Читайте Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4, Часть 5, Часть 6, Часть 7, Часть 8, Часть 9 романа "Мирный-3" в нашем журнале.
Автор: Борис Петров
Небо, только серое небо перед глазами, а может оно не серое, а голубое? Борис точно сказать не мог и в ясную погоду, глаза уже перестали щуриться, т.к. солнце неторопливо отплывало за горизонт, забирая с собой частицы живительного тепла. Волны мерно покачивали его, унося куда-то вперед, по только им известному маршруту.
Спасательные подушки комбинированного гидрокостюма добросовестно держали его на воде, но не давали свободно поменять положение, он мог только довериться волнам и дрейфовать в ожидании спасателей. Но спасателей ждать не стоит, он понимал это отчетливо, трезво оценив свое положение.
Вокруг, насколько ему удалось оглядеться, был океан, безупречный в своем величии и столь же бесстрастный к его судьбе. Костюм еще сохранял тепло, но Борис чувствовал, что ночь он пережить не сможет. Спасательный маяк методично отрабатывал программу, отправляя в радиоэфир позывные, но они оставались без ответа, станция была глуха, покалеченная немилостью океана.
Несколько раз ему казалось, что он заметил над собой низколетящих альбатросов, этих бродяг, так милых сердцу любого моряка, но, поразмыслив, он решил, что это были лишь отблески коротких сновидений, в которые он проваливался все чаще.
Подобная, уединенность, умиротворение, граничащее с забвением, способствовало долгим размышлениям, в которых не было ничего из прошлой жизни, так часто вспоминаемой в предчувствии конца, но не было и ничего из реальности, запертой в душной келье внутри бредящего мозга с мутными стеклами призрачной надежды на крохотных оконцах.
Он пытался для себя понять, что явилось причины или, быть может, какое событие смогло подтолкнуть природу бросить против них всю свою мощь?
Сомнений, что работа станции и, возможно, будущие испытания, о которых можно было только догадываться, так вот именно это послужило катализатором, и есть основная причина. Из поверхностной информации, представленной научным отделом, чувствовалось, что все было подготовлено с большой долей высокомерия, ожидая, что вряд ли кто-то поймет, что было вполне оправдано, вопросов и у кого не возникло. Те же, кто высказывал сомнения, были отстранены и изолированы. Странно, но брошенная идея во время посиделки у Павла Сергеевича, сказанная исключительно ради шутки, как бредовая версия, может это и послужило причиной столь спешной и не продуманной смены власти? Получается, их все это время прослушивали, что ж, это вполне возможно.
Анатольич, старый вояка. А ведь это он первый, с мутным от изрядной доли алкоголя взглядом, треснув по столу кулаком, заявил, что может он и не физик, но такое количество энергия не может просто уйти в никуда, и что все их рассуждения полна чушь.
"Кто с нами рядом, а? Вот, то-то. Сразу видно, что все вы штатские люди. А я вам скажу - Япония и Корея. Вот как!" - ухмылялся тогда Анатольич, чувствуя, что обскакал своих ученых друзей.
Борис вспомнил, как они втроем накинулись на него, доказывая, что ему стоит унять свою теорию заговора, один только Жан хлопал глазами и усиленно морщил лоб, пытаясь понять разгоряченную русскую речь.
"Цунами! - Анатольич стукнул еще раз кулаком по столу. - Все равно кого смоет, а тут и Третья мировая, она же последняя!
Борис громко рассмеялся, вспоминая глубокое молчание, Жан, слушавший их разговор через переводчика, закрыл от волнения лицо руками. Анатольич, грустно глядя на пустую бутылку, добил: "При любом раскладе обвинят "Чучхе! А там дальше заполыхает вся Азия".
Вероятность возникновения цунами уже не была такой уж фантастичной, скорее всего чувствовалась усталость мозга, Борису не хотелось верить, что подобная идее имеет право на существование в нашем облепленном лозунгами гуманистических идей мире. Странное чувство холодило грудь, а может костюм уже начал охлаждаться, он мог повредить его при падении. Опять заныла спина, принявшая на себя удар, стало трудно дышать.
Солнце уже почти скрылось, оставляя его во власти быстро сгущающейся тьмы. Становилось холодно, но холод это был не обычный, он больше напоминал холодный страх. Борис чувствовал внутри себя колеблющееся перед заслонами знаний чувство первобытного страха перед чем-то неведомым, перед могущественной стихией, природой, но может он просто не хотел умирать, так умирать. Его ощутимо толкнули в бок, это заставило его проснуться, лихорадочно оглядываясь вокруг. Волны подсказывали ему, что рядом кто-то есть. Сердце неприятно сжалось, оказывается есть смерть похуже, чем просто замерзнуть посреди океана, в своих размышлениях он и не вспомнил об акулах.
Можно ли быть готовым к смерти? Можно ли быть готовым к внезапному удару, укусу гигантских челюстей, способных разорвать тело в клочья?
От второго толчка Борис вскрикнул, отмахиваясь руками от невидимого противника, если это могло что-то изменить. Сердце, неистово колотясь, подобралось к самому горлу, слепые глаза пытались поймать в крупицах света от звезд хоть малый намек на движение, угадать приближение хищника. Нервное напряжение возросло до предела, казалось это не закончится никогда, пусть бы уже закончилось! Примирительная тактика мозга заставила его немного успокоиться. Он бросил правую руку в сторону, океан холодной ладонью гладил его руку, примеряя с собой. Знакомое пощелкивание раздалось совсем рядом, сердце заколотилось вновь, радостно, переполненное надеждой. Он повернул голову в сторону звука, соленые брызги окатили с ног до головы. Веселое пощелкивание и трескотня были совсем рядом, Борис рукой нащупал голову дельфина и погладил ее, на глазах наворачивались слезы, он нес какую-то белиберду в ответ на щелканье озорного животного. Дельфин двинулся чуть вперед, подставляя свой плавник под руку. Борис боязливо схватился за него, на что в ответ сразу получил недовольный посвист. Схватившись сильнее, Борис попытался повернуться, но костюм не позволил, оставляя его лежать на спине. Дельфин медленно протащил его пару метров и громко присвистнул.
Вскоре с левого бока Бориса толкнула еще одна мощная спина, теперь уже рука уверенно схватила плавник, и оба дельфина, весело перещелкиваясь друг с другом, а может и с ним, наращивая темп, поплыли вперед.
- Не мельтеши, часового нервируешь, - сказал Анатольич, не отрывая взгляд от шахматной доски.
- Да плевать я хотел! - воскликнул Алексей Евгеньевич, нервно расхаживая по комнате. - Какое они имеют право нас тут держать?!
- Право самое верное - право сильнейшего, - Анатольич задумчиво чесал голову, игра клонилась к эндшпилю.
-Ты мне это брось! - не унимался Алексей. - Я... я их по судам затаскаю! Сволочи! Уму непостижимо!
- А мы тогда вот так, - Анатольич, продолжая оставаться в задумчивой нерешительности, сделал ход ладьей. Павел Сергеевич, уловив озорной огонек в его глазах, в серьез задумался. Вроде бы выигрышная партия, теперь уже не казалась столь очевидной.
- Ну вот, опять пацана поднял, - сокрушенно вздохнул Анатольич, видя, как в иллюминаторе больничной палаты показалась встревоженная физиономия еще зеленого бойца, силящегося понять, что происходит. - Ты бы хоть по-английски возмущался, а то видишь, парень весь изнервничался.
- Пусть переводят! - Алексей смачно выругался, не стесняясь подбирать соответствующие эпитеты.
- Ты знаешь, а ведь автотрансляторы до сих пор не могут перевести это, - Павел Сергеевич довольно улыбнулся.
- Да куда им до "Русской души", - ответил Анатолич. - Ходи давай.
- Подожди, ты что-то задумал, не могу понять.
- Ничего я не задумал, все перед тобой, - неумело соврал Анатольич.
Павел Сергеевич убрал короля из-под ожидаемого удара, Анатольич засиял, довольный его ходом.
- Мат. Павел Сергеевич. О-па! - Анатольич вывел вперед слона. Загоняя короля в ловушку.
- Эм, а ведь верно, мат, - Павел Сергеевич покачал головой.
- Алексей, посмотри, как Анатольич разыгрался. Уже второй мат мне ставит.
Алексей прекратил копать траншею и подошел к доске.
- Красиво, скоро разряд получишь, - похлопал он по плечу Анатольича.
- Что мне ваш разряд, мне бы заряд. Да побольше.
- И что тогда? - Алексей сел рядом.
- Будет красиво, - Анатоьич обернулся на стол около двери, но там было пусто.
- Ты уже весь наш паек съел, - сказал ему Павел Сергеевич.
- Сами мне его отдали, - обиделся Анатольич, похлопав себя по недовольно заурчавшему животу. - Жрать охота, мне худеть нельзя.
- Это почему это? - удивился Алексей.
- С пирса будет сдувать в океан.
- Действительно, что-то я не подумал об этом.
Некоторое время они сидели молча, Павел Сергеевич расставлял фигуры на доске. В дальнем углу зажужжал старый принтер, никто даже бровью не повел. В иллюминаторе появилась голова часового, встрепенувшегося от неизвестного звука. Палата была заброшенной, стоя в листе ожидания на плановый ремонт, но подписывать смету никто не торопился. Начальнику медслужбы не требовались новые помещения, а начальник станции всегда придерживал заложенные средства, расходуя их на более насущные вопросы. Итак продолжалось из года в год. Техника в палате уже сильно устарела, медленно покрываясь пылью.
Когда их конвоировали в палату, поддерживая легенду о внезапном вирусном заражении. Выбор пал именно на эту палату, как неподключенную к общей сети станции. С одной стороны это изолировало пленников от связи с единомышленниками, с другой же стороны полностью исключало возможность прослушки и более детального контроля, оставался только иллюминатор в двери, скрывающий, правда, несколько темных углов от тревожного стража.
- Пойду поем! - воскликнул Анатольич. Он встал и подошел к столу возле двери. Шумно копаясь в уже пустой коробке, картинно выискивая хоть что-нибудь, Анатольич в сердцах бросил один из контейнеров в правый ближний угол.
- Не надо сорить, иди поднимай, - сказал Павел Сергеевич, жестом предлагая Алексею партейку.
Страж в иллюминаторе, показал, что он тоже голоден, разулыбался и скрылся.
Анатольич, поднял брошенный контейнер с пола и ловким движением выхватил из-под замаскированного тюками с бельем принтера запечатанный, еще теплый лист. Он сел на место и вложил его в стопку исписанных ходами партий листов. Подобная детская игра забавляла всех, заставляя взрослых мужчин весело посматривать друг на друга.
- Ты все же думаешь, что Анатольич тогда чушь сморозил? - спросил Павел Сергеевич, перебирая исписанные листы.
- Я уверен в этом! - воскликнул Алексей. - Извини, Виктор, но это откровенная чушь.
- Может и чушь, но я знаю одно - энергия просто так никуда уйти не может. Ты же сам понимаешь, мощность реактора известна. А наши Миньоны собрались разогнать его в два номинала!
- Не может быть! Они же не совсем больные!
- Я тебе говорю. Они подключили резервные девелоперы.
- Ладно, хватит. Опять я вас на этот спор вывел, скоро языки сотрете.
- А здорово все-таки Валера придумал, - сказал Алексей, нетерпеливо смотря, как Павел Сергеевич осторожно приоткрывает запечатанный мелким текстом лист.
- Да, голова, настоящий шпион, - подтвердил Анатольич.
- Я же тебе говорил, что не надо демонтировать старую технику, говорил?
- Ты всегда говоришь правильно, - Павел Сергеевич быстро пробежался по тексту послания и прикрыл его.
- Ну, что там? - не выдержал паузы Анатольич.
- Катер вернулся с рыбалки, их атаковали акулы, трое погибло.
- Кто?! - воскликнули Алексей и Анатольич одновременно. Павел Сергевич призвал их успокоиться.
- Двое охранников и, - он глубоко вздохнул. - Бориса выбросило за борт.
- Да что за ерунда?! - воскликнул Анатольич, - пусть немедленно отправят спасательную шлюпку, она его сама найдет.
- Не найдет, нет связи, - покачал головой Алексей.
Анатольич сильно сжимал крепкие кулаки и беззвучно шевелил губами, было видно, как его лицо быстро бледнело. Он опустил глаза в пол, скрывая от друзей свой затуманенный переживанием взгляд.
- Как остальные, - хрипло спросил Алексей, нервно откашливаясь.
- Целы, только ушибы.
- Как Марина? - спросил Анатолич. - Она знает про Костю?
- Нет, ей не успели сообщить.
- Что значит не успели, где она?
- Арестована, - вздохнул Павел Сергеевич. - Ей и Вовке вешают сговор, якобы они вывели из строя Контур "Заслона".
- А, твою мать! - Анатольич вскочил и одной рукой швырнул тумбочку прямо в иллюминатор, - и мы тут сидим?! Убью, тварей!
Анатольич бросился к двери, как раз в тот момент, когда второй охранник, поднятый разлетевшейся о дверь тумбочкой, открывал дверь, чтобы навести порядок.
Охранник уже примерился оглушить Анатольича прикладом, но тот, с несвойственной для него грацией, ловко ушел от удара, нанеся свой удар долговязому стражу прямо в челюсть. Охранник беззвучно упал на пол.
Анатольич выбежал из палаты. Молодой парень трясущимися от страха руками, направил на него ствол автомата и, заикаясь, что-то повторял.
- Отдай, не глупи, пацан, - по-доброму сказал Анатольич и мягко забрал у него автомат.
Парень безвольно опустился на корточки и закрыл голову ладонями.
- Все нормально, ты молодец, - приободрил его Анатольич.
Алексей забрал автомат у нокаутированного охранника, со знанием дела проверил оружие.
- Живой, - сказал Павел Сергееич, осмотрев охранника. - Ну что будем дальше делать, Спартак?
- Подумаем, - Анатольич забрал браслет у молодого охранника. - Иди в комнату.
Парень испуганно смотрел на него.
- Иди в палату, - сказал ему по-английски Алексей. - Твой товарищ скоро очухается.
- Вы что тут устроили? - вбежал Валера, Алексей как раз подтверждал меткой закрытие двери палаты.
- Революция! - воскликнул Алексей, потрясая оружием.
- Я за любой бунт, все равно против кого, - ответил Валерий.
- Однако, не знал, что ты у нас бунтарь, - удивился Алексей.
- Он анархист, верно, Валера?
- До кончиков ногтей. Идемте, тут камеры просматриваются.
- А где они не просматриваются? - спросил Анатольич, неодобрительно глядя на систему видеонаблюдения.
- В регенерационном отсеке, - Валерий быстро зашагал в сторону отделения, они пошли за ним.
- А почему никого нет? - удивился Анатольич, когда они проходили пустое отделение.
- Я всех отпустил после осмотра вернувшихся с катера.
Они вошли в регенерационный отсек. Дверь закрылась, погружая всех в томящую тишину.
- Не пришел только Виталий, мне сказали, что он остался на катере, что-то чинить.
- Виталька? Хм, остался добровольно работать? Хм, - Анатольич задумался.
- А можешь его вызвать?
- Нет. Тут не ловит.
Алексей поставил оружие у стенки и прошел вглубь отделения, где были установлены автоматические боксы регенерационной терапии.
- Не надо туда ходить! - только успел крикнуть Валерий, но Алексей уже дошел до боксов.
- Господи! Вова! - вскрикнул Алексей и отшатнулся к стене, отворачиваясь от света прозрачного бокса.
Его полуприкрытые глаза вновь уловили ужасающую картину обожженного тела, и он, держась за стену, пошел прочь, шумно глотая воздух.
- Я же тебе говорил, - раздраженно сказал ему Валерий, - я запрещаю вам туда ходить, тут не театр и не цирк! Имейте уважение к своему товарищу.
- Как у него дела? - остановил его Павел Сергеевич.
- Пока стабильно, ожог более 90% тела, хорошо, что сердце крепкое. Я его пока ввел в искусственную кому, а там посмотрим.
- Вовка сильный, молодой, все будет нормально, - уверенно сказал Анатольич.
- Я тебя как Гулю отпаивать не буду, - обратился Валерий к смертельно бледному Алексею, протянув полоску с таблетками. Алексей отрицательно покачал головой.
- Не надо. А что с Гулей?
- Да забежала, как бешенная, а мои дуры не задержали. Лежит теперь в терапевтическом, еле успокоили, лошадиную дозу пришлось вколоть.
- Мдам, - проговорил Павел Сергеевич.
- А ну отставить! - рявкнул Анатольич, потом сам осунулся и спросил. - А Костя где, там?
- Нет, его пока рано в бокс. Костя в реанимации. Баллон пробило вовнутрь, задело сердце и легкое, - Валерий, обычно бесстрастный, с силой закрыл глаза и начал усиленно тереть рукой лоб.
- Я думал он так и уйдет, пока делал операцию. Кровь так и вскипала прямо на столе.
- Состояние стабильное? - спросил Павел Сергеевич, пожав его плечо, Валерий молча покивал.
- Стабильно тяжелое, - шепотом добавил он.
- Так, все. У них там своя работа, - Анатольич показал рукой вокруг. - А у нас своя. Наш план такой. Первое: надо найти местонахождение Томпсона. Второе: произвести захват.
- Что будем с охраной делать? - спросил Алексей, холодным взглядом смотря на свой автомат, забрав его от стены.
- Вот только трупов мне тут не надо! - возмутился Валерий.
- Значит стрелять только по команде, - Анатольич жестко посмотрел Алексею в глаза. - Ты стрелять умеешь. Выводи из строя, бей по рукам, ногам, понял?
- Понял, буду стараться.
- Алексей, нам все равно потом в суд, не стоит отягощать, - Павел Сергеевич пристально посмотрел ему в лицо.
Алексей спокойно выдержал взгляд, сняв автомат с предохранителя.
- Валера, у тебя вроде уровень доступа С? - спросил Алексей.
- Да, а что?
- Давай мы его немного поднимем, а?
- Это зачем? - спросил Анатольич.
- Уровень В дает возможность просматривать коридорные камеры, - ответил ему Павел Сергеевич.
Алексей взял браслет Валерия и сел за ближайшую рабочую станцию.
- Уверен, что мой профиль еще не удалили, - злобно усмехнулся Алексей, яростно вбивая в командную строку вереницу длинных команд.
Продолжение следует...
Нравится роман? Поблагодарите журнал и Бориса Петрова подарком, указав в комментарии к нему назначение "Для Бориса Петрова".