Я закрыла дверь калитки и пошла по змеиной дороге, огибающей пятиэтажку с левой стороны, вперед, к автобусной остановке. В голове я прокручивала слова вчерашнего разговора с Максом – в его дрожащем из-за сети голосе и мелькающем изображении я в очередной раз наткнулась на мысли о переезде. Это было сказано мимолетом, так, просто мысли о том, что ему делать дальше.
Я шла и перекручивала слова его так и сяк, размышляя о том, зачем он это сказал, что же он думает, а кто я для него, и нужны ли нам вообще эти отноше… Тетя, вы не знаете место, куда можно их отнести?
Я не поняла, это ко мне обращаются? Вроде бы сегодня в зеркале я улыбалась молодому отражению, а не тетушке с тремя детьми лет сорока. Оглянулась, увидела малыша, чумазого, голубоглазого, такого светленького, который держал в обеих ручках железное ведро с ржавчиной сбоку и по каемке.
А внутри были грязные, со слипшимися глазками, со скомканной шерстью, серые полосатые котята. Малыши, рожденные месяц-два назад, не ожидали, что свет в конце тоннеля превратится в жестокую борьбу за минимум молочка, постоянное дрожание от холода и отсутствие матери.
- Бабушка сказала мне их отнести в подвал, но я не могу найти его.
Меня словно током ударило.
- Тебя бабушка попросила отнести котят в подвал?
- Да. Но я не нашел здесь подвала. Вы не знаете, куда еще можно отнести котят? Они еще маленькие, родились месяц назад. Хотите их погладить?
Во мне боролись два ощущения – брезгливость и нежность. Хотелось погладить этих малышей – сладких, брошенных, беззащитных, голодных, ноющих. Но их комки шерсти, микробы, которые по ним ползали, возможно блохи или клещи – все это меня останавливало от прикосновений.
Мальчик взял первого попавшегося котенка за шкирку и протянул ко мне ближе. Хотел подтолкнуть меня к нежности по отношению к котяткам.
Нежность победила и одним пальчиком, указательным пальцем я слегка провела по шерстке серенького. Меня не укусил жучок и вроде бы микробы не проскользнули.
- Вон в том доме живет мой друг. Видите, на втором этаже окно задернуто шторкой. Это комната Вити. Я пойду схожу за ним и мы подыщем место для котят.
- Это твой друг, Витя?
-Да, мы с ним вместе в школу ходим. Он учится в параллельном классе и мы после школы на улице гуляем вместе. Он мой друг. Вон там его комната, на втором этаже.
- А тебя как зовут?
- Андрей.
- А котята твои? Да, мои, но бабушка говорит, что они – ничьи. Она дала мне это ведро и сказала отнести котят в подвал подальше от нашего дома. Но я хочу их оставить где-нибудь поблизости. Мы с Витей после школы придем играться с ними. Сейчас я схожу за Витей и мы найдем им новое жилище.
- А где жили эти котята?
- У нас была кошка Марья, она вот и родила котят. Бабушка сказала, что кормить и убирать за ними не будет. Потом Марья убежала из дому, потому что бабушка ее била. Марья хотела кушать, но бабушка не давала.
- А родители?
- Родители все время на работе, им некогда.
Я осторожно взглянула на чумазого голубоглазого мальчишку. Серая куртка с прорезями на боку оттеняла испуганные глаза, на голове светлые волосики подрались между собой и переплелись на макушке, розоватую щечку украшала свежая кошачья царапка.
По Андрею было заметно, что он в восторге от котят – маленьких беззащитных комочков, которые пока что живы. Его руки были всплошь в царапках, но ноток недовольства я ни разу не заметила. Мальчик был подавлен, как же так, ему самому придется унести котят на улицу, где еще холодно, где рыскают собаки, подыхающие от голода и готовые проглотить котят за две секунды. Да еще и бабуля постоянно ворчит и злится из-за котят, и на него ругается.
- Ладно, я пойду за Витей. Нужно котят унести.
- Подожди, а куда ты их отнесешь?
- Не знаю пока. С Витей найдем. Просто тут собаки еще бегают. Я вот вчера видел одну такую большую лохматую. Она быстро котят сожрет – они маленькие, пищат постоянно.
- Я тоже хочу тебе помочь, но мне пора на работу. Ты кормил котят?
- Я из дома выходил и взял немного хлеба. Бабушка не увидела, я по-быстрому. Потом им дал.
- Молодец.
У меня на глазах навернулись слезы. Я не могла развернуться, ничего не сделав. Этого мальчика запрягла бабушка разбираться с ненавистными ей котятами, она отправила ребенка, который сам смахивает на котенка. Печальный, одинокий, с железным ведром с котятами, он стоял там и смотрел на окно друга Вити, отчаявшись, попросил помощи у первой встречной, которая ему и помочь даже не может.
Я вытащила телефон из кармана и попросила Андрея продиктовать свой номер.
- У меня нет телефона. Он есть только у родителей.
- Хорошо, тогда где ты живешь? Я хочу помочь тебе с котятами, подкармливать их иногда.
Его лицо расплылось в улыбке, а я наибыстрейшим движением смахнула слезу-предателя с щеки.
- Я живу в следующем доме. На втором этаже, также как и Витя. По лестнице поднимаетесь и сразу дверь. Только вы не звоните в дверь, а то бабушка рассердится. Вы лучше в мое окошко камешек киньте. Я дома до обеда.
- Хорошо, я к тебе обязательно зайду, слышишь? За котятами приглядывай, ты – единственный, кто заботится о них.
Я хотела обнять мальчика, но не стала. Он стоял бледный, взял котенка из ведра, обвил его своими костлявыми пальчиками и прижал к груди.
Я развернулась и пошла к остановке, думая о том, что никогда в жизни я не смогу выкинуть котенка или мальчонка на улицу наедине со своими страхами.