Сегодня в центре повествования еще одна героическая оборона замка на скале. На этот раз успешная, что вдвойне удивительно с учетом того, что гарнизон защитников возглавляла женщина двадцати шести лет. Насколько женщина была прекрасна – решать вам, но история запомнила ее как Агнессу Черную. Хотелось бы думать за суровость характера, а не за цвет лица, полученный в результате регулярного употребления спиртного неудовлетворительной степени очистки.
Но сначала, как всегда, предыстория с лирическими отступлениями, за которые всё сообщество уже давно готово подвергнуть меня анафеме. Итак: начало 1338 года, вторая война за независимость Шотландии. Место действия: восточный Лотиан, залив Ферт-оф-Форт, замок Данбар, принадлежавший графу Марч Патрику V де Данбару.
Кем был типичный англо-шотландский пограничный феодал времен высокого средневековья, имеющий земельные владения в обеих странах? Правильно: убежденным перебежчиком. В чем ему всемерно способствовала хроническая слабость шотландской короны и систематические злоупотребления английской.
Английские монархи слишком часто и не всегда оправданно (по мнению своих баронов) использовали наказание с мудреным названием аттинктура. Иначе говоря, лишение земель и титулов по обвинению в государственной измене или нарушении вассальных обязательств… с последующим возвратом за примерное поведение. Достаточно было принять убедительно виноватый вид и броситься в ноги величеству со словами: «Не велите казнить, сир! Бес попутал. Во всем виноват мой управляющий… эльф гэл недобитый. Уж очень забористый эль варил, собака. Да… очень коварный эль. Но я уже повесил подлеца, ликвидировал все запасы зелья и торжественно клянусь, что впредь подобного не повторится!».
Вот и у Патрика IV, свекра нашей героини, с обеими коронами сложились весьма непростые отношения. После вымирания старшей линии Данкельдской династии Патрик, как правнук побочной дочери Вильгельма Льва, стал одним из тринадцати претендентов на шотландский трон. История знает немало случаев, когда мышей осеняла гениальная идея пригласить в арбитры кошку. Вот и шотландские кандидаты догадались переложить ответственность выбора на Эдуарда I Английского.
– Не вопрос, ребята! – воскликнул Эдуард, – Кто принесет мне вассальную присягу за Шотландию, тому и быть королем.
Да… недооценил патриотические чувства претендентов, потому что согласились почти все. Пришлось выбирать самого слабохарактерного. 17 ноября 1292 года новым королем Шотландии был провозглашен Джон Баллиоль (прапраправнук Давида I по женской линии). Патрик долго обижался и спустя пятилетку созрел для того, чтобы перебежать под знамена Уильяма Уоллеса. Впрочем, после казни Уоллеса граф Марч помирился с Эдуардом и Патрик V на момент смерти отца честно считал себя английским подданным. Когда разбитый под Баннокберном Эдуард II бежал с поля боя, Данбар предоставил ему убежище и помог переправиться в родное королевство на рыбацкой лодке.
Сведений о том, каким пряником сумел соблазнить Патрика V Роберт Брюс, мне найти не удалось. Но уже с 1315 граф Марч до гробовой доски сделался шотландским верноподданным и неукоснительно хранил верность малолетнему сыну Брюса Давиду II даже тогда, когда шансы последнего сохранить корону казались менее чем призрачными. Жена Патрика V – Агнесса, урожденная Рэндольф, дочь Томаса Рэндольфа (соратника Роберта Брюса и регента Шотландии в 1329—1332), была солидарна с мужем, однако эти настроения не вполне разделяли уставшие от бесконечных войн жители Данбара и окрестностей. На что и рассчитывал, начиная осаду во время отсутствия погрязшего в бесконечных боях на севере Патрика, Уильям Монтегю, 1-й граф Солсбери. Невзирая на риск окончательно прослыть занудой решительно заявляю: семья Скрипалей к этому делу не имела никакого отношения (равно как и граф Патрик к приятелю Спанч Боба).
Монтегю располагал достаточно многочисленным отрядом, катапультами, осадными башнями и прочими атрибутами тактического превосходства, поэтому был весьма удивлен отказом графини сдать замок по первому требованию. Но запас времени у него тоже был, поэтому свои шансы взять крепость измором Уильям ошибочно расценил как стопроцентные, и приступил к блокаде. Вот никак не мог он, бедный, заподозрить, что у женщины окажутся настолько крепкие нервы. В то самое время, как Солсбери обстреливал защитные сооружения замка из катапульт, Агнесса в парадно-выходном прикиде беспечно прогуливалась по крепостным стенам под перекрестным огнем пролетающих мимо булыжников и в лучших традициях салонного злословия расхваливала военные и личные достоинства противников, не забывая упомянуть их доспехи, лошадей и ближайших родственников.
Поэтическое сравнение разлетевшейся от столкновения со сброшенным со стены двухсоткилограммовым камешком осадной башни с опоросившейся свиноматкой произвело на Уильяма воистину неизгладимое впечатление. Надеясь добиться сговорчивости, он продемонстрировал Агнессе ее брата Джона с веревкой на шее, получив язвительный ответ, что угрожать выгодополучателю завидным наследством – не самый эффективный метод шантажа. Солсбери снова проникся. Графиня получила наследство только десять лет спустя – после гибели Джона Рэндольфа в битве при Невиллс-Кроссе.
Время шло. Монтегю ждал, но признаков истощения у обороняющихся так и не увидел. Потому как крепость Данбар обладала еще одним важным стратегическим преимуществом, которое легко могло превратиться в уязвимость, но благодаря слабому знанию противником местной топографии, не превратилось. В толще береговых скал неподалеку от замка имелась обширная пещера, и было бы вопиющим нарушением всех канонов авантюрного жанра, если бы она не соединялась с замком посредством подземного хода, искусно замаскированного под трещину в породе и для надежности заботливо прикрытого парочкой сталактитов. Все полгода этот канал сообщения бесперебойно обеспечивал защитников крепости провизией и другими предметами первой необходимости. То ли Уильям не придавал должного значения сбору и систематизации разведданных, то ли не желал расставаться с таким интересным противником как Агнесса…
10 июля 1338 Монтегю был вынужден снять осаду и убраться восвояси. Через пятилетку или около того он компенсировал моральный ущерб, отжав у шотландцев остров Мэн. Уильям Монтегю умер от ран, полученных на рыцарском турнире в январе 1344 года. Патрик с Агнессой жили долго и счастливо, и умерли от старости (оба в районе 1369 года). Детей у пары не было. Графство Марч унаследовал внучатый племянник Патрика – Джордж I. Идейный перебежчик, как завещали великие предки. Последний шотландский граф Марч, тоже Джордж (под номером II) честно пытался служить родине, но это ему не помогло. В 1435 году Джордж был обвинен Парламентом в незаконном владении землями и титулами, ранее конфискованными у его отца за измену, окончательно рассорился с королем Джеймсом I Шотландским (не путать с Джеймсом I Английским) и нищим изгнанником перебрался на юг.