Перед вами третья часть фантастической повести «Коробочный мир». Первая часть | Вторая часть
Привет, Джо!
Насколько долго можно смотреть в чьи-то глаза, не отрываясь?
До тех событий, что произошли со мной совсем недавно, я измерял взгляды секундами или минутами, но теперь понятие времени как-будто обрело новый смысл. Пришло ощущение, что я замечаю время только тогда, когда больше нечего замечать. Время — как ветер — то стремительно пролетает мимо, унося с собой всё лишнее, то замедляется и кружит на месте, раз за разом повторяя непрожитые секунды...
Я сидел и не отрываясь смотрел в глаза девушки, которая так неожиданно появилась рядом и погрузила меня в историю своего мира.
Этот фильм стремительно прокручивался где-то внутри и, в то же время, был везде вокруг. Я чувствовал всё, что видел в её глазах: дожди и ветра, несущиеся реки, пробивающуюся траву и опадающую листву, тёплые лучи солнца и ночную прохладу. Я видел меняющийся рельеф холмов и движение камней, полёт облаков и танец звёзд, смену дней и сезонов.
Всё это происходило так быстро, словно я был лишь линзой старинного проектора, пропускающего через себя жизнь этого мира как кадры подёргивающейся киноплёнки.
И вот, когда я уже просмотрел сотни и сотни лет, её рука снова коснулась меня — прямо в центре моей груди. Это прикосновение обожгло моё застывшее от неподвижности тело и взрывом растеклось по всем его уголкам.
В это же мгновение всё происходящее вернулось к привычному неторопливому темпу, а она отвела свой взгляд чуть в сторону и посмотрела куда-то вдаль. Я почувствовал, как внутри меня что-то резко сжалось и тут же расправилось вновь, а слёзы вырвались из моих глаз и потекли по лицу, ещё тёплыми каплями падая на мои обнаженные ноги.
Меня слегка трясло, отчего я глубоко и с шумом вздохнул.
Сквозь затихающие слёзы я продолжал смотреть на неё. Она была абсолютно неподвижна и всё так же, не отрываясь, смотрела куда-то. В её взгляде не было ни напряжения, ни ожидания, ни выраженного интереса. Это был такой непередаваемо странный взгляд, который словно обращен внутрь смотрящего. Если бы я не помнил смеха и этих прикосновений, то принял бы её за очень реалистичную голографическую картину или статую. Казалось, что сам мир смотрел на неё и держал этот застывший образ в своём воображении.
Тогда я посмотрел в том же направлении, куда, как мне казалось, так загадочно смотрела и она. Там был закат, тёплый и ровный, переливающийся от золотого и розового в малиновый и бордовый, растекающийся вместе с витиеватыми облаками по горизонту. Не удержавшись, я снова перевёл взгляд на неподвижные локоны её волос, затем вниз — на грудь и живот, свободные от малейшего движения, от вдоха или выдоха. Девушка просто была рядом, как мираж, как вспышка яркого света, остающаяся отпечатком в уже закрытых глазах.
Опёршись на руки, я медленно поднялся, ещё сомневаясь в послушности своего тела, но движения оказались очень легки и точны — ни в одной мышце я не чувствовал отека или усталости от долгого пребывания в неподвижной позе. Немного пройдясь вокруг и, потерев ладони друг о друга в желании ощутить реальность настоящего момента, я вернулся и остановился рядом с ней.
Мне нравилось разглядывать её, словно во всём остальном для меня уже не было ни какого чуда. Её поза была живописно удобна: она сидела, подогнув под себя ноги, выставив для опоры левую руку, а её права кисть уютно расположилась на внутренней стороне бедра. Её блестящие пряди волос, как тончайший шёлковый платок, послушно скатывались по плечам и спине, едва дотрагиваясь до земли. Цвет её бархатистой кожи вторил переливам заката, делая эту неподвижную фигуру ещё более сказочной и притягательной.
Замерев, я то медленно переводил взгляд на горизонт, где закатное небо сливалось с холмами и проступающими искрящимися гребешками моря, то снова опускал глаза и смотрел на неё, всё так же неподвижно сидящую в этом сочном зелёном покрывале. Там, рядом с ней, где совсем недавно сидел я, чуть покачиваясь стояла невредимая трава.
Признаюсь, в моей жизни было не так уж много моментов, когда я горел желанием что-то сказать или спросить, одновременно с этим теряя дар речи. Так и теперь мои губы чуть подёргивались в ожидании слов, но я так и не смог произнести ни звука. Я чувствовал, что она знает все ответы, но что именно я мог спросить у неё? Мне хотелось, чтобы она вновь ожила и заговорила со мной, объяснила природу возникновения этих миров, поставив хотя бы одну точку над i.
— Это всё ты, — не двигаясь сказала она.
Эти слова, как и тот самый смех, прозвучали неожиданно и заполнили всё вокруг, повторяясь и повторяясь гулким эхом. От удивления я резко присел и посмотрел на неё, но взгляд её был по-прежнему безмолвен, а губы неподвижны. Я медленно протянул руку, в надежде прикоснуться к ней и разбудить, снова обратив на себя её волшебный взгляд. Но её тело едва заметно пошатнулось, предчувствуя моё прикосновение, и соскользнуло в траву, как внезапно растаявший лёд, оставив на высоких стеблях лишь несколько капель влаги.
Зажимая колоски между пальцами, я провёл рукой от самых их корней...
:::::::::::::::::::::
ПРОДОЛЖЕНИЕ: читать четвертую часть
Короткие рассказы и философские заметки на канале «Привет, Джо!» — это душещипательный диалог с самим собой и миром; попытка сформулировать важные вопросы бытия и нащупать истину; обнаружить причинно-следственные связи; понять и принять то, кто есть мы и почему живём именно в таком мире.