомнила себя в ее возрасте, мне и моим подружкам — Маринке и Юльке было по тринадцать. Маринка где-то достала обалденную ярко-сиреневую губную помаду. И мы все втроем ею накрасились. С удовольствием, ярко, сочно, даже выходя за контуры своих губ. Мы себе нравились, мы стали взрослыми! Ага! А потом какой-то придурочный старшеклассник во все горло завопил: «Девочки, а вы себе и половые накрасили?» В коридоре поднялся дикий гогот, а мы, покраснев до свекольного цвета, бросились в туалет смывать помаду. Смоешь тут, как бы не так! Помада была жирная! И как мы ни старались аккуратно ее оттирать, но поллица оставалось с дурацким синеватым оттенком. Да еще и с блестками, блин! Мы терли лица бумагой и носовыми платками, губы начало пощипывать, но хуже было то, что мы снова могли нарваться на ржущих над нами пацанов.
Нам тогда-то было и невдомек, что наши лица светились изнутри свежей кровью. Нам было неведомо, что лицо юности, оно, как персик, как ягода черешни, само по себе свежо и прекрасно. Это теперь с высоты своих сорока лет я понимаю, что юность не нуждается в красках, она имеет свои. Юные лица, не имеющие еще даже зачатков морщин, не бывают некрасивыми! И даже если нос картошкой, и даже если веснушки, и если уши торчат — все красиво! Все!
А косметика? Она старит, она тяжелит юность. Косметика не нужна. Какая может быть косметика? Ну, если так уж хочется — ломтиком огурца лицо протереть. Или клубничину раздавить, или кашу овсяную на чистую кожу щедро намазать. Это не помешает.
И нечего на «макиёж» тратить время. Косметика нужна тем, кто отчаянно пытается сохранить, нет, не юность, а хотя бы молодость. А тем, кто хочет казаться молодыми, совсем не сладко. Они тратят уйму денег на то, чтобы скрыть морщины, седины, мешки под уставшими глазами. И все эти косметические фирмы огребают миллионы на обмане.
Каждый день по телевизору реклама: суперкрасотка хлопает ресницами - купи такую-то тушь! Другая супервумен рекламирует тональный крем от морщин. У нее нет морщин, у нее лицо-маска, словно у робота. Зачем такая красота нужна? Выбросьте к лешему все эти краски, девочки, девчоночки, девчушечки! Юности своей радуйтесь, успеете еще красками измазаться.
Пусть они - артисты, актеры, клоуны... грим кладут, им надо быть такими, чтоб все их хорошо видели. А вы - девочки, юность под гримом не прячьте, иначе она увянет до срока.
Кушайте фрукты, радуйтесь солнышку, смейтесь от души в свои пятнадцать, шестнадцать, двадцать лет - это и есть счастье и красота настоящая.
Жаль только, что никто из ныне юных девчонок эти слова не поймет, не прочтет. И будут снова юные дурочки сокрушаться то над своими торчащими ушами, то над коротенькими ресницами. И снова будут собираться девочки в компашки и рисовать на своих мордашках нелепый «макиёж».
