Аннотация✻
Происхождение человека, созданного рабом, без места в цивилизации, роль в жизни Земли. Катастрофа при сближении Земли с Нибиру, изгнание лидера коммуны аннунаков способствовали появлению Египта, Междуречья, религии, прогресса, благосостоянию аннунаков. Душа планеты нашла спасение экологии и путь создания Души человечества в виде вирусов, ответной реакции ноосферы на действия гомо с присущей их вассалам алчности, наплевательства. О произошедшем узнаете из этой книги. Возможно, не останетесь равнодушными. Тем более, узнаете, скорей всего - некоторых лиц, от кого - немало зависело в развитии общества, нашей любимой Родины.
Предоставляю читателю одну из своих книг "Боги с Родины... После вчера".
Жанр книги✻
Современная проза. Мифы и легенды. Фэнтези. Драма.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Книга не является очередной теорией появления разумной жизни на Земле и тем более, исторической. Выводы учёных, выдержки из научных трудов и христианских книг, археологические находки-факты, использован лишь, как опора для сюжета фантазии автора. Исследований исторического процесса — не производилось. События могли происходить где угодно, в неведомом измерении. Поэтому время не акцентировано и, имена божеств, взяты — произвольно, не придерживаясь — строго — мифологиям, различных периодов и народов. В книге, сознательно допущена произвольная этимологизация имен, подсказывающая о наделённых свойствах и возможностях мифических существ и сущностей, идентично их действиям. Когда мифы — брались, за основу — части сюжета, цель, не стояла перед автором — сохранить историческую ценность мифов; важнее было — сохранение линии сюжета.
Описывая становление мировоззрения «героев» книги, старался рассказать об этом, максимально открыто. Как ребёнок, получая знания в школе — меняет восприятие естественных процессов, так и Артём — в результате происходящих с ним мистических событий (в большей части, произошедших на самом деле), переплетающихся с фантазией автора (объяснение — многих, невозможно — с материалистической точки зрения), воспринимает их, со своего уровня понимания, зачастую — кардинально отличающейся от установившейся, у большинства — развитого населения планеты. Подтолкнуло меня к этому, воспоминание об увиденном (случайно?) телеинтервью с Алексием II в 90-стых годах. На вопрос об инопланетянах, он ответил: — Я могу верить в пришельцев из параллельных миров, но не из космоса.
В каждом из нас (в наших футлярах) много личностей, все сущности этого мира связаны с ними в параллельных мирах. В зависимости от главенствующей сущности в футляре, будь — то мозг или, вообще ранее не относящаяся к данному футляру — человеку сущность.
Коснувшись почившего Патриарха (по информации в интернете — убиенного), понимаю, насколько предупреждение Алексию II от св. Феодосия Печерского в Алтаре храма в Астрахани 28 октября 2002 года за 5 лет до Кончины, потрясло Патриарха, что он отвернулся от беса и, приняв покаяние, повернулся к Господу. Вспомнив о нём, говорю о гордыне из-за неграмотности большинства из нас. Я гордился перед собой, что не испугался во сне (?) и показал дьяволу неприятие Его в себе. Он, безразлично посмотрел на меня, вскользь, как на ничего не значащее и удалился. Так было дважды. Я был горд, что нашёл силы не бояться и, остался на стороне, считающейся ближе к Господу. Но позже я задал вопрос — кто я такой, чтобы осмеливаться выказывать сущности (огромной значимости — без лизоблюдства) миропонимание, не зная истины?! Многие воспринимают Дьявола, как энергетическую силу, противоборствующую Господу. Не буду пытаться оспаривать эти суждения из-за своей неграмотности, лишь попытаюсь этот вопрос слегка затронуть с целью поиска частицы истины. В природе и, у Господа нет лишнего и, на всё Его Воля. Т.е., если бы Дьявол — не был нужен Господу, его бы давно не было, как и войн, страданий, боли, лжи, наветов, воров, казнокрадов, лживых правителей, лидеров. И, кого Он — принуждал, делать преступление?
Насколько близко находится зло от добра и всегда ли правильно мы оцениваем, определяем их источники? Пословицы говорят, — от добра до худа один шаг; учись доброму, худое придёт; хотя есть и другие — не было счастья, несчастье помогло; без беды, добра не видно — позволяют сделать вывод, что зло и добро — неотделимы, как свет — от тьмы.
Самый большой грех родителей, что зачастую, они не могут научить детей — восприятию уровня греховности поступков, что приводит к позднему «прозрению» тех и других.
Всё, когда-то заканчивается и трансформируется в другое состояние, в зависимости от причин, способствующих окончанию и переходу.
Нас «боги», создали для своих целей. О том, что люди, не все — безмолвные рабы, какими — пытались нас сделать создатели (по этой книге). Наше тело — можно, заставить — согнуться, под действием угроз, пыток, зла и добра, но — не Душу. Большинство, можно купить, заставить — применяя бесчестные методы воздействия. Это — оболочка книги. Остальное внутри — между «богами», создавшими делювиальных людей, ассимилировавшихся с питекантропами, неандертальцами — нами и совестью.
Немногие из нас — войны хотели, но под гипнозом веры, убеждений, в неё вошли. Другие виноваты — мы считали. Что появлению беды — способствовали сами, живя по принципу — не зарекаясь от сумы, тюрьмы, затурканные силой власти, понимая, что изменить не в силах, что-то — не подумали. Все знали — много легче в кулуарах, словами называть — достойными «героев», чем им, в лицо бросать слова — вы подлецы! Дела Ваши — презренные.
У каждого народа есть — герои, антигерои. Понятие о Чести, справедливости и нравственности, лишь одно. Оно есть вместе и одновременно! В истории — не всё было красиво, гладко и, если — понимать происходящее, то — на душе, становится — не сладко. Кто-то — всегда желал того, кто-то — оправдывает, почему-то?
Ведь, одному, окно в Европу прорубить — достоинство, и погубить при этом — тысячи простого люда, нет страшного? Жертвы войны Отечественной — мира ради, немало стоят! Одновременно, подавление восстаний — в Праге, Будапеште, под лозунгами — «помощь братская народам». В Баку, Тбилиси и в Афганистане, Чечне. В России — в Новочеркасске…, кому-то — почести, кому-то — смерти.
Кто думает, — народу безразлично, ошибаются. Народ всё видит, и поймёт. Пусть и не сразу.
Не видя — подлинного смысла дел, на информацию, умело поданную — поведутся. Но, время — всё расставит по местам и, не спасёт — аргументация изысканная и, объяснение патриотическое, причины — неудачи временной, обмана.
Нет большей ценности — наличие в нас стержня, всегда уметь — собой остаться. Нет в мире — никого, не сделавшего в жизни — ни шага благородного. Все — поступали низко, почти всегда — осознанно, хотя бы раз, (пусть даже — в детстве, щенка обидев, кошку или маму) отодвигая совесть — случайно в пропасть, падая, невольно оступившись. Попав под ощущение обмана, как будто правоты — видений ситуации, считая себя — правыми или героями, впоследствии — теряли репутацию.
Память о них — нам помогает жить и, понимать, что происходит. Не только зерна, отделять — от плевел и, верить — что Господь не бросит. (Надежда умирает ведь — последней).
И, понимая — кто интуитивно, а кто — реально, жизнь — игра, где — в роли пешки, начал — не помня и, конца не видя — теряемся, идти — куда, не зная.
Бывает — насмехаясь, жизнь — обрывает нить или обманывает — дважды, надежду отбирая. Происходящее воспринимаешь, как прошлое и будущее, настоящее — в двухмерном измерении, мозг прибавляет — третье — время.
Нет времени такого, как — сейчас. Есть только — настоящее. Со временем — играя, люди заводят — в заблуждение себя.
Мы, в прошлом — никогда не остаёмся, «идём» всегда вперёд — как будто по спирали и, иногда — путь векторный, мы — в точку превращали.
«Сознательный разум подчиняется подсознательному, сверхсознательному и душевному разуму и сообщается с себе подобными. Информация может быть получена из любого подсознательного разума этого плана, либо из впечатлений, оставленных индивидуумами, перешедшими на другой план, подобно тому, как мы видим то, что отражает зеркало».
Эдгар Кейси.
Часть 1
ГЛАВА 1. СУДЬБА
— Эти слова пустые для тебя? И не имеют вообще значения! — на друга своего, и компаньона, Никита злился — недоумевая. — А для меня, обозначают — многое. Вот вслушайся — внимательней! Миры и микрокосмос, макрокосмос, вселенные — с законами необъяснимыми простому смертному. Так поэтичны и возвышенны — понятия! Они звучат, как будто — единения гимн человека и природы торжествует, приводит нас к началу мироздания.
Давай-ка выпьем друг с тобой, по чарочке за эти — для людей порядочных, слова — так много значащие для меня.
Стакан Григория, к себе пододвинув, чтобы удобней было наливать, он из бутылки — до краёв налил в него, торжественно дополнив — утверждением:
— Стакан наполнил полный — уважаю.
— Нет! За слова такие, пить не буду! — ответил Гриша. Хотя и уважаю.
— Не понял. Почему? Не хочешь пить со мной? Добавь — мол это в падлу.
— Хочу. Но, за слова те — пить не буду.
— Послушай! В этом ты не понимаешь!
— Вот именно. Не понимаю в этом. Поэтому, за них и пить — не стану. Не идиот, за то пить, что не знаю и ничего не понимаю.
— Не прав ты здесь — мой друг. Не прав!
— Быть может — прав. Всё в мире — относительно. Смотря, как — посмотреть.
— Тогда давай, за просто так — с тобой мы выпьем!
— Дурак! Ты знаешь, что сказал? — «неграмотности» друга, удивился Гриша.
— А что сказал? За что меня назвал так — плохо?
— Ты предложил мне выпить, чтобы трахнулись.
— Ты сам дурак! Глухой, к тому же! Так я не говорил. Не помнишь?
— Нет, говорил!
— Нет, я не говорил!
— Нет, говорил! И не отказывайся — больше! Сказал, давай за просто так с тобой мы выпьем? Хорохоришься? Будто не помнишь, что сказал?
— Слова я эти говорил. Но в них о траханье — ни слова! — Никита возмутился сильно.
— На зону попадёшь — тогда узнаешь, что те слова обозначают — «за просто так».
— Туда не собираюсь!
— Мы лишь предполагаем — Господь располагает.
— Какой ты умный! Прочитал «Талмуд»? О космосе не хочешь говорить!
— Какой я есть, такой и есть.
— А я выходит — глупый?
— Ты глупости — не говори. И пей быстрей, притащатся с работы предки — поторопил Григорий друга. Плохие с ними — шутки.
— Они, что — тащатся?
— Что ты цепляешься к словам моим. Давай, скорее, пей — пока при памяти.
Я чувствую — палёным пахнет. Допив, сбежим на улицу.
В стакан Никита вылил — остаток из бутылки и, чокнувшись, ребята — залпом выпили. И, в это время — зазвонил звонок.
— Ну вот! — легки, бывают на помине, вздохнул Григорий. — Успели всё-таки, допить. И хорошо, что не застукали — нас за распитием — ситро, пили, как взрослые мы — залпом.
Он быстро сполоснул стаканы и, побежал — дверь открывать.
Это приехали — действительно, родители — Григория блюстители. Отец немного был навеселе и, улыбался — добродушно. В руках обеих по бутылке водки, у матери, добавочно — авоська. Одной рукой, звонила Грише.
Открыв, ребята проскочили мимо, стараясь не задеть в проёме — ненароком.
— Куда вы, Гаврики? — спросил отец вослед. — Работать, пришло время?
— Кому работать, кому-то водку пить — ответил Гриша. Ведь, каждому своё. Так мир устроен — безнадёжно.
— Стой. Угощение возьми — отец любезно предложил сынишке, став из кармана доставать — печенья пачку.
Мы помним о тебе всегда — сыночек. Возьми подарок наш. Цени — мальчишка.
Он неудачно доставал подарок. Одной рукой вытаскивал печенье, в другую руку взял бутылки водки. Одна из них, вдруг — выскочила из руки. Жена, кулёк отбросила и, как вратарь — заправский сборной женской, в отчаянном броске — поймала, перед ударом об пол, прижав к груди — заплакала от радости. Не удержав кулёк второстепенный — неравный значимости — водке, невольно уронила на пол, в нём — кабачковой икры банка, лопнула.
Послышался шестиэтажный мат и восклицания, в шёпот и вздохи перешедший, затем вздох облегчения от понимания — что целая бутылка с водкой. Что лопнула, с закуской — банка.
Ребята — не дождавшись печенья, как и полезной оплеухи — дружно исчезли от родителей Григория, оставив их жалеть о банке с икрой — разбитой.
На улице в песочнице, решили — отдышаться. Сев рядом с малышами, словно играть собрались с ними, прислушивались — всё у родителей — нормально?
— Я представляю, как им будет трудно, когда пойду я в школу — задумавшись, их пожалел Григорий, что будут делать без меня — когда учиться в школе — стану?
— Ещё до школы — целый год, придумаешь — что-либо. Шесть лет — не так и мало — думаю!
— Предки беспомощные, их жалею — они болеют — часто. Им водку покупаю, когда с утра не могут приподняться — лежат, кряхтят и, «помирают». Несчастные.
Твои родители не пьют, где-то работают.
А мама, так болеет часто и — на работу не выходит, что на работе недовольны и, говорит… — что может потерять работу эту, как и другие раньше….
Болезнь ту называют, птичьей — перепил. И, тех людей — не понимают.
— Мама, немного выпить может — на праздники. Отца…, не помню — всё время, в командировке, Никита отвечал, со вздохом. — Толи, о том — не видит своего отца, толи, жалея маму — друга Гриши.
Немного посидев, поднялись — пошли работать к перекрёстку, где их товарищи трудились — с раннего утра. Сейчас их очередь, машин мыть стёкла.
Когда темнеет — оставляют перекрёсток и, поделив полученные деньги — смотрящему, оставив долю, расходятся все по дворам. Чтобы спокойно, покурить — после работы, выпить пивка и лимонада — пока родители угомонятся, заснут — как дети. Они родителей жалеют — без повода не беспокоят.
По темноте — работать им нельзя. Рассказывали — что крадут ребят, затаскивают в спецмашины — развозят затем по городам, где заставляют нищенствовать их на паперти — в местах, народом полных. И, если что не так — ширяют дозу наркоты, чтобы потом всю жизнь оставшуюся, зависимыми были — от иглы. Поэтому, на перекрёстке одни они — и не задерживаются.
Сегодня вечер был хорош — сам по себе, прошёл недавно дождик небольшой и выручку со стёкол сняли — классную. Один «крутой» им бросил — целый стольник. За вечер каждому досталось — по пятьсот рублей. На радостях купили банок пива — восемь, на брата по полбанки. Достаточно! Не жалко.
В квартире у Никиты свет погас чуть раньше — чем обычно. Немного было непривычно ложиться — рано спать, но — делать нечего, ведь нужно маму — уважать.
— Квартиру мать из-за меня не замыкает — друзьям он объяснил, прощаясь, — вдруг что-то украдут — воришки.
— Что красть? — спросил Ашот, смеясь с друзьями. — Мух, тараканов, крошки?
— К примеру, холодильник, телевизор и, мало что ещё, — ответил недовольно им Никита, и сразу же отправился домой — не ввязываясь в обсуждение вопроса.
Увидев худощавую старушку — между четвёртым-третьим этажом, сидевшую на краешке ступени — остановился.
Взгляд к полу обращён, казалось — сидя, спит она или …. И, самым страшным для Никиты было, что — не дышала. Это пугало. Никита слышал лишь о смерти, покойников не видел раньше.
Не зная, как тут быть и, делать что: бояться — вроде бы большой, держать браваду — ведь никто не видит. Остановившись рядом с той — позвал тихонько:
— Спишь или померла? Слышишь ли меня — Бабуся?
Не шевелилась бабушка — не слышала, как будто вообще — слова. Он повторять вопрос — боялся. Ещё немного подождав и, не дождавшись, что голову она поднимет, решился — до плеча дотронуться.
— Зачем старушку трогаешь, мальчишка? — услышал, сзади, чей-то голос тихий, казалось добрый — но с укором.
Никита, испугавшись — отскочил назад и, обернувшись — никого не видел.
— Наверно, померещилось — подумал он, внимательно — смотря по сторонам. Боясь и — удивлённо, с долей интереса — осматривался исподлобья.
— Мерещилось, мерещилось — услышал вновь, тот голос, откуда — непонятно.
— Какая чертовщина! Напасть! — в сердцах он возмутился. — Наверно, пить мне пиво — нужно меньше, чтобы не слышать слов — из ниоткуда.
Сегодня вечером впервые выпил он — полбанки пива.
В ответ услышал тот же голос — повторивший:
— Какая чертовщина. Напасть…
— Кто ты? И где ты — говорящий? — спросил Никита — испугавшись.
— Кто ты…, и где ты говорящий — услышал он — свои слова.
Никита выругался крепче: — Пошёл …. подальше! Не до тебя!
Ему ведь было не до шуток от жути пробирающей.… Услышал, — голос, его пославший — повторяющийся.
— Что, испугался? — другой услышал голос.
— Да, с ним Никита согласился. Немного испугался — ответил на вопрос.
— Бояться, не нужно — эхо, говорило, будто — старушка успокаивала.
— А здесь, откуда оно взялось? Проснулась и заговорила?
— Ночная тишина — попутчик. Она меня и разбудила.
— А почему ты здесь одна?
— Тебе мешаю я?
— Нисколько. Спала здесь?
— Я устала — верно.
— Домой к себе ты не идёшь? Не хочешь? Наверно — поругалась?
— Да. Поругалась. Точно.
— Плохо.
— Что может быть хорошего?
— И будешь делать, что теперь?
— Не знаю. Немного отдохну, затем, куда глядят глаза — пойду. У каждого своя судьба, никто не знает до конца — свой путь-дорогу.
— Так может, к нам пойдём — бабуля? Там отдохнёшь — спросил Никита, прекрасно понимая — что предложение, хоть от души — неправильное, вряд ли выполнит — предложенное.
Кряхтя — старушка поднялась и, заглянув в глаза — погладила Никитку — по спине. От этого контакта — дрожь в теле Никиты пробежала, чуть не сгорел он от стыда — растёкся к кончикам ногтей ног, рук, стыд — словно кровь и пиво.
— Хороший мальчик ты Никита. Таким и оставайся — навсегда. Плохим — всегда успеешь стать, — сказала бабушка и — вниз пошла, неловко — по ступеням.
Шум шарканья был слышен — долго. Чем уходила дальше, стыд угнетал Никиту — больше и, заставлял переживать в душе — за предложение, хотя и доброе, но ведь — нечестное. Он не решился бы в квартиру привести — ночной порой, прекрасно понимая — что из душевного порыва, хорошего — не получилось ничего. Могли бы маму разбудить — и поругалась с ним она, за эту вольность — обиделась, что разбудил — беспечно.
Стыдясь — себя, Никита, поднимаясь — медленно, при каждом шорохе сиюсекундно — оборачивался. То ли надеясь, что на месте шороха — появится, та — бабушка, то ли, боялся встречи — с ней. С тяжёлым чувством восприятия и понимания вранья бессовестного — будто бы обгаженный, к двери квартиры подошёл, и стал — собой оплёванный.
— Как я туда войду? — подумал он. Дома ни знали лжи. Мама ни разу не врала, когда им даже было — плохо, отец, …. всегда в командировке.
А сын у них, для отношений честных в обществе — негодным, лживым оказался.
Он кинулся бегом вниз — попытаться увидеть бабушку, чтобы ей рассказать — какой он нехороший, перед собой — частично оправдаться, что врать не будет больше — будет он хорошим.
Сидели во дворе — одни соседские мальчишки, о чём-то спорившие — тихо. Гриша, увидев его — крикнул:
— Пришёл? И сделал правильно! Замкнулась мама?
Ещё не всё потеряно, на пиво — третьим будешь. У нас ещё — полбанки. Случилось, что? Ты не подходишь…. Не хочешь? Потом — не пожалеешь?
Никита — оставаясь у подъезда, не подходя к друзьям — спросил негромко:
— Старушку видели? Недавно выходила, наверно — из подъезда.
— Какая-то — как будто проходила, — Ашот ответив, продолжал смеяться — над ранее услышанным рассказом.
Никита повернувшись — возвратился, немного постояв в подъезде, стал подниматься — медленно наверх — идя домой, в квартиру — горюя безутешно.
— Содеянное не всегда — исправить можно, — Никита с грустью думал поднимаясь. — Так и останется на мне грех лжи и, перед бабушкой и перед мамой. Она не знает — что лгуна растила!
Не подменяй, с улыбкой сладкой, лестью — правду, водой — вино, подумал он и, над собою — усмехнувшись, сделал — постыдный вывод:
— Нне думал я, что так легко, себя, возможно, успокоить — когда желаешь — этого!? Каждый достоин своего… — бесчестья. От этого — невесело.
ГЛАВА 2. ДОКУМЕНТ
Влад чувствовал, чем ближе вечер, становится он — одержимее, внимания на духоту не обращая — окутавшую город. Готовность — дерзкая, к вечерним приключениям — подталкивая, к цели — рвалась в поход.
Сидеть и ждать — смотреть, как медленно ползут минуты — не лёгким было испытанием. С трудом дождавшись вечера, и ни о чём другом не думая — с огромным рвением, «на автомате», волнуясь — в переполненном троллейбусе добрался до проспекта Ворошилова. На волю — вырвавшись, из полного троллейбуса, людьми набитым — как селёдки в бочке, Влад — глубоко вдохнул, горячий воздух, в преддверии — начала приключений, нырнув в него — азартно, словно в океан — заполнивший, пространство города.
Многозначительно — прохожим улыбнувшись, расправив плечи — неширокие, целенаправленно, направился — к жилому дому, построенным — при Сталине, где прятали, что было ему — нужно.
Народу в центре всегда много было, и несмотря на духоту, наполнившую город, люди скопились, словно повод был для сбора в центре города. Одни, к прохладе парков — устремлялись; другие, подставляя сквозняку — разгорячённые тела, как гостю — ожидаемому, гуляли по проспектам, улицам — ища, кто — приключений, кто-то — наслаждений, а кто-то — самого себя.
— Жалко — что слишком рано, подумал Влад — смотря на солнце с сожалением, сейчас не более — восьми часов. Сегодня быстро, добрался в центр — из Александровки. Обычно, это занимало — больше времени.
Пока светло — пробраться незамеченным во дворик, невозможно — куда выходят окна КГБиста. Собаки сторожа промздания, соседнего, примкнувшего вплотную к дому — заметят обязательно, сорвут намеченное дело — непременно.
В массе гуляющих прохожих — праздно, нетрудно раствориться — на проспекте — приняв, такой же вид — бездельника.
Неторопливо, по проспекту — направился к больнице городской, с надеждой — ожидая сумерки.
Ростом, чуть ниже среднего — обычного телосложения, с причёской типа «бобрик» — не выделялся Влад, на фоне молодёжи — гуляющей по улицам.
Дождавшись, — начало сереть немного, направился обратно. Дойдя до места подвига, внимательно Влад осмотрелся. И, не заметив ничего, что помешать, могло — перескочил через сараи. Присев, прижался к крайнему из них и выжидая — прислушался, понять пытаясь — встревожил ли, кого-то шумом — нет? От крайнего сарая, ограждение — вплотную примыкало к зданию, тем самым отделяя территорию двора — от относящейся к промзданию. Переводя дух, вновь прислушался. Стояла тишина обычная — вечерняя для этих мест. Никто не обратил внимания. Вспомнил он — отчего-то манифест, где бродит призрак коммунизма по Европе — среди кошмаров атеистов.
Первые звёзды небосвода, к трубе путь освещали предостаточно. Прекрасно понимая — если плотней к трубе прижмётся, то отличить отдельно — невозможно, стремительным броском — преодолел путь до неё и, слился с ней — словно с родной.
— Не делают такие трубы, подумал Влад, осматривая с восхищением — трубу, похожую на монстра — стремящегося вверх, застывшего при взлёте — диаметром в три метра и, высотой в два раза — больше дома.
С досадой обратил внимание — труба покрыта грязью, слежавшейся в пыли — десятилетия, дождями моченной и, мокрым снегом. Но было это не особо значимым, и он забыл об этом.
Сердце забилось учащённо. Влад был уже не он, а будто — кто-то в нём проснулся. Он к подвигу всецело — приготовился.
Рост — метр шестьдесят. И, клетка неширокая грудная. Влад чувствовал — он богатырь, предельно ловкий и всесильный, не как обычно — мямля, робкий. Прилив сил опьянил, вселив в сознание — большую значимость, достаточную — достижения к заветной цели — в себя веря. К телу трубы прижавшись, сливаясь в одно целое — Влад поднимался, балансируя предельно осторожно — выталкивая уплотнение из заполнения — швов в кладке, когда-то бывшего раствором — колебаниями тела.
Скобы предательски дрожали, предупреждая постоянно — об опасности.
Подсказывали — больно будет, если живым останется — после падения.
Чувствуя скоб дрожание, за счёт лишь ржавчины — держащихся — в столетней кладке, Влад понимал — одно движение — неверное и, выскочив одна из них — вниз падая, потянет за собой — без сожаления.
Останется лишь подготовить эпикриз — вручив билет, как приз для прохождения границы жизни — на тот свет.
От дома до трубы шесть метров, а до стены промздания чуть меньше двух, но, даже — оттолкнувшись от трубы и долетев к стене промздания, схватиться, было — не за что.
Испуг пытался овладеть им — безуспешно.
Опасность риска понимая — при подъёме, учитывая — скоб предупреждение, Влад поднимался — максимально осторожно — насколько для него — было возможно.
На уровне квартиры КГБиста — на пятом этаже, с трубы — одну лишь видно комнату. Другие, к сожалению — не было видно.
Влада заметить трудно, висящего к ней боком — спиной к промзданию.
Никто его не ожидал и не высматривал — ведь жители квартир, и думать не могли — что кто-то вздумает — взобраться по трубе, подсматривать за ними — с угрозой жизни — собственной. По это же причине окна, без занавесей были — расхаживали жители в квартире, едва одетыми — при свете. Учитывая духоту — заполнившую город, не грех раздеться и — дышать дать телу.
Сместиться вбок — обзор квартиры увеличить, не позволяло местоположение — предательски вибрирующих — скоб. Влад понимал — опасно — тяжесть тела перемещать на край — скобы. Пытался, максимально изогнуться — на месте оставаясь, чтобы увидеть действия в квартире лучше — из-за чего — здесь находился.
— Как хорошо — что маленького роста и веса небольшого, подумал Влад, — впервые радуясь по жизни, определению — о хилости. Ведь он пошёл — в родителей. Не отличаясь в росте, в силе, за что не брались — упрямством брали.
Радуясь — ждать пришлось — недолго, внезапно появился — искомый человек. Тот — к горке подошёл — неторопливо, открыл в ней дверцу, вставил — беззаботно руку. Секунды — целый век.
— Наверное — в ней сейф, подумал Влад — руку, в том месте — долго держал человек. Он и представить бы не смог себе, что наблюдают с высоты огромной — держась на честном слове, на трубе — за действиями в комнате.
Об этом документе знать могли, доверенные только лица. Случайных не бывало в квартире никого, кроме родного брата и — руководителя спец службы.
Прильнув к стене трубы — вплотную, обняв — расставил руки, стараясь к ней прилипнуть — как к родной, вытягивая шею — словно гусь, чтобы не пропустить — что может повлиять — на выбор направления по жизни, держался подбородком Влад — за ржавую скобу.
— Жаль, что присосок нет — успел пофантазировать.
Стараясь разглядеть, что делал — с документом тот — из стенки взятым, немного по окружности трубы — переместился влево — перенеся центр тела — осторожно на край — скобы.
— Но, тот ли это документ? — спросил себя Влад — мысленно.
Возможно — проверяет? И, в такт сомнению — почувствовал, что слева под ногой — опора ускользает…, начало приключения большого — предвещает.
Скоба, замедленно — как в фильме, краем вылезла со скрежетом — из кладки. Освободившимся концом — царапая трубу, след оставляя на поверхности — зависла на секунду и, вниз сорвавшись — билась о сестрёнок нижних, цепляя — увлекая за собой. От шума падающих скоб и, ощущения — исчезновения опоры, он — испугался.
Переместился чудом ниже и, с облегчением, ногой скобы коснулся — что была ближе, обрадовавшись — удержался. С огромной высоты вниз — не сорвался.
Казалось — жители, чьи окна во двор смотрят — к ним кинутся, чтобы увидеть — в темноте ночи — виновника бедлама. Осветят и — сфотографируют, для передачи — в уголовку. И в дополнение, Влад с левой стороны услышал крик — из освещённого окошка — истеричный. С трудом — немного повернувшись, в окне на третьем этаже — увидел девушку — красивую и…, неодетую. — Испуганно, в него уставившуюся — будто, тот — ей понравился. Как только взгляды встретились их — замолчала и…, замахав — в истерике, руками — вновь закричала, сильнее, звонче.
Видно — боялась за него, а вдруг — сорвётся. Лететь вниз — далеко, конечно — разобьётся.
— Чёрт бы тебя побрал! — Влад выругался — мысленно, ещё тебя здесь — не хватало. Попалась — так некстати, Варвара — любопытная! Хотя, довольно — интересная. В другом бы был я — положении…
Свет в комнате горел — довольно ярко и Влад — не мог не видеть форм желанных — явно. Девушки, нравились — всегда, не только — обнажённые. От форм таких, был без ума — всегда, — холёных, аппетитных — далёких сказочно — пока нет денег. Время придёт — он наверстает.
— Скорей всего — привлёк шум падавших железок, подумал недовольно Влад — вынуждено оттолкнувшись — от стены трубы, понёсся вниз, как альпинист — словно спускался — способом таким — не раз на ангеле спасителе.
Едва, хватался за скобу, та, вниз летела — следом. Он — чудом, успевал — к другой, лишь миг держался. Тут же — к третьей….
Как он спустился — ничего не помнил. Прижавшись к зданию — возле трубы, к стене — напротив окон, смотрел на них — с надеждой и с огромным страхом… Никто не выглянул из тех, будто и не было здесь шума. Но, тут же, понял — рано успокоился. Рычащие собаки глухо — неслись к нему из-за угла, со стороны промздания.
Влад, обстановку оценив — метнулся, в сторону сараев, достав до крыши одного — вскочил мгновенно, на неё, где — словно кот, на четвереньки сел, и замер — дух переведя. Смотря по сторонам. — Ища возможности — быстрей убраться, не только — с крыши дохленьких сараев, но и от дома — дальше. Как поступать — не мог он думать — долго. Сзади был слышен — лай собак озлобленных — не удалось — порвать добычу. Руководило подсознание. Мгновенно через крышу пролетев — на тротуаре приземлился в переулке, успев в полёте оценить всю обстановку — в границах видимости глаз. Сердце взволнованно стучало, но мысленно он был спокоен. Он убежал и — в этот раз. Теперь проверить нужно — прошло ли всё — нормально. Не засветился ли он — удирая?
Со стороны проспекта Ворошилова слышны автомобилей звуки и, их сигналы, в кипучей жизни города. Всё было, как всегда — в обычное, не позднее для молодёжи время — желающих бродить по улицам, а не в постели — нежиться.
— Надеюсь, обнажённая красавица не повлияет на события — к объекту моему внимания, нет отношений никаких — Влад думал, отдышавшись — успокоившись.
Направившись неторопливым шагом к проспекту Ворошилова — соображал.
— Окно, где появилась девушка — ниже квартиры, мне — необходимой.
Могло ей просто показаться, что будто в темноте — увидела маньяка он---ста, ......... на той — трубе?
Разве полезет кто-то, по трубе — по скобам, держащимся на честном слове — подсматривать за ней!? Только маньяк или дурак. Хотя, бывает и, такой, как он…
— Другого выхода — как понимаю, нет — осталось только — выкрасть документ — решил Влад, вспомнить юность, ведь всё равно с ним на контакт — не выйти. Придётся вновь рискнуть, что делать — остаётся? Риск лишь — приносит бабки, славу, в текучке их — и без поддержки, не заработаешь — на «Доне Красном».
Лица определённые — неоднократно, наладить отношения пытались, но этого — не получалось. Наверно — передумывали, подход не находили — исчезали.
— Если увидел КГБист, что я за ним подсматривал, то документ мог перепрятать. Сейчас пристроиться мне — незаметно, где-то нужно и, за подъездом — час понаблюдать, подсказывала мысль (или второе Я).
Толпилась очередь у автоматов — с газировкой. Влад терпеливо дожидался и, взяв стакан с водою — выпил залпом. Немного отойдя — почувствовал, что — не напился. И, снова в очередь стал — крайним. Вода, на удивление была — холодной и газированной, как никогда. Ударив по мозгам — газ охладил, от подвига — все ощущения.
Анализируя события, старался — тщательно найти, что повлиять на ход их — может. Ведь нужно всё — предусмотреть. Стратегия — на первом месте.
Воды напившись, в хлебный магазин зашёл — неторопливо, напротив — того дома. Оттуда за подъездом наблюдал. Купив, за пять копеек булочку, неспешно — ел и ждал. Затем став в очередь — у телефонной будки. Звонил — как будто девушке, пока стучать стали по будке — граждане. Выйдя из будки, в очередь стал — снова. Так наблюдал за домом — больше часа.
Лишь, убедившись — «клиент», не всполошился, довольный Влад — домой, решился — возвратиться.
С трудом дождался он — утра. Спал плохо. Мешала — духота, волнение. Ещё не растворились сумерки — в лучах рассвета, Влад был готов для исполнения задания — поставленного лично, себя подбадривая — всё пройдёт отлично!
Сегодня выходной, а завтра, время подходило к отпуску — по графику, неумолимо. Прошло больше полгода — как он окончил институт водного транспорта. В нём специальность получив — по направлению приехал на завод «Дон Красный» — в Ростове-на-Дону — работать мастером.
— Ростов, не Ленинград, но и не Пинск. Мне кажется — не зря приехал, решил однажды — помня в Ленинграде — ночи, без денег, девушек — с надеждами.
Помнил тоску дипломную и — долгожданную свободу.
Там Владом стал себя он называть — вместо Владимира, считал — так — привлекательней. Ещё, фамилию — сменить бы, не мешало…, на более — значительную.
Фамилии меняли редко, по обстоятельствам лишь — чрезвычайным, и он — причёску изменил, короткий волос — вместо чуба. Хоть, что-то поменял и, это показатель — начала перемен. Такое — много значит.
Уложенное в дипломате снаряжение — взяв, вышел из квартиры, чтобы мгновенно раствориться — в людском потоке. К семи утра народа много — на остановках. Люди, почти — все, едут на работу. Влад даже поругал себя немного — ведь можно было выйти — раньше, ведь рано встал — сегодня.
В толкучке с пересадкой, добрался — до объекта. Осталось малое — забраться незаметно в квартиру КГБиста и выкрасть документ — благополучно.
Произошла история, не самая понятная — узнал «случайно» Влад о Храме, из разговора мастера с рабочими. Отреагировал вахтёр — внезапно, услышав спор о мифах с кладами. Мастер доказывал рабочим — это сказки, чтобы привлечь — туристов. Вахтёр же подтвердил, что Храм Теней действительно — существовал в глубокой древности и, существует до сих пор — не действуя. Мол, брат — работающий в КГБ, пенсионер — показывал на плане, не только храм, но и места — возможные, захоронений кладов — сарматов, скифов, казаков-разбойников.
Большего, не сказал как не просили — рассказать об этом. И было видно по нему — он сожалеет, о сболтнувшем.
Влад, понимал, что информация не зря к нему попала — случайно не бывает ничего. Как можно больше захотел узнать о Храме, и выяснить о кладах. Листал литературу в магазинах и в библиотеках, в свободном обращении. Но, информации в них было мало. Рассказывали, о легендах — скрытых кладах: сарматов, скифов, казаков-разбойников. О чудище — скот, жителей окраины Аксая пожирающем, живущем в пещерах под землёй — тысячелетия (или потомок). А о Легенде Храма — вскользь и, ничего о кладах — найденных. Видя бесплодность всех попыток, с результатами — почти с чего и начинал, он не сдавался, продолжал искать пути — приблизиться, желая к цели — клады найти или хотя бы, Храм Теней и, документы с тайнами и — чудесами.
Клады имели для него значение — не самое — последнее. Не отказался бы от них — готов искать в любое время их. Знать, только, где. И, вот, нащупал путь. — Сегодня…
Протиснуться сквозь них свободно — собравшихся так плотно вместе, чтобы — локтями, головой, плечом, случайно не облапить — невозможно. Он сексуально возбуждался — когда к телам их прикасался и, останавливал себя — сегодня этого нельзя! Мыслями весь он в операции — ему сейчас не до девчат.
Те Влада, будто бы не замечают — но он прекрасно «знал», как сильно те хотят — о нём мечтают, вздыхают и — ночей не спят. Ждут девушки — чтобы понравиться. Не одному ему — мечтать приходится.
«Стать» невидимкой, к ним пробраться — но не сегодня, может — завтра.
Фантазии большими — не были. Ему бы не отказывали… — удовлетворяли бы потребности, но…, если бы «давали» все — мечте бы места не было…. Всё было бы, обыденно. Когда есть деньги — лучше, станет он и — привлекательнее.
Стараясь не шуметь, в подъезд соседний — прошмыгнув, чуть не на цыпочках — наверх поднялся, надеясь — незамкнут чердак, — окажется. Надежда не сбылась — на ляде крыши — был замок. Владел отмычкой плохо и, не всегда замки открыть мог — от этого терялось — настроение. Решив — от безысходности уроки вспомнить, попробовать отмычкой покрутить в замке — чудо свершилось, замок открылся — Влада приглашая.
Дело зависело от техники и выжидания. Ляду закрыв, по чердаку к окошку — переместился. Там осмотревшись — операцию продумал.
Когда-то в юности, участвовал в проникновении в квартиру ювелира — для экспроприации вещей и ценностей. Самостоятельно на дело не ходил, поэтому всё делал — неуверенно. Сейчас он был один. Всё от него — зависело.
— Горшки — не боги обжигают, уверенно подбадривал себя — присев напротив щели в ляде, чтобы дверь видеть — КГБиста. Он ожидал — когда уйдёт тот — из квартиры, чтобы, в той — подвиг совершить. Для этого он — подготовился. Не только — лыком шит.
Знал, — тот отправится — в парк Горького, напротив МЭРии — с любителями в шахматы — играть. Следил он бдительно за ним — пять дней подряд. Влад изучил привычные маршруты и, времяпровождения его; знал — многие привычки, голос, и манеры.
Он рассчитал — достаточное время. Сыграет роль, в проникновении в квартиру — неожиданность. Не может КГБист подумать — квартира взломана — быть может.
Само собой — предельно осторожно, «на хате» отработать — нужно — без шума и следов. Иначе, голова останется — без чуба, как у сидельцев тюрем, зон, побреют налысо — не спросят — разрешения.
Устроившись удобнее, предался радужным мечтаниям о будущем возможном, как обнаружит — клады или хотя бы Храм Теней.
Влад чувствовал нутром, что станет — чем занимается сейчас, определяющим по жизни. Возможно, станет воровать безбожно — не лазя по квартирам, найдёт другие способы — возможные.
Делиться будет нужно, помнил он правило — иначе, не задержишься надолго — в «жирном» кресле.
Давно уже — прошло полгода, решил карьерой — заняться и — строить жизнь по плану. Стал кандидатом партии. Навьючили мгновенно, помеченных — для увольнения с завода — пьяниц, тунеядцев, алкоголиков — для воспитания.
— Прогресс такие не должны затормозить. С ними бороться нужно рьяно, сказал ему парторг и — рюмку выпить отошёл, от меланхолии и беспокойства за увольняемых рабочих — понимая, что молодой пацан — не сможет их исправить. Для галочки ему их передал, чтобы комиссии ответить по труду — с ними «работали», пытались их направить — по правильному руслу жизни, за них — отчаянно боролись.
Став членом общества и, право, получив — не только на пайки продуктов, деликатесы, наметил получить другие блага и — шёл уверенно вперёд. Ждал — час придёт. Недавно, получил квартиру небольшую — малосемейную, как молодой специалист. Сейчас живёт в ней припеваючи и думает о зайке для уборки, ужинов и завтраков, игр сексуальных — как в плейбое и, в фильмах запрещённых.
Влад времени терять не стал, и закрепив за мауэрлат конец каната — от взглядов любопытных с переулка и промздания, за телом трубы прячась — монстра, спустился по стене до форточки квартиры аккуратно — где документ скрывался. Он точно знал — где, тот — лежит. Открылся сейф — легко. Произошло всё — быстро, ушло на ограбление — четырнадцать минут — не больше.
— Пока всё хорошо — подбадривал себя он, убедившись, что городище с кладами на план — нанесены. Не обманул вахтёр — брат КГБиста.
Не торопясь, оглядываясь, незаметно направился Влад — к остановке. Маршрут от «Горького» ему не по пути, но для побега — пригодился. Людей в троллейбусе — немного, легко за ними — наблюдать, веря — что слежка — не ведётся.
На Ленина, в троллейбус №5 — идущий на Сельмаш, он пересел и — радуясь, машину на Сельмаше наняв — отправился до Александровки.
Лежащий в дипломате документ — покоя не давал, жёг ноги через — чемодан.
Усилием невероятным, себя сдержал — чтобы не начать изучать план — в документе, считал от нетерпения десятки метров — тянувшейся дороги — медленно — ужасно. Добрался до дверей квартиры — на третьем этаже, мгновенно — лишь только вышел — из машины.
В кресло упал и, бегло изучал — глазами, словно имел — ограничение по времени для пользования — ознакомления.
Буквы и схемы прыгали пред глазами — но главное Влад,
понял — то, что он искал. Не зря вчера, сегодня — рисковал.
— Я не напрасно этим — занимался! — обрадовано думал Влад — срисовывая схему.
Пачка валюты радости давала меньше — хотя за пачку долларов с купюрами по сотне, купить автомобиль приличный можно — но и, опасно — валютой иностранной в СССР расплачиваться, можно — надорваться. Только крутые парни — у ментов под крышей, могли себе позволить нарушение — граничащее с преступлением.
Схема 28 года, указывала — выше седловины — в двести четырнадцати метрах от реки, на правом берегу — вход в Храм Семи Теней. Размером, небольшое — 150 на 80 метров. Будет пролезть — не сложно. Не помешают — если.
На карте, обозначив — это место, чтобы искать, нетрудно было — восточнее Аксайского моста, и ресторана «Океан» — не далеко от трассы, среди холмов пустынных, с высоким мысом — рядом, у реки — Влад, успокоился — немного.
Помимо схемы — от руки приписку видел: «В 26 году, в холме Кобяковского городища, в балке, пещера — обнаружена.
В рюкзак, переложив из дипломата — снаряжение, взяв спецодежду — отправился, ловить машину, чтобы — добраться, к ресторану «Океан». Мысленно план созрел у Влада — действий. — Раз повезло, то повезёт — второй. Нужно судьбу подталкивать — настырней.
Зайдя впервые в жизни в этот ресторан, присел в растерянности — на веранде, откуда открывался вид прекрасный — на берега донской реки.
Любуясь красотой природной, не замечаемой им ранее, Влад изучал подробности изгибов — перепадов — пустующего склона, одновременно наслаждаясь — дуновением прохлады.
Душа, раскрывшись — пела. Было прекрасным — настроение. Он чувствовал — ведущий путь к вершине, открылся — для него. Осталось подкрепиться и, в путь отправиться — под землю.
— Время обеда, Влад подметил — клиентов в ресторане — нет. Обед не вкусный или, что-то здесь — другое…? Но, план мне выполнять придётся — с официантками знакомиться и, информацию от них — как можно больше получить — стараться.
Официантки, за столом — напротив, сидели — неподвижно. Единодушно, по одёжке оценив, от Влада отвернулись. — Продолжив разговор — неинтересный, внезапно прерванный, явлением — убогого.
Они, знать не могли, кто перед ними (в будущем). Влад их простил — официанток, недалёких — с умишком — узкорузлым.
ГЛАВА 3. В РЕСТОРАНЕ «ОКЕАН»
Немного подождав, напомнил о себе официанткам — неназойливо. Одна из них — поднявшись, из-за стола — с натянутой улыбкой — в ассортимент входящей ресторана, неспешно подошла к нему — невзрачному, словно с небес спустившись — к недостойному.
Заказывая овощной салат, шашлык и соус — Влад вытащил из пачки полной — сотню и, положив на край стола — прикрыл салфеткой. Советских денег не было, здесь — расплатиться за обед. И, заодно — валюты действие — хотел проверить, на пигалицах идола — наживы. Одновременно — постараться разузнать о месте — рядом с рестораном. Для этого он, как бы невзначай — валюты пачку показал — официантке и, заведя с ней разговор — представился — в дороге журналистом (вчера просматривал газету Вести).
— Меня прислали в городок ваш — замечательный, для подготовки репортажа о красавицах — о единении с природой и, казачках — о дивных берегах донских, местах прекрасных — удивительных.
Открою Вам секрет, — мне здесь понравилось. Великолепие и красота. Казачки! Прямо — лепота!
Пытаясь говорить — оригинально, чтобы от местных отличаться — кардинально, он подбирал старательно слова и говорил — смотря в её глаза.
С купюрой «ловкий» жест был — оценён. Глаза блестели — у официантки, как бриллианты заискрились — приподнялся бюст, вверх колыхнувшись, будто ждал утех — своеобразных. Из недовольной, вымученной жизнью — в красавицу с кокетливым оттенком, улыбка превратила моментально — обычную официантку.
И, он, почувствовав невольное влечение — «устало» с ней продолжил говорить:
— Вы не подскажете, где мог бы завтра я увидеться с таким созданием, как Вы — прекрасным, смогла бы показать она — все прелести природы — её изюминки?
— Затем Вы пожелаете в попытках — единения, найти большие удовольствия — с красавицей — поближе познакомиться? А вдруг — понравится?
— Всё нам — неместным, не знакомо здесь. Если не станут на пути — препятствия, знакомства с местными красавицами — хочу я прелестями — насладиться, пройтись по всем местам заветным — труды экскурсовода — оплатив. Сознаюсь — грешен был всегда я — каюсь. Лишь красотою женской — жив.
— И, отчего — лишь завтра? С работы можно отпроситься — и показать все прелести — сегодня, подробно — в профиль и в анфас. Вам думаю, понравится — показ. Или не нравлюсь — я Вам? С другой, желаете — экскурсию, особой? Ваш, выполним — любой заказ. И в этот и, в другой раз. Только — пожелаете. Нужна — инструкция?
Были бы деньги и желания и, чувство осознания — природы понимания.
— С дороги долгой — только что. Помощники — в отеле спят. Сам же решил немного подкрепиться — в увиденной кафешке — с трассы и, присмотреться к вашей — красоте. Составить нужно план для — репортажа. Нам повезло — сегодня день — прекрасный. Безоблачный, не предвещающий ненастий — бури, ветра.
В Воронеже, отсняли репортаж — в клубе ночном, с названием — «Свобода». Потом в дороге семь часов — устал. Сегодня нужно мне поспать — немного.
— «Свобода»! — Смелое название — официантка прошептала, одновременно — тяжело вздыхая. Как романтично и патриотично! Вам там понравилось? Красиво? Расскажите. Там много девушек свободных и мужчин? Они танцую там…, привольно — обольстительно?
— Мы в город вечером — приехали. И многое — не видели. Раскрепощённые в том клубе — посетители. Под утро к вам, в Ростов — уехали. Нас не смогли оставить — бесы-искусители в том клубе, под названием — «Свобода».
Мне нравится везде — где девушки с природными, такими формами — прекрасными, обворожительными и желаемыми, не просто — обольстительными.
— Ой, что же я! — воскликнула официантка. Заказ на кухню Ваш не отнесла.
Официантки — наблюдая, и видя в настроении подруги = изменение, причину понимая, завистливо ей — улыбались. — Мол, повезло! Как говорится — всем чертям — назло.
— На вид — так вроде бы — невзрачненький мужчинка, услышал Влад слова — одной из них. Наверное, на чаевые неплохие — ей намекнул. Хотя по виду, так — кугут.
Влад про себя довольно — усмехнулся. — Вот, катит как — сегодня мне! Тьфу, тьфу, тьфу, чтобы не сглазить — только! — проимитировав плевки. Затем три раза постучал по голове и заодно по деревянной рамке стула.
Официантка — улыбаясь, будто знакомому — давно, вернулась вскоре — к этому кугуту.
— Меня Еленой звать, представилась она и — стала ждать — клиент ответит — тем же?
— Официально имя — Иван Иванович Измайлов. Для вас — Иван я, просто.
— Иван Иванович Измайлов? — Елена восхитилась. Вы — сам Измайлов! — Вы журналист, тот самый — из Вестей.
— Вы знаете меня? — немного испугался Влад. И мне не нужно о себе — рассказывать?
— Нет-нет. Конечно — расскажите. Интересно!
Из знатного я рода. Артём Измайлов — мой, прапрапрадед — был воевода.
В войне с Литовским Княжеством, немало городов забрали. Хотя войну ту — проиграли….
Поняв, что «не туда понёс», Влад замолчал.
Задумавшись — искал слова для продолжения, но — подобрать не мог. Рассказ, написанный в «Вестях» ему помог.
— Знала заочно Вас. Теперь узнала лично. Рассказ Ваш в памяти остался — навсегда. Газету вашу, исчитала я — до дырок. Так было — интересно! Хохотала. Теперь читаю я её — всегда. Там много интересного — событий увлекательных, комичных, занимательных.
Запомнила я репортаж — о жителях села Пысса, о всплесках их — любвеобильности и половой активности — во время запуска ракет.
Жители — в тот момент, от малого до древности — подвергнуты деяниям …. и ..... увлечениям, до отключения, изнеможения…
Такие ощущения от них мне переходят или похожее на это, что-то….
— Да, да, я помню — этот репортаж.
Есть просьба к вам — давайте позабудем — о работе. Сейчас я здесь — простой обычный парень, такой — как все, заехал отдохнуть — к красавице Елене.
— Да, хорошо — договорились мы, договорились — затараторила Елена. Вы — здесь, сейчас — простой обычный парень. Заехавший н красавице Елене, не знавший её, ранее.
А девочкам — могу, я — рассказать о Вас и про Пыссу А то обидятся — коль промолчу.
— Ну, что же — если так — необходимо, то можно — расскажи. А я пока природой — полюбуюсь. Признаюсь, что такой — не видел красоты.
Она, сказать хотела — что-то, но в тот момент — позвали забирать — заказ. Через минуту принесла шашлык — псевдо Ивану. И ожидая благодарности — стараясь услужить, стоять осталась рядом — вдруг, что-то он ещё — захочет заказать.
Но он был занят шашлыком — склонившись над столом. Она устала ожидать — его внимания, промолвила, томно — вибрируя.
— Коли захочется ещё Вам заказать — что либо, то — позовёте, взглядом. Недалеко я буду — рядом.
Сказав, ушла к подругам — рассказать о журналисте и банкноте.
Заметил Влад — что блузка расстегнулась на Елене, как будто бы — звала к себе. Он пережёвывать шашлык стал — медленнее, борясь усиленно — с тем, кто внизу. Почувствовав, что тот твердеет «на глазах» — стало «не по себе» ему.
— Я здесь по делу! — строго указал — тому. Не можешь и мечтать — о продолжении! И лучше — успокойся, не хочу — посмешищем, к стыду, здесь стать — из-за тебя. Не то, сейчас же встану и — уйду! Тебе должно быть стыдно — деревщина!
Присев за стол — Елена, рассказала подругам про село — Пысса. Те, слушали внимательно — смеялись. И журналистом — интересовались.
Шашлык прекрасным был. Соус гранатовый — с оттенком тонким — паприки и перца, с тимьяном, имбирём — с приятным запахом дымка, по вкусу, сделали шашлык — необычайно вкусным.
Не приходилось Владу — пробовать, ни разу в жизни — шашлык прекрасно приготовленный, под лёгкой корочкой — хрустящей. С неимоверной быстротой, кусочки таяли во рту — мгновенно, лишь стоило их надкусить и — можно было — незаметно, язык свой проглотить — так бесподобно был, тот — приготовлен.
— Когда с деньгами ты — большая знаменитость…! — подумал Влад — прекрасно понимая, что вряд ли больше угостят здесь Влада — вкусно …, если сокровища и власть найти — не сможет.
На мастера зарплату — в кабаках не погуляешь и, быть всегда Измайловым Иваном — не сможет без бабла. Хотя — как Г. Гёте уверял: «Кто верить сам в себя умеет, тот и других доверьем овладеет» — пытался успокоить — сам себя.
Закончив лакомиться, вытерев салфеткой губы — откинулся назад, на спинку стула — от ощущения блаженства, в ресторане разомлев — подняв руки кисть и, из-за стола напротив — Елену пригласил, планируя начать этап — задуманного плана.
Вскочив, та — оказалась рядом.
— Вы пожелаете, что-то ещё? — спросила — уважительно она. Готовясь — записать заказ, если надумает, не бедный посетитель — ещё попробовать, в их ресторане, что-то, другое — в этот раз.
Влад, улыбнувшись ей, ответил — ничего. Я благодарен — за шашлык.
Давно не ел — такого. Признаюсь Вам, отвык немного…. В Москве шашлык готовят — хуже.
Да и бывать стал — в ресторанах — реже.
— Я специально попросила — Владимира шашлычника — Вам приготовить — лучше всех — шашлык.
— Я благодарен. Сумела угодить мне — сказочно, что уходить — совсем не хочется. Я сделать шаг не в силах. И…, что-то держит. Чувствую, что не к добру. Чего-то я ещё — хочу.
Он недвусмысленно смотрел на грудь официантки, держащуюся — чудом в декольте. «Дружок» внизу — подобный — палке, стремился вырваться из брюк на волю. Влад еле сдерживал — того, пытаясь вразумить — безумного. А тот по-прежнему был — «не в себе», не соглашался с ролью — предложенной насильно — Владом.
— Прищёлкну! — Влад грозил ему. Не сметь, себя вести так — беспардонно. Не в Ленинграде — и не в комнате…, здесь будет тебе — больно.
— А Вас никто не гонит. Быть может, шашлыком — из осетрины угостить? Уху донскую — с печенью налима, из стерляди, попробовать — хотите? Для Вас, наверное — в новинку это? Или уху — из судака и осетрины — Вам предложить — из пескарей донских, и с бирючками? Старинными рецептами, чтобы уха была вкуснее — воспользовались наши повара. Можно добавить — окуней. Такой ухи в Москве — Вы не найдёте. Можно — поспорить. Никогда.
— Так вкусно говоришь, что и — не знаю…. Вина сухого выпить — на дорожку и, что-то заказать, немножко?
Здесь, в ресторане — никого? Такая — вкуснотища. Обеденное время? Отчего?
— Давно так — летом стало. На левом берегу — открыли много ресторанов. Способен кто — платить за угощения, все там. А к нам, приходят — те, кто едет мимо — на север, в сторону Москвы или на юг — в Большие Сочи, Геленджик, Анапу.
— Спрошу Вас — если мне позволите. — Подсядете ко мне? И, вместе — выпьете, со мной — вина, за Вашу красоту …? Чтобы сил, мощи было — много, мечту, задуманную Вами — воплощать, найти удачу.
— Нет. Мы не можем. Могут наказать за это — штрафами огромными. Зарплаты нам отдать — не хватит. Другим — быть может, разом и — не здесь.
— Тогда со мной Вы — просто посидите, а я бокалов — парочку вина, любуясь вами — выпью. Расскажите про край родной. Обычаи, истории. Такая красота кругом! Идиллия!
— Ну, так — наверно, можно — Елена согласилась.
Вы выбрали, какого Вам вина — для Вас мне принести? Скажите.
— Нет. Я профан в вине. Почти совсем не знаю — вин, признался Влад. Вина глоток решил я выпить — для общения. На большее — не хватит сил. Прошу — прощения.
А впрочем! Дайте мне к вину — шашлык из осетрины. И шоколадок принеси больших — штук пять. И две бутылочки воды.
Чтобы шашлык — винишком запивать.
Вино — на собственное усмотрение.
Гулять, как говорят — гулять! Когда ещё придётся встретиться и, пообщаться мне — с красавицами?
Вино и — шоколад, мгновенно принесла — Елена.
Шашлык пообещала принести — минут через пятнадцать-двадцать.
Понравилась Елена — признался Влад себе. Без денег к ней — не подступиться.
Вздохнул и — крепко зубы сжал, послав того — что был в штанах, подальше — к тому…, в мечтах…, как в Ленинграде — раньше.
Девушки — думая недолго, за столик пересели к Владу — без лишних уговоров, словно — давно друг друга — знали. Влад, предложил из вежливости — выпить с ним вина. Услышав вежливый отказ — развёл руками.
И, пригубив вино — негромко произнёс:
— Вином не угощаетесь, так шоколад откушайте — красавицы прекрасные. Вы скромные — отказываетесь. Ух! Знали бы, как вы мне — нравитесь! Сейчас начну писать я с Вас — рассказ.
— Ой! — Анджелина засмеялась — сейчас умрём от скромности.
— Не надо — пошутил в тон Влад. Красивая, живите — назло желающим.
— Тот, кто надеется, тот — пролетит и не дождётся! — смеясь, Оксана заявила. Подавится! Такое было.
— А есть, кто ждёт? — поддерживая разговор, спросил Влад, выдавив улыбку — с трудом огромным.
Или здесь монстры бродят рядом — сожрать мечтая нас? Быть может — нужно удирать отсюда, пока к нам не пришёл наш — жуткий час? Здесь так — ужасно, страшно мрачно, вдобавок — опасно? Поэтому и нет народа?
Девчата замолчали вмиг.
Нашли тела — растерзанные в клочья. Рассказывать нельзя было — без ужаса. У одного — оторванная голова от шеи. А у второго — с костей кожа, мясо — содраны. У третьего — отсечена часть туловища.
После трагедии, бункер не строили — замуровали. Подземный центр перенесли — под Мухинскую балку. Подальше от истории, поставив на ней — точку.
Замуровали — подземные ходы
— Хотя, здесь ужасы — не прекращались, Анджела прошептала, поведывая тайну. — В подвале — у консервного завода, недавно ход открылся — при обвале. Сторож с собаками, из любопытства — зайти пытался, но — рыка сильно испугался.
Тело огромное — увидел в темноте, метнувшееся быстро — и побежал от хода, что сил было. Рискнул вернуться на завод — лишь утром, собаки к ходу — не подходили. Откуда-то валялся — бычий клык — в проходе. Проход от страха, замуровали — тут же. Но, говорят — таких провалов — множество, в округе.
С консервой рядом я живу. Теперь — крюк делаю в квартала три-четыре, завод с опаской обхожу — боюсь, что встретится — ужасное чудовище.
— Здесь есть чего — бояться, Влад согласился — с ними. Но в целом — интересно. Жаль, что в газете по другой я части. Хотя, неравнодушен с детства — к таинствам, ужасным — происшествиям. Таких историй — знаете немало?
Расскажите о случаях — подобных? Жаль — диктофон не взял с собою, рассказы ваши записать — подробно. Придётся — всё запоминать, что я от вас — узнаю.
— Не знаю я с чего начать — рассказывать Оксана стала. Недалеко от ресторана, ходы — замуровали. Мелькал тот случай в прессе. В ходах — военных растерзали. Кожу содрали с одного, другому — оторвали голову.
Об этом знал Влад — притворяясь, что интересно слушать — в надежде, что — другой рассказ — намного интересней будет.
— В этом районе каждый год провалы — происходят, земля вдруг проседает…, скотина, у людей живущих с краю города, внезапно — пропадает. Подземное чудовище — под землю их таскает, кровь выпивает — тело жертвы — пожирает.
— Здесь, по легенде — страшной, Елена прошептала — жило огромное чудовище, его боялись — жители. Чтобы — не нападало, не грабило, не жгло огнём из глотки — ему красавиц приносили в жертву — ежегодно. Год, после этого, жилось — спокойно.
— Ещё я расскажу такое…, немного помолчав, таинственно, рассказ продолжила Оксана. И раньше в Дон с аксайского моста машины падали с прицепами и — странное, что падали лишь те, что шли — на север с юга.
Сколько их не искали — не находили. Бесследно исчезали, словно куда-то — испарялись. А тех — кто их найти пытался, самих потом — не находили. Искать их, добровольцев — мало было.
Но вот, недавно, случай был особый. С восточной стороны моста — свалилась в Дон машина с юга, шла — с ценным грузом. Для поиска позвали — водолазов. Искавших — трос страховочный лишь спас. В бездонную воронку их, за малым — не утащило враз. В неё, что попадает, затягивает сразу. Такой объём воды уходит? Куда, всем — непонятно.
Мне люди говорили, геологи рассказывали им, что ниже русла есть еще река, течет в обратном направлении. На глубине сорок четыре метра, есть под Аксаем озеро огромное, а глубже — на двухсот метровой глубине, море подземное, больше Азовского. Такой пирог под нашим рестораном! Не зря его назвали «Океаном».
— Как интересно! — восхитился Влад рассказом, не думая, использовать в дальнейших целях. Не пригодится.
— Я слышала — в Дону живёт — чудовище, такое же — как «Несси». Оно жить может землёй и под под водой — Елена сообщила. Может, оно и губит скот домашний и, страшно иногда, пугает — просовывая шею длинную к поверхности, через проломы, ходы — где бедненьких животных настигает, утаскивает тех под землю… и там — безжалостно их пожирает.
— А может, это вообще не Несси, а ящер трёхголовый? — придумала Анджела.
Они растерянно молчали, пытаясь вспомнить из знакомых россказней — пусть даже и абсурдных.
Влад, понимал — официантки рассказали — всё, что знали о местах — близ ресторана. А остальное — об Аксае и Ростове — ему не интересно, решил поэтому — закончить трапезу, отправиться к таинственному месту — ради которого приехал.
Официанток за общение благодаря — прощаясь с ними — временно, с сомнениями мысленными (считая — постоянно), добавил — на прощание.
— Пойду я погуляю — перед сном глубоким по вашим местам — страшным, да воздухом донским прекрасным, чистым — я вволю надышусь. Прощайте. Не поминайте лихом. Вдруг встретится — чудовище ужасное. Всё в воле Господа. Возможно, репортаж — понравится редактору, и он пришлёт меня к вам — вновь, в места — таинственные и прекрасные.
— Так рано? Жалко как! Уходите…? Растерянно Елена — протянула.
Во сколько завтра, к нам — приедете?
— Не знаю — ответил Влад, в смысл слов прощальных не вникая; он был уже на склоне берега. Искал провал, ведущий к кладам — к храму.
— А как же Ваш заказ?
— Заказ мой? Я …, забыл, что я заказывал. Напомнишь мне — красавица?
— О девушке, с кем вы желали — познакомиться, уединиться — насладиться прелестями форм прекрасных, мест.
— Освобожусь немного — и приеду, оплошность, сглаживая — Влад ответил. Затеянному флирту — был не рад Иван Измайлов — журналист.
А уединиться я могу — конечно, если — Вы не против. Не с кем-то, только с Вами — осмотр закончив.
— Не то, что да, не то, что нет — загадочно произнесла Елена, посматривая на банкноту — оставленную на столе.
— Конечно, оставлять такие чаевые — жирно, но…, вдруг придётся ресторан ещё — использовать, в кулак сжав «жабу» — улыбаясь через силу, Влад ей сказал — там ваш расчёт и чаевые и — показал рукою на банкноту. Добавил — все, без сдачи. Благодарность.
Я вставлю в репортаж — рекламу ресторана, как всё у вас здесь — вкусно и уютно. Я, будто дома побывал — у мамы.
Возможно, задержусь здесь ненадолго, тогда уж точно встречусь — с Вами.
Люблю я красотою наслаждаться — на берегу реки. Приятно было познакомиться мне — милая Елена. Сегодня, — всё. Хочу пройтись. До встречи скорой.
Схватив банкноту, чуть не поперхнувшись, с трудом произнесла — спасибо. Елена сильно этого хотела, чтобы расчёт произошёл с купюры — лежащей на столе — без сдачи. Таких, не знала раньше чаевых. Но — верила, что повезёт — когда-то и, встретится клиент — способный оценить старания. — Она, настолько угодит, что тот — не пожалеет «чая».
— А может, встретила того, — единственного? — мелькнула в голове мысль — у неё. Одет так просто — ведь в дороге. Целая пачка сотенных американских — зачем ему они? Мог бы остаться, поделиться… — как, между прочим, делается.
Она хотела бы ещё — что-то сказать, придумать, чтобы задержать его здесь — для знакомства большего, но ….
Журналист Иван Измайлов — способный заплатить — сто долларов без сожаления, чтобы покушать — просто, к выходу пошёл — не обращая на неё внимания, как будто — здесь и нет её — и не была обеда, внимания к нему — желания…