18 апреля был последний рабочий день у мужа. С 19 начинался отпуск. Он специально брал 2 недели в районе ожидаемого дня появления малыша на свет, чтобы первое время быть со мной. Далее станет понятно, что это было отличное решение, потому как помощь была нужна на первых этапах.
В общем, последний рабочий день он немного отметил и после двух смен лег спать около полуночи. Я спать еще не хотела, повалялась, почитала. Около часа ночи решила, что схожу в туалет и лягу спать, пожалуй. В полной уверенности, что уж сегодня точно ничего не случится. Ну да. Встала, дошла до двери из комнаты.... и поняла, что из меня льется.
Надо отметить, что до этого я все время боялась, что я, например, не замечу, что воды начали отходить, или это случится во сне, или еще что-то. Страхов было много, но перепутать это и правда ни с чем невозможно, как минимум из-за количества. Не знаю уж, сколько литров из меня вылилось, но по ощущениям около 3 или 4. Как в кино, когда ты стоишь посреди комнаты, а по ногам стекают струйки жидкости
Причем остановить это никак невозможно. И вот тут меня накрыло осознание, что пути назад нет. Еще пару часов назад я хотела, чтобы все скорее случилось, потому что устала ходить беременной, но в момент когда началось, страшно стало просто невероятно. Я вообще паникерша, а тут эта особенность разыгралась в полный рост, и меня начало в прямом смысле трясти. Странный опыт.
Разбудила мужа. Ну как разбудила. Человек только-только уснул, и тут я ему:
- У меня воды отошли.
Мычит в ответ. Повторяю, опять мычит. Только на третий раз, видимо, мозг все же осознал, моментально открыл глаза и стал меня успокаивать. Уже чуть позже он у меня уточнил:
- А почему ты самую главную информацию сказала мне только в третьем предложении?
- Милый, я три раза повторила одно и то же, - засмеялась я.
С поддержкой мужа трясти перестало, вызвали скорую, и начала суетиться, собирая вещи. Скорая приехала моментально, поэтому ей пришлось ждать, чтобы я проверила, все ли взяла. Это позволило мне хотя бы частично вернуть ощущение некого контроля.
Уже знакомое приемное. Совершенно пустое, что даже удивительно. Меня смотрят. Стандартно УЗИ, КТГ, кресло. Муж ждет за дверью. Когда все готово, его зовут и отправляют переодеваться. Я до последнего сомневалась, стоит ли идти вместе, но в тот момент поняла, что без него я туда идти не готова. Нас поднимают обоих в родблок. Меня укладывают на кровать, вешают КТГ, он садится рядом, держит меня за руку. Схваток нет. Жду.
Муж уговаривает меня подремать. Иногда даже получается провалится в некое подобие сна. Схваток все еще нет, судя по осмотрам, готовности рожать - никакой. Но пока все ждут. У нас из развлечений - слушать, как рожает девушка в соседнем блоке. Жарко, двери открыты, поэтому слышно очень хорошо, но, разумеется, не видно. Какое-то время мы провели под указания акушерки:
- Женя, дуй на живот! Ещё немного, Женя, дуй на живот!
У меня же все было без изменений. И так до 7 утра. После 6 часов без вод решили стимулировать. Поставили окситоцин. Я снова стала ждать схваток, только на этот раз напряженнее, ибо все мои знания говорили о том, что стимулированные они больнее. Однако узнать мне это так и не довелось. КТГ выдало мне падение сердцебиения ребенка. Я сначала подумала, что сместила датчик. Попыталась сама найти снова. Не получилось. Муж пошел за врачом.
Отключили окситоцин, сердце выравнялось. Еще на какое-то время меня оставили лежать. Потом пришел другой врач, который глянул график КТГ, сказал что-то из серии: "Да вы с ума сошли". И мне сказали, что надо резать. Дальше все было очень быстро. Раздели, повезли в операционную. По дороге я подписала разрешение на операцию, хотя дорога от родблока до операционной заняла буквально полторы минуты, но я успела снова начать бояться.
Во-первых, за ребенка, ибо скачек вниз по ктг не давал мне покоя. Во-вторых, я же боюсь уколов, просто до трясучки боюсь и стараюсь всячески избегать, а тут предстоял укол в позвоночник. Но это та ситуация, когда вариантов нет. Укол, как оказалось, совсем не больно. Вот вообще.
- Пошло тепло? - уточнил анестизиолог
-Я утвердительно ответила, и меня положили на стол. Спустя время попросили поднять обе ноги. Я очень пыталась, вот прямо очень, но не смогла. Зато в этот момент я успела понять, как работает мозг. Потому что я в попытках ноги поднять реально представляла, как они поднимаются. Просто, получается в обычной жизни мы не замечаем этого. Но они так и остались лежать. И началась операция. Поставили шторку, обрабатываю живот.
- Мне щекотно - это нормально? - уточняю я, все еще опасаясь, что анестезия не подействовала.
Меня заверяют, что вполне. Так и должно быть. Из любопытного. Врачи ведут себя в операционной скорее как в "Анатомии Грей", чем как в нашем кино. Все очень рутинно, говорят о своем, будто меня там и нет. Но это все когда уже шили. Сначала очень быстро достают ребенка. Чувствуешь, что там делают, но боли нет. Да и вообще будто это не с тобой делают.
Когда сына достали и подняли над шторкой, он быстренько сообщил, что живой криком. Достаточно быстро делают какие-то манипуляцит, после чего медсестра обратилась ко мне, которая пыталась разглядеть хоть что-то из-за стоящих вокруг стола людей:
- Мамочка, говори вслух, кто родился?
- Мальчик, - ответила я и начала плакать. Я даже не могу описать, почему именно я плакала. От радости, от облегчения, что живой, от того, что основные страхи закончились, не знаю. Просто слезы лились рекой, мне было почему-то очень стыдно, но перестать я не могла.
Остальное уже, по ощущениям, было не важно. Меня-то зашьют. Сашу приложили к груди и понесли к папе. Но это я потом уже узнала, что к нему. Вот насколько я не чувствовала себя беременной весь срок, настолько я сразу же почувствовала себя мамой. Когда меня вывезли из операционной, млкого уже запеленутого принесли еще раз и пустили ко мне мужа. Мы имели возможность немного пообщаться, и меня отвезли в ПИТ (палату интенсивной терапии).
12 часов в ней я принимала поздравления, болтала с медсестрой о собаках (она купила только-только щенка себе) и отсыпалась. После чего, ближе к ночи, перевезли в обычную палату, принесли вещи, которые уже успел притащить благоверный.
- Мне сегодня принесут ребенка? - первое, что спросила я.
- Позже, пока лежи.
Где-то через пол часа пришла медсестра, мне разрешили встать и привезли сына. Трогательный комочек, ради которого и находились силы вставать все дни в палате, несмотря на боль. А шов болел, хотя два дня кололи обезболивающее.
Но совместное нахождение с ребенком очень дисциплинирует, заставляет расхаживаться. Сама по себе я, наверняка бы, просто лежала и старалась бы не двигаться, ибо даже обезболивающее не снимало боль полностью, а на третий день его вообще перестали колоть.
Соседкой по палате у меня оказалась, кстати, та самая Женя, которую мы слышали в соседнем родблоке, что, собственно, логично. Забавно другое. Эта самая Женя, оказывается, живет в нашем подъезде этажом ниже. Но это я выяснила уже после выписки.
В общем, вот так началась наша история, которая будет местами записана в том числе и тут.