Тихо, было тихо и спокойно. Я шел по узкой улице страшно устав. Может от работы, а может и от жизни. Вечер наступал медленно, я поднял глаза: красная полоска по горизонту окаймленная фиолетовыми облаками. Я закурил. Раздалась громкая музыка. Где-то рядом началось цирковое представление. Цирк – я машинально поднял голову. Из здания доносились фееричные звуки. Потушив сигарету я зашел. Остались билеты во второй ряд, и мне действительно было радостно от этого. Укусив мой билет тучная женщина в парике предложила попкорн и газ воду. Улыбнувшись, я пошел искать своё место. Взгромоздился, зал был переполнен. Горели софиты их столбы-лучи не задерживаясь падали то на красный круг арены, то на людей: синие желтые зеленые и красные. Свет упал на женщину. Хотя никто бы не рискнул назвать это существо женщиной. Маленькая, тонкая особа с огромными но пустыми глазами, она была в черном платье с длинным рукавом. Её волосы были заколоты, но некоторые локоны выбились и теперь лежали на её царственных плечах. Она была с ребенком. Боже! Да она сама еще ребёнок! Детские губы, лежавшие теперь так недовольно, но с особым приличием ничего не выражали, кроме некоторого дискомфорта. Она то закатывала глаза, то вздыхала. Это был тот самый цирк, в котором животных морят голодом, чтобы на выступлении они, иступленные, делали всё как роботы, по алгоритму, почуяв запах еды в руках дрессировщика, да, это был тот самый праздный, яркий цирк, где смешивались люди, звери, цветные ленты и шары. И тяжело было отличить одно от другого. Начался номер "восточная фантазия" на арену вышли два верблюда с упавшими горбами и с засаленными паклями-волосами. Ребенок незнакомки торжествовал. Его явно впечатлили эти величественные животные, и бьюсь об заклад, ради них этот ребенок и потащил сюда свою юную и прекрасную мать. Торжественным голосом объявили антракт. Женщина встала и пошла в курилку. Ребенок жевал вату и дергал головой по сторонам, чудная малышка, непохожая на маму, энергично сидела на месте. Изгибы её руки, тоненькой, крошечной; маленькие пальцы, казалось, были тоньше моих сигар; а в глазах читался целый букет: безразличие, печаль и...усталость. Казалось, будто она вот вот рухнет на пол и от этого хотелось подойти и подхватить её. Она выпускала дым и в этом дыму была привлекательно слаба. Я докурил и развернулся. Захотелось пойти домой. Но пошел на место. После антракта нас веселил клоун с котами, крокодилы, голуби и змеи. Вывели жеребцов, особа воодушевилась, как будто в рывке, рывке надежды, но потом осела, как будто вспышка света напомнила ей где она. Представление феерично закончилось. Я следовал за интересной парой, и уже почти подошел к ней и взял её за руку, как её сгреб в обьятья высокий и грузный мужчина, он казался великаномогромным и страстным (я даже и не заметил, как он подошел встретить их), у него были темные волосы и некрасивое лицо. Он усыпал её поцелуями, как будто они не виделись вечность, такое ощущение, что он сломал бы сейчас ей все хрупкие косточки, и она мучилась бы от нестерпимой боли. Она заметила что я иступленный смотрю на них:
-вам что то нужно? Загорелись её глаза.
-не найдется закурить?
-нет. Прорычал её муж и увёл в темную сторону коридора.