В зрелую жизнь Евгений входил робко или с отвагой не понятно. Он петлял, как трусливый заяц, или шел напролом, как раздраженный бык? Кто знает.
У него было собственное представление о зрелой жизни. Хотя мужчина даже не задумывался, что должен получить то, ради чего жил. Переход в ту зрелую жизнь Евгений почувствовал на своей собственной шкуре. Были на то причины.
С какого момента отсчитывается начало зрелой жизни? Увольнение с работы? Несущественно! Смерть жены? Глупо! Обвинение во всех бедах? Депрессия, присосалась к нему, как пиявка? Факт не слишком значимый, хотя и болезненный. Евгений и дерево посадил, и дом построил, вот только детей Бог не дал, а счастливым так и не стал. А может, уже и не станет? Переползет с зрелой жизни в преклонный возраст, состарится, а затем и умрет неудачником. Хотя за всю свою жизнь ни у кого ничего не просил.
Как-то так случилось, не строил никаких грандиозных планов. «Жизнь покажет», - это была его формула. Утром просыпался с ней, весь день работал и засыпал с ней. В Жениных глазах горел привлекательный теплый свет, хотя иногда загорался неожиданный огонек, как лучик одинокой звезды. Тот свет был холодный и опасный, но вырваться из его плена не было сил. Трудно было найти название тому свету. Может, решительность? А может, свобода? А может, пренебрежение ко всему незначительному? И разбегались от мужчины все люди, потому что не грело его свет. Тогда он и сам знал, как поступить, тогда он не терялся, а принимал правильное решение.
После того как Евгения попросили уволиться с работы по «собственному желанию», он приехал в город и нашел такую же фабрику. Работников здесь не хватало, Евгению даже комнату в общежитии выделили.
- Буду жить, - сказал сам себе Женя. - Если так сложилось, то надо же жить - решил, расхаживая по комнате.
Начальник, или, как сейчас говорят, шеф, с удовольствием посмотрел на прочную фигуру Евгения:
- Вижу, не бездельничал! Станешь на фасовку. Зарплата неплохая, но тяжеловато будет, пока привыкнешь. А потом все покатится, как надо.
С появлением нового работника все оживились. Мужчины смотрели на него исподлобья, женщины поправляли платки. Но Евгений ни на кого не обращал внимания. Начальник покосился на него, мол странный какой-то.
Соседей в общежитии Женя тоже изрядно озадачил. Пришел мужик из комнаты напротив познакомиться, принес бутылку водки. Зашел, хлопнул бутылкой об стол и воскликнул:
- Новенький, давай закуску!
Женя посмотрел на него и поморщился.
- Закуску сейчас найду, - ответил.
Открыл тумбочку, вытащил банку с колбасой в жире, соленые огурцы и хлеб. Затем откупорил бутылку и вылил водку в раковину.
- А теперь садись к столу. Только пойди, возьми ложку. И бутылку убери, утром в помойку выкинешь, - Евгений протянул озадаченному мужчине пустую бутылку. - Чего стоишь? Иди за ложкой. И тарелку прихвати, у меня лишней нету! - сделал шаг к гостю.
Тот схватил бутылку, сорвался с места, зашипел, как дикий кот, и только его и видели. Долгое время после того избегал встреч со своим странным соседом.
Озадачил Евгений и уборщицу. На третий день после его появления в общежитии она пришла с бутылкой моющего средства, ведерком и тряпкой. Одела резиновые перчатки, выкрутила тряпку, брызнула немного средства на окна. Начала тереть, из глаз побежали слезы. Она шмыгнула носом. Евгений минут пятнадцать смотрел на уборщицу, а потом сказал:
- Чего вечером пришла мыть?
Девушка сдвинула на лоб платок, поправила халат на животе.
- Кто же тебя такую взял на работу? - спросил Евгений, осматривая располневшую фигуру.
- Вот поэтому и мою вечером, чтобы не видели, - тихо пробормотала девушка.
- Иди домой. Тебе здесь нечего делать, у нас чисто! Оставь только бутылку и тряпку, - сказал мужчина.
Девушка не знала, что ей делать, стояла у окна, из глаз капало, губы дрожали. Она вытерла рукавом нос и снова начала мыть окно.
- Ты глухая? - закричал Евгений. - Я сказал: иди домой! Сколько времени до родов осталось? Какой дурак тебя из дома выпустил? Да еще и окна пришла мыть! Ты в своем уме? Ты о ребенке подумала? Еще простудишься!
- Я не простужена, у меня аллергия! А о ребенке я только и думаю, - выдохнула.
- Иди отсюда, чтобы я тебя больше не видел!
Уборщица решила, что вовремя пришла. Может, мужчина хотел с друзьями посидеть или женщину какую-то пригласил, поэтому вернулась на следующий день. На этот раз Евгений ее совсем не пустил:
- Иди домой! Не трави себя и ребенка химией. Окна я помыл.
- Мне нужны деньги. Надо за что-то жить ... - сказала, чуть не плача.
- А кто их у тебя забирает? Я сам буду убирать, а деньги будешь получать и дальше. Если ты такая упрямая и глупая! Как тебя зовут?
- Зина!
- А я Евгений Валентинович- с этими словами закрыл перед ней дверь.
Несмотря на запрет, Зина же заходила в его комнату, постояв на пороге, вздыхала и шла - все было чисто, нигде ни пылинки.
- Зина, - спросил как-то Евгений, - у тебя есть родственники? Почему ты в таком состоянии работаешь? Где твой муж? Мама? Отец? Неужели им безразлично?
- Всем до меня все равно, - вздохнула.
И рассказала о себе. Долго не выходила замуж: все ждала принца на белом коне. А потом все-таки вышла замуж за Ивана. Неплохой был человек. Ездил на заработки. А вскоре Зине позвонил Иванов собрат и сказал, что ее муж сгорел заживо, даже костей не осталось. Отца у девушки нет, у него попала молния, погиб. А мать вышла замуж за молодого разведенного мужчину и попросила дочь не приходить к ним, потому что ее благоверный засматривается на Зину. Вспомнила и о бабушке, которая умерла, оставив внучке в глухом селе старенькую избушку, огород, сад. Но работы там нет. Сама еще как-то прожила бы, а ребенку надо и пеленки, и одежда. И за роды немало заплатить надо. Вот приехала в город и устроилась уборщицей, кто же на другую работу возьмет? И так едва упросила. Пожалели. Не знает, куда податься. «Добрые» люди советовали избавиться от ребенка. Не смогла. Как жить дальше - не знает!
Зато Евгений рассказал девушке о своих проблемах. Едва ли не впервые в жизни открылся незнакомому человеку.
С тех пор Зина чуть ли не каждый день заходила в его комнату. А Евгений к ее приходу и чай заварит, и бутерброды с домашней колбасой и огурчиками сделает, а то и холодца или бульона сварит.
- Садись, поешь, Зина- приглашает. - Брат моей жены передал продукты. Он в деревне живет, пока не забывает обо мне.
- Вскоре рожать? - как-то решился спросить.
- Да, вскоре. Страшно. Да и денег маловато. Надо в деревню ехать, там дешевле будет.
- Кого же ждешь - дочь или сына? Сейчас же всякая там. Ну, заранее знают.
- Не знаю. Думаю, что мальчика рожу, Иваном назову. А если Бог даст девочку, то будет Иринка.
На следующий день Зины не было. И через день тоже не пришла. Евгений уже хотел искать ее, на третий день увидел девушку. Была она в платке и в темных очках, которые закрывали пол-лица.
- Что случилось, Зин?
- Да ничего. Мать навестила, - грустно улыбнулась. - Приехала, синяк под глазом набила. Кричала, что я свою жизнь погубила. Чтобы ей на глаза не появлялась, потому что ребенок ей не нужен, она молода и не хочет быть бабушкой - Зина не сдержалась и заплакала. - А мне же скоро рожать. Я, дура, позвонила ей, думала, сжалится надо мной и над моим ребенком и поможет, а она. Еще обругала меня. Поеду в деревню.
В тот же вечер Евгений решил ехать вместе с Зиной.
У каждого человека, даже сильного и независимого, бывают минуты слабости, когда хочется душевного тепла. На следующее утро Евгений не пошел на работу, ходил по комнате, улыбался, рассеянно оглядывался. Хотелось узнать, что о его намерении подумает Зина. Но предусматривал: вопрос останется открытым, потому что в роли кого он поедет? Мужа? Отца? Не похож он на отца, и у Зины был родной папа, хоть и не живой. Сожителя? Звучит отвратительно!
В последнее время Евгения поражала мысль о том, что он много прожил и мало чего достиг. Почти пятьдесят лет? Человек должен жить для любви, а ее у него нет. Почувствовал тоску. Хотел стать счастливым. Хотя бы крупицу счастья. Было даже страшно подумать, что же случится, если Бог не бросит ему с неба ни малейшего крошки. Какова же тогда будет жизнь?
С размышлений его вывел шорох. Зина откинула одеяло, медленно поднялась с кровати и со слезами в голосе спросила:
- Я уснула в вашей постели? Почему вы, Евгений Валентинович, не разбудили меня?
- Я спал на кровати Василия, он в ночную смену работал, а Сергей поехал к своей любовнице. Ты, Зина, не волнуйся. Я сейчас схожу на фабрику, освобожусь, и поедем к тебе в деревню. Как тебе такое предложение?
Девушка не ответила.
- Чего молчишь? Боишься пересудов?
- Нет, я не боюсь разговоров. Мне неудобно, что вы, Евгений Валентинович, за меня потеряете работу, и. Я не входила в ваши планы на будущее. Не так ли?
- Я действительно не думал о будущем, - сказал Евгений Валентинович.
Мужчина вздохнул, улыбнулся и уже знал, что не оставит Зину. Не надо ничего обдумывать.
Евгения будто кто-то взял за руку и из общежития перевел в уютную деревенскую избушку. А здесь повсюду царило странное чувство - любовь. Он даже начал думать, что это чувство вечно.
Все началось из сострадания, потом влюбился, как мальчишка, очарованный красотой и добротой Зины. Вечерние прогулки, сияние луны, узкая меланхолическая речушка в зеленых шатрах ольхи и ив, прохлада осенней поры, улыбающиеся уста и робкие прикосновения к черным потокам распущенных волос. Зина робко касалась губами щеки Евгения, обвивала его крепкую шею своими пухлыми руками. Девушка была полненькая, но Женя часто подхватывал ее на руки, будто хвастался своей силой. После вечерних прогулок они купали Ивана. Все было удивительно хорошо, жизнь стала чистой, как деревенский воздух после грозы. Дом наполнили щебетание и переливы мелодических голосов. Евгений просто захлебывался счастьем.