– Куда побежала! Стоять, я тебе говорю!
Здоровенный амбал держал за руку тоненькую как тростинка девушку и орал. Да так громко, что вся округа собралась поглазеть на изверга. Тот умолк и тяжело дыша смотрел на жертву, яростно вращая глазами.
– Где мои часы, я спрашиваю?
– Я... это... – попыталась выдавить из себя девушка. Её и без того бледное лицо по тону не отличалось от офисной бумаги. Громила надвигался на неё словно скала, у которая вдруг обрела возможность ходить. Толпа замерла в ужасе и недоумении.
– П-пусти, я Фея... – прошептала одними губами девушка.
– Фея? Фея, говоришь? А ну-ка отвечай! Фея! Это надо же! Фея!
– Федя! Вот ты где!
По улице семенила задыхаясь маленькая старая женщина в длинном платье и косынке. Выглядела она на удивление сурово и уверенно.
– Батюшки, Федя, что ты делаешь?! Сейчас же отпусти! – старушка изо всех сил лупила здоровенного мужика сумкой.
– Мам, она мои часы взяла! – амбал захныкал, обмяк и сел на землю. Едва хватка ослабла, девушка вырвалась и убежала.
– Зачем ты с ней так? Часы ты в кафе забыл. Ты же их на стол положил, помнишь?
Девушка грустно брела по улице, кутаясь в длинную шаль. Из-под неё предательски торчали стрекозиные крылья. "И зачем я в это ввязалась? Говорили же, менять обстоятельства могут только опытные".
– Тётенька, не плачь! Вот, держи! Она остановилась. Перед ней стоял мальчик и держал в ладонях горсть розовых лепестков. Он подул на них и эти нежные маленькие лодочки закружились в воздушном танце.
– Мам, ну мам! – канючил амбал, дёргая за рукав маленькую суровую старушку. Ну пойдём в кафе! Я пиццу хочу!
– Федя! Отстань, кому сказала! Пойдём домой, ты ещё уроки не сделал!