Итак, 28 июня 1461 года восемнадцатилетний Эдуард Йоркский был коронован в Вестминстере. За три года он достиг впечатляющей положительной динамики: навел относительный порядок; загнал в глубокое подполье последних сторонников Ланкастеров; заработал популярность с натяжкой сказать всенародную. А население Лондона в новом короле реально души не чаяло. Покойный папенька сумел внушить Эдуарду революционную мысль о том, что цеховики и барыги – не просто какая-то чернь, а налогоплательщики: если их правильно возделывать и окучивать, державе и тебе лично будет от этого стабильный профит.
Правление Эдуарда IV могло бы стать блестящим и безоблачным, если бы не одно малозначительное (на первый взгляд) событие. Во второй битве при Сент-Олбансе погиб сторонник Ланкастеров Джон Грей, барон Эстли. Его владения конфисковали за измену, а вдова Елизавета (урожденная Вудвилл) с двумя малолетними детьми была вынуждена вернуться к родителям. Однако семейство Вудвиллов после потери французских владений и падения дома Ланкастеров переживало не лучшие времена. Надо было как-то выкручиваться.
В связи с отсутствием точных данных о том, где и когда Елизавета познакомилась с Эдуардом, будем придерживаться романтической версии. Одним весенним утром в кромешную рань молодая вдова проснулась; умылась росой; облачилась в изрядно поношенное, но старательно заштопанное и выстиранное платье, и, прихватив сыновей, вышла к проселочной дороге, по которой (какое совпадение) король направлялся в Стоуни-Стратфорд. Точно просчитав момент, бедная Лиза, невзирая на опасность получения черепно-мозговой травмы, плохо совместимой с жизнью, бросилась из кустов прямо под копыта королевской лошади, и, заливаясь слезами, произнесла трогательный монолог, суть которого сводилась примерно к следующему:
– Почто ж ты, недальновидное жестокое величество, обрек на нищенское существование вдову и сирот человека, чья вина состояла только в том, что он был цельной натурой и неукоснительно хранил верность тому, кого считал законным монархом?!
Несчастная вдова была молодой и красивой. Эдуард посоветовал ей подать соответствующее прошение в письменном виде, а для ускорения процесса предложил нежное свидание нынешним вечером под ближайшим кустом. Внезапно у Лизы оказались рациональные представления о морали, а у Эдуарда в связи с этим – разрыв шаблона. Годный экстерьер, свежесть молодости и обаяние власти вместе страшная сила: никогда ранее король не знал, что такое отказ. Помаявшись неделю – другую, Эдуард решил пойти под венец. Точно так же, как и у предыдущего поколения Вудвиллов, венчание происходило в обстановке строгой секретности, но в соответствии с канонами, как то: свидетели, священник и запись в церковной книге.
Последствия оказались не катастрофическими, но жесткими: возобновление активных боевых действий – совсем не то, чего желали низы, да и верхи по большей части тоже. Так вот: спустя полгода после свадьбы Эдуард созрел для публичного оглашения брака. Двор был шокирован; Уорик, что как раз вел переговоры о стратегическом династическом союзе короля Англии с французской принцессой, пришел в бешенство; по сословной гордости матери Эдуарда – вдовствующей герцогини Сесилии, был нанесен страшный удар. Тем не менее, в 1465 году архиепископ Томас Буршье возложил на голову Елизаветы Вудвилл-Грей английскую корону. Ричард Невилл скрипел зубами, плевался ядом, но радикальных шагов пока не предпринимал в надежде сохранить позиции серого кардинала.
Шаткий мир сохранялся четыре года. За это время Елизавета родила трех дочерей и перетащила ко двору всю свою многочисленную родню: маму с папой, пятерых братьев и семь сестер, которым при молчаливом одобрении супруга устроила самые выгодные браки. Отец королевы, Ричард Вулвилл, был возведен в графское достоинство. Младшего брата – двадцатилетнего Джона, женили на Кэтрин Невилл, вдовствующей герцогине Норфолкской, которой уже исполнилось 68 лет, оставив без внимания мольбы престарелой невесты избавить ее от этого счастья. К 1467 году в руках семьи Риверсов сосредоточилось восемь титулов, дающих право на звание пэра и место в королевском совете.
– Вот нифига себе, – подумаете вы, – Да у короля, похоже, реально от любви снесло крышу. Позволить бабе так собой вертеть…
Но не всё так просто. С большой долей вероятности действия, точнее говоря, бездействие Эдуарда – не попустительство влюбленного идиота, а весьма продуманная мера. Эдуард был далеко не дурак, и прекрасно осознавал, что своими успехами он обязан в первую очередь, трем братьям Невиллам: Джорджу, архиепископу Йоркскому с талантами к риторике; Джону, железной рукой усмирявшему северных баронов и, конечно, Ричарду графу Уорику – непревзойденному мастеру политической и бытовой интриги. В первой половине 1460-х влияние и авторитет Невиллов были сопоставимы с королевскими, если не превосходили их. Прокачка Вудвиллов с целью нейтрализации Невиллов: согласитесь – вполне разумно. Двухпартийная система, однако. Не идеальный вариант, быть может, но ничего лучше прогрессивное человечество не придумало до сих пор. А насчет неизбежности жертв… Что лучше: большое зло или серия мелких пакостей? Вот, и я не знаю.
Так на чем мы остановились? Ах, да: у Ричарда Невилла, графа Уорика, имелось две дочери на выданье, и в зятья он рассчитывал получить не графов и не герцогов, а принцев королевской крови, младших братьев Эдуарда IV – Джорджа Кларенса и Ричарда Йорка. Граф закинул удочку, получил недвусмысленный отказ и осознал, наконец, факт: марионетка необратимо вышла из-под контроля. Пора делать новую. Уорик спросил у Джорджа:
– Не кажется ли вашему высочеству, что вокруг творится жуткое непотребство? Вудвиллы вконец обнаглели, а из вашего брата получился хреновый король – совсем не такой, как мы (в скобках: Я) мечтали. И вообще, помнится, ходили слухи, что Эдуард – не сын Ричарда Йорка, а плод увлечения герцогини простым лучником… как его там: то ли Блэйберн, то ли Блэкберн… Что, если герцогиня Сесилия из ненависти к безродной невестке всё подтвердит? Как думаете: когда Эдуард будет признан самозванцем, кто сделается ближайшим легитимным наследником трона?
– Вау! – обрадовался не особо умный, но достаточно тщеславный Кларенс. Собрал чемоданы и отплыл вместе с Уориком в Кале, где 11 июля 1469 года женился на старшей дочери графа – Изабелле. А тем временем Невилл, старательно делая вид, что занят укреплением порядка и обороноспособности последнего оплота Англии на континенте, посредством курьерского сообщения вдохновлял и финансировал ланкастерское подполье в Уэльсе и северных графствах.
Пока Джаспер Тюдор мутил валлийские холмы, пытаясь отвлечь внимание лорда Херберта (носившего титул графа Пембрука, который Джаспер продолжал считать своим) и снять осаду с мятежного замка Харлех, в Йоркшире под личиной крестьянских волнений, вызванных засильем фаворитов, непосильным налогообложением и хроническим отсутствием порядка со справедливостью, вспыхнули восстания Робина из Редесдейла и его тезки из Холдернесса.
С холдернесским Робином, требовавшим в числе прочих условий, возврата титула графа Нортумберленда и всех владений проланкастерски настроенному роду Перси, оперативно разобрался Джон Невилл – текущий владелец титула. Обезглавив мятежника, Джон успокоился и не стал предпринимать никаких попыток задавить Робина из Редесдейла, хотя это вроде как тоже входило в его прямые обязанности.
Его величество Эдуард IV и ранее получавший отрывочные сведения о подозрительных приготовлениях, наконец, изволил насторожиться. Собрал небольшую армию и выдвинулся в направлении Йоркшира. Пока Эдуард в Ноттингеме ждал валлийское ополчение во главе с Уильямом Хербертом, Уорик со своим отрядом высадился в Сандвиче, и вскоре вошел в столицу, не встретив никакого сопротивления.
На соединение с королевской армией Херберт дойти не успел, встретившись с мятежниками неподалеку от Элджкот-Мура. У Пембрука были шансы на победу, но к концу сражения подошел авангард Ричарда Невилла. Едва разглядев на куртках врага эмблему непобедимого Уорика, солдаты Пембрука в страхе разбежались. Уильяма Херберта казнили на месте без лишних формальностей. Ричарда и Джона Вудвиллов, пытавшихся укрыться в замке Чепстоу, обезглавили после предъявления обвинений в измене. Старая герцогиня Кэтрин овдовела в четвертый раз что, впрочем, ее не особо расстроило.
Продолжение следует.
❤️ Если вам нравятся мои истории, будьте зайками, поддержите рублём
Пусть вас не остановит небольшой размер помощи, для меня приятен каждый перевод, даже 100 ₽ мотивируют писать дальше, писать для вас!
Карта Сбербанка: 4276 7218 9884 2844.
Все истории можно прочитать в: