— Что-то ты выглядишь как-то устало, — заметила девица, заваривая дракону чай. — Потрёпанный весь.
— Потрепали, — как-то отрешённо ответил дракон.
Допивая вторую чашку, ящер добавил, как будто, в никуда:
— Хорошо, хоть не убили.
— Так у нас разве не мораторий? Ну, на всяческие зверства? Помнится, со сказочником был уговор, что никаких убийств.
— Был… — с тяжёлым вздохом согласился дракон, задумчиво разглядывая дно чашки.
— И что же? — не отставала девица.
— Не знаю, — снова вздохнул огнедышащий. — Не знаю.
***
Ночью дракону не спалось. Он всё думал о том, что вот теперь, получив, наконец, возможность проявить все свои таланты в полную силу, снова что-то не то. И таланты уже не кажутся столь выдающимися. И вообще, неизвестно, а есть ли та мудрость, сила, смелость… «Может, это всё просто слова? Для антуража и правильной атмосферы в сказках?»
Может быть, на деле он самый обычный ящер-переросток, который больше, чем слетать иногда за девой в деревню, похитить принцессу, которую никто не охраняет, выпустить пару языков пламени для устрашения, да струйку дыма, чтобы подчеркнуть глубокомысленный вид, ни на что и не способен?
«А ещё туда же! Рамки надоели… Хочется жить на полную катушку… Лучше смерть, чем вот это всё…»
***
Сказочнику тоже не спалось. Полночи снились драконы. Ныли и жаловались на свою сказочную судьбу. Самым эпичным был эпизод, в котором сидел такой, небольших размеров, дракон у костра в компании с колобком, репкой и Алёнушкой и говорил, что даже эти всем живётся поинтереснее.
«Может, и правда, нужно что-то менять? А как? Чтобы написать что-то, выходящее за рамки, нужно сначала выйти. А куда? Казалось же, что мораторий на насилие — и есть тот самый выход. Ну, против всех канонов же. Все драконы живы. Все принцы целы. Все принцессы счастливы. Впрочем, да, сплошные рамки…»
— Ладно, дам ему то, чего просит. А если выйдет не слишком удачно, то всегда есть шанс последовать за Гоголем. Сейчас и жечь ничего не придётся — хвала прогрессу, — сказал не выспавшийся сказочник, наливая третью за утро кружку кофе.
