Вторая половина восемнадцатого века — расцвет трансатлантической торговли и работорговли. За 1750-1800-е годы в американские и прочие колонии рабами отправились 3,8 миллиона человек с Черного континента. Первое место в работорговле держали англичане — в 1751-1775 годах плантаторам продали 859 тысяч, в 1776-1800-х — 741 тысячу человек.
Успех англичан в изуверской коммерции, помимо прочего, обеспечили финансовые инновации. Английские коммерсанты, банкиры и плантаторы создали для торговли людьми систему “донных” векселей, Bills in the Bottom. Вексели, подобно многим современным акциям и облигациям, были обезличены, обеспечены прибылью с продажи рабов и позволяли участникам рынка меньше заботиться о ликвидности и оборотном капитале. Там, где французские и голландские работорговцы вынуждено меняли рабов на колониальные товары, или продавали плантаторам “в долг”, “под личное ручательство” — англичане использовали надежные и ликвидные вексели, которые принимали к оплате повсюду, от Лондона до Вирджинии, от Ямайки до Ливерпуля.
Некоторые профессора финансов - Николас Рэдбурн, Робин Пирсон, Дэвид Ричардсон - считают вексели Bills in the Bottom выдающейся финансовой инновацией. Удобным финансовым инструментом, который, пусть в сильно измененном виде, дошел до наших дней.
К подробностям.
22 мая 1775 года прокурор ямайского Кингстона Малкольм Лэйнг писал знакомому плантатору, что семилетний запрет на работорговлю на Ямайке станет “счастьем для этой земли”. Лэйнг не был либералом-аболиционистом — временного запрета для Ямайки он желал из-за ужасной финансовой ситуации на острове. С 1772-го в британской Атлантике бушевал финансовый кризис, который сказался на доходах всех — и на доходах работорговцев, в том числе. Ямайка, чья экономика по счастливой случайности пострадала меньше остальных, стала призывным маяком для всех рабовладельцев. Стиснув зубы, торговцы людьми понизили цены на человеческий товар, и импорт рабов на остров вырос чуть ли не в двадцать раз. В 1772 году рабовладельцы продали на острове 564 африканца, в 1775-м — 17 381 раба.
Плантаторы остались в выигрыше, а вот местные торговые агенты (factors) — отнюдь. Торговые агенты в колониях управляли значимой частью местной торговли и нередко заменяли собой банки. Основой их торговли, финансовым обеспечением их кредита часто выступали рабы. Когда рабов стало слишком много, цены упали, а на остальных островах-колониях из-за кризиса не получалось ничего занять — торговые агенты Ямайки принялись изыскивать резервы везде, где могли. В том числе, требуя погашения долгов с плантаторов.
В декабре 1775-го ассамблея Ямайки с предложением прокурора Лэйнга согласилась, введя запретительную пошлину на рабов. Однако работорговцы дошли до британского правительства и добились отмены пошлины. Торговцев пошлина особенно возмущала из-за того, что они оказались “лишены каких-либо других рынков на островах Вест-Индии, из-за низкого уровня кредита там с 1772 года”.
Реакция сперва торговых агентов, а затем и работорговцев показывает, насколько значимую роль “играл” кредит в английской трансатлантической работорговле. Британские купцы в Вест-Индии покупали примерно половину всех товаров, используя “кредитное плечо”. Финансовая сеть из банков, торговцев и посредников ко второй половине восемнадцатого века воедино связала промышленные районы Англии с главными портами работорговли - Ливерпулем, Лондоном и Бристолем - и заморскими колониями.
Одним из важнейших финансовых инструментов сети стали “нижние” вексели, Bills in the Bottom. Появились такие вексели из постепенного усложнения торговли. Капитаны невольничьих судов, заходившие за рабами на африканское побережье, довольно быстро - уже к началу 18-го века - перешли от бартерной системы, “рабы в обмен на товары”, к отложенным финансовым договоренностям. Африканские “брокеры”, торговцы и охотники за рабами, не только сгружали людей, но и получали от капитанов товары на реализацию. Поскольку от одного захода в порт до другого могло пройти и больше полугода, и год — у “брокеров” на руках появился свободный оборотный капитал. Который они использовали — и выдавали кредиты уже на “внутренних” территориях черного континента. Часть свободного капитала “брокеры” - особенно из Бонни и Калабара (африканские города) - пустили на кредиты, с залогом из людей. Должники обязались возвращать кредит рабами. И когда в гавань заходили корабли под британским флагом, у “брокеров” всегда хватало человеческого товара, и рассчитаться, и на продажу.
Владельцы рабовладельческих кораблей, да и капитаны, быстро смекнули пользу от выросшего мультипликатора.
На другом краю океана, в Америке, бедной на ликвидность, работорговцы развивали финансы вынужденно. Плантаторы, чей доход зависел от сезонности, постоянно занимали у работорговцев, с выплатами под будущий урожай. И, нередко, под обязательства купить еще рабов, в следующем году.
Кредит, так, или иначе, присутствовал почти на каждом этапе рабовладельческих рейсов через океан. Дело оставалось за малым — придать рабам “статус” ликвидного средства, которое можно считать залогом под вексель.
Впервые вексели подобного типа “создали” и использовали ливерпульские торговцы, в 1750-х годах. Ливерпульские банкиры и продавцы человеческих жизней условились о некотором проценте “прибыли”, по Bills in the Bottom. Одна сторона обязывалась принимать вексель, в качестве платежного средства, другая — выплачивать по векселю процент и его полную стоимость. После чего осталось договориться с африканскими работорговцами и колониями — и колесо финансово-работорговых инноваций пришло в движение.
Название вексель получил по “историческим” причинам: его передавали с рук на руки на корабле — чаще всего в трюме. Трюмы, где перевозили рабов, на жаргоне честили “днищем”.
Новые вексели “обезличивали” работорговлю и финансы в этой "отрасли". Если раньше капитанам, работорговцам, плантаторам приходилось завязывать личные связи, заключать договора “на честном слове”, то теперь достаточно было заключить договор и подписать вексель. Bills in the Bottom получили “статус” ликвидной и прибыльной бумаги, в деловом английском мире. Все сделки по ним можно было проводить, полагаясь исключительно на власть закона и деловую репутацию. Человек, не пожелавший заплатить по векселю, не поставивший рабов, попадал если не в долговую яму, то в черные списки всех работорговцев, банкиров и колониальных торговых агентов.
Bills in the Bottom стали настолько популярны, что их использовали уже для “инвестиций”, для финансирования рабовладельческих партий на черном континенте. Bills in the Bottom помогли развитию всего рынка работорговли — они снизили стоимость входа на рынок. У британских банкиров появились надежные и ликвидные долговые бумаги, которые они могли выдать работорговцу. Торговец, получив Bills in the Bottom с прошлогодней “партии” - выплаты по некоторым векселям шли до двух лет - мог расплатиться им и на африканском побережье, и в колониях. А то и просто обменять один вексель на другой, с доплатой или новым векселем, меньших стоимости-процента.
******
О том, как рассчитывали стоимость Bills in the Bottom, о взаимосвязи здоровья рабов и процента по векселю и о том, почему у голландцев, португальцев и голландцев не получились собственные изуверские финансовые инновации — в следующих частях.
Источники:
Nicholas Radburn. Keeping “the wheel in motion”: Trans-Atlantic Credit Terms, Slave Prices, and the Geography of Slavery in the British Americas, 1755–1807.
Pearson, Robin, David Richardson. Social Capital, Institutional Innovation and Atlantic Trade before 1800.