В каждой военной части есть свои персонажи, помнить которых будешь еще не один год. Одни выделяются своей темпераментностью, другие характером и юмором, третьи – глупостью. В нашей роте был один такой – старший прапорщик Воробьев.
Командир взвода для солдата и мать и отец
Товарищ старший прапорщик – здоровенный детина почти 2 метра ростом и весом далеко за сотню. Когда мы, молодые ребята, еще не пришли в роту, все равно уже наслушались множество историй про веселого, строгого и справедливого Воробьева.
Вот знаете, существует много подобных фраз из армейской среды: “Вы пока копайте тут, а я пойду и узнаю, где именно надо” – так вот, такие перлы и придумывают люди из разряда Воробьева. Когда наш дядя Степа заступал ответственным по роте, то мы знали – если не глупить, все будет отлично и размеренно. Каждое дежурство Воробьева начиналось со следующей исповеди:
- Так, мальчишки и девчонки, в мою смену не бегаем, не кричим, не ор-е-е-ем *смотрит на всех по очереди, растягивая слово*. Если хотите драться друг с другом, то подойдите лучше ко мне, я вам голову в трусы забью. Сегодня какой день? *смотрит в график* Среда-а-а-а. Моется кто? Моется третий взвод. И самое главное: курить ходим во сколько…?
- Без пятнадцати каждого часа! – единогласно отвечали мы.
- Разойдись!
В дни, когда Воробьев вставал не с той ноги, он вносил в исповедь небольшие видоизменения:
- Так, всем разрешаю смотреть телевизор. Смотрим, но не включаем.
Как это, смотреть, не включая, мы поняли только к концу нашей службы.
- Не дай бог увижу кого-нибудь в комнате досуга (там был телевизор и книги) – сразу отправитесь на рыбалку!
Если прапорщик ставил такой серьезный запрет, дело плохо – показывают сериал “Морские дьяволы”. Да, по поводу рыбалки: рыбачить не любил никто. Воробьев имел огромную ладонь, по площади равную почти листу А4. Удар ладонью по шее носил забавное название – “лещ”. Отсюда и повелось: насолишь прапорщику – поймаешь “леща” на рыбалке. В простонародье Воробьев имел простое прозвище: “Батя”. Так вот, Батя любил задавать вопросы с подвохом, ответить на которые могли лишь самые смекалистые:
- Иванов, кто лучше всех в роте ходит строевым шагом?
- *быстро вспоминаю, кто отлично шагает и тянет носок* Штырков и Сидоров, товарищ старший прапорщик!
- *ехидно улыбаясь* Неве-е-е-рно, Иванов. Лучше всех в роте ходит старший прапорщик Воробьев! – отвечал “батя”, нежно занося громадную ладонь к моей шее.
Прапорщик переживал за нашу осведомленность в плане несения караульной службы и стремился подтянуть наши знания:
- Иванов, ты убил нарушителя за территорией поста, твои действия?
- Позвоню в караульное помещение и доложу!
- *смотрит удивленным взглядом* Не-е-е-т, Иванов, ты сначала труп за колючку к себе перетяни, а потом уже звони – ценнейший “совет”, слава богу, не пригодившийся на службе.
Батя был справедливым и строгим начальником. Он не наказывал без причин и не позволял сесть ему на шею, но было некоторое тепло, которое он давал нам, за это мы и любили нашего прапорщика.
Уважение надо заслужить
Командир, проявляющий чрезмерную доброту, может так и не заслужить уважение и любовь от простых солдат. Офицер должен быть в меру жестким и душевным. Прапорщик Воробьев через полгода моей службы ушел из нашей роты в другую. Но его авторитет, который закрепился среди нас, все равно не исправно работал.
Во времена учебной тревоги, когда в расположение казармы нельзя было без разрешения впускать даже полковников, товарища старшего прапорщика мы впускали все равно, хоть и могли получить за это. Будьте собой, будьте людьми, тогда о вас еще долго будут вспоминать только хорошим словом.
Если статья вам понравилась подписывайтесь на канал, ставьте лайки, задавайте вопросы в комментариях.