Глава 6
«Синяка» в ту ночь они всё-таки поймали. Уже под утро. Этому предшествовало долгое барражирование по улицам и переулкам района, были заезды и в частный сектор, один раз даже застряли в снегу (был март месяц), пытаясь проскочить через нечищеный переулочек на соседнюю улицу, благо не сильно, поэтому выбрались быстро. Старший лейтенант А. увидел такие закоулки района, о существовании которых даже и не подозревал. Вообще для поимки нетрезвого водителя в ночное время суток существует два основных метода: первый это встать на какой-нибудь второстепенной дороге, возможно даже несколькими экипажами и проверять всех подряд, те же, кто, завидев экипаж (и) ГАИ, пытался развернуться или свернуть в сторону обязательно догонялись и проверялись с особой тщательностью. На мелкие нарушения, такие как не пристёгнутый ремень безопасности или просроченный транзит, внимания, как правило, не обращалось. Второй метод – это как раз неспешное патрулирование мелких улочек, находящихся вдали от основных магистралей, дворов, гаражных кооперативов, частного сектора. Весь расчёт строится на том, что водитель, принявший на грудь и пытающийся доехать куда-либо, боится попасться и двигается всевозможными скрытыми и поэтому, как он думает, безопасными путями. Честно говоря, регламент запрещает останавливать автомобили для проверки документов вне стационарных постов при отсутствии какого-либо нарушения ПДД со стороны водителя. Именно поэтому некоторые граждане, считающие себя очень знающими (а по факту лишь нахватавшиеся «верхушек»), после остановки их автомобиля с умным видом, чаще с «наездом» начинают спрашивать: « Причина остановки???» (да-да именно так, без всяких предисловий). Однако в регламенте, всё-таки, есть одна лазейка. Разрешалось останавливать автомобили для проверки документов вне стационарных постов в рамках спецопераций. Различные операции проводились всегда и, как правило, больше одной одновременно. Суть некоторых старший лейтенант А. так до конца и не понял сам за всё время службы. Например, на всё время дачного сезона, объявлялась операция «Дача» (проверяем авто, едущие с дач???) или операция, которая шла практически всегда: «Трасса-автомобиль» (в рамках борьбы с угонами проверяем всех подозрительных). Начальство само не заморачивалось подробным объяснением подчинённым сути этих «гениальных» разработок вышестоящих штабов, тем более, что отделе ГИБДД Дз-кого района работал Леонидыч, который умел виртуозно составлять отчёты по всем мероприятиям для вышестоящего начальства. Поэтому на разводе, перед сменой информация до личного состава доводилась просто: «Запишите в служебные книжки – идёт операция такая-то». Задавание уточняющих вопросов не поощрялось. Старший лейтенант А. быстро понял смысл всего этого и на вопросы «знающих» водителей о причине остановки, просто называл одну из проводившихся на данный момент спецопераций.
Однако, водители, попавшиеся за ездой в нетрезвом состоянии, как правило, причину остановки не спрашивали. Так было и на этот раз. Ромашкин заметил во дворе одного из домов спального микрорайона мелькнувшие фары, «патрулька» обогнула дом и выехала наперерез двигавшемуся там автомобилю. Старший лейтенант А. подошёл к водителю и попросил документы. Водитель, мужчина лет тридцати пяти, осознавая, что попался, всячески старался сделать так, чтобы запах алкоголя, исходивший от него, не был замечен. Подавая в чуть приоткрытое окошко документы, отворачивался в противоположную сторону, на вопросы отвечал односложно и заметно нервничал. А когда старший лейтенант А. попросил его выйти из автомобиля и присесть в «патрульку», обречённо вздохнул, вылез с водительского сиденья и, слегка пошатываясь, подошел к патрульному автомобилю. Грузно плюхнувшись на заднее сиденье, он сразу начал плаксиво умолять отпустить его с миром:
- Мужики, ну я же не злостный нарушитель, мне тут недалеко было до дому, я же чуть-чуть только выпил, меня же жена убьёт, я же не по дорогам ехал, а по дворам.
И так по кругу одно и то же с небольшими вариациями. Мокров в это время молча заполнял протокол отстранения от управления - это первый документ, заполняемый при оформлении материала по ст. 12.8 КоАП РФ. Далее шло направление на мед. освидетельствование, где нарушитель собственноручно должен был написать, что пройти его согласен (если он отказывался, то протокол составлялся по ст. 12.26 КоАП РФ, санкции там были те же самые). В обоих протоколах внизу были две строчки для вписания туда понятых, в присутствии которых и должны были составляться оба документа. Где их взять в пять часов утра в спальном массиве закон не пояснял. К счастью в этот момент во двор въехал автомобиль скорой помощи. Медики на просьбу старшего лейтенанта А. побыть понятыми, отреагировали адекватно. Не особо вникая в происходящее, они быстро продиктовали свои данные, расписались и пошли выполнять свою работу. Процесс занял не более минуты.
Пойманный водитель написал в направлении на мед. освидетельствование слово «согласен», старший лейтенант А. сел за руль автомобиля нарушителя и процессия выдвинулась в Дз-кое РОВД – там в подвале находился кабинет врача-нарколога.
Нужно сказать, что инспекторам Дз-кого района несколько повезло, что кабинет мед. освидетельствования находился в их РОВД. На город их было всего три. После процедуры им всего-то нужно было подняться на этаж выше, в свой кабинет и там спокойно дооформить материал. Экипажам других районов приходилось ездить туда со своими «синяками», а потом возвращаться в свой район. Экипажи полка ДПС, не имевшие своих кабинетов, оформляли материалы прямо в патрульном автомобиле. Иногда образовывались очереди, т.к. врач-нарколог был один, а процедура освидетельствования на состояние опьянения занимала около тридцати минут. Однако это никого не расстраивало. За время вынужденного ожидания можно было узнать у коллег свежие новости из других подразделений и рассказать свои, да и просто послушать байки о гаишных буднях, которых у каждого инспектора было великое множество. Само освидетельствование происходило следующим образом: в кабинет заходил один инспектор (он наблюдал за всем процессом) и собственно нарушитель. Врач заполнял данные водителя и предлагал пройти несколько тестов, но это было не главное. Заключение об опьянении делалось, в основном, по показаниям большого, стационарного алкотестера, в который любитель покататься под градусом, должен быть продуть через трубочку два раза с интервалом в двадцать минут (отсюда и длительность самой процедуры). Если оба значения превышали, допустимую тогда планку в 0,5 промилле, то заключение врача об опьянении выдавалось однозначно. Прибор, однако, измерял не в промилле, а в микрограммах на литр выдыхаемого воздуха, полученные данные по нехитрой формуле переводились в промилле уже потом. 0,5 промилле примерно равно 220 мкг/л. Дуть в трубочку нарушитель должен был пока звучит сигнал и бежит полоска внизу экрана. Некоторые пытались хитрить и не «додували» до конца. Они просто не знали, что прибор, в этом случае, покажет цифру чуть большую, чем есть на самом деле.
Товарищ, пойманный «Громом»-32, в первый раз уверенно «продул» 560. Старший лейтенант А. тут же скинул Мокрову, который вместе с Ромашкиным находился в кабинете испекторов ДПС, смс с цифрой 560. Это был сигнал им заполнять оставшиеся материалы. Строго говоря, делать это было можно только после вердикта врача-нарколога, но в случаях, когда всё было очевидно, таким образом экономили время. Через двадцать минут старший лейтенант А. тоже поднялся в кабинет с нарушителем и заключением врача. Все материалы уже были написаны, а это собственно сам протокол об административном правонарушении по ст. 12.8 ч.1 КоАП РФ и протокол задержания транспортного средства. Также уже было выписано временное разрешение взамен водительского удостоверения (тогда «права» ещё изымались). Опять нужны были понятые. Но тут уже было проще – РОВД располагался на широком проспекте. Остановить там парочку таксистов и попросить их побыть понятыми не представляло особых сложностей. В случае отказа с их стороны предлагалась альтернатива – выписать штраф за не пристёгнутый ремень безопасности или за просроченную аптечку, например.
После соблюдения всех формальностей в том же составе выдвинулись на штрафстоянку. Она тоже находилась на территории Дз-кого района, неподалеку от РОВД. Сдали автомобиль нарушителя под охрану, забрали соответствующий акт и отпустили любителя выпить на все четыре стороны. Вообще, в исключительных случаях, экипаж мог и довезти «синяка» до дому если, допустим, зима, он легко одет, нет денег на такси и позвонить некому, также это зависело от поведения самого нарушителя за всё время оформления материалов. Однако, повторюсь, это случалось очень редко.
Больше в эту смену ничего примечательного не произошло. В семь утра «Гром»-32 приехал в РОВД (на базу). Пока капитаны ходили в оружейную комнату сдавать оружие, старший лейтенант А. написал справку о проделанной работе и списал заполненные протоколы в специальный журнал. Всё это оставлялось на столе в кабинете и дневная смена, по приходу, сдавала это в административную практику. Далее всё по накатанной: гараж, мойка «патрульки» и по домам, до вечера.