Советская Армия выиграла битву под Сталинградом. От города-богатыря на Волге берет начало путь Знамени Победы, водруженного на крыше рейхстага в Берлине. Имя знаменитой твердыни носит сейчас одна из площадей французской столицы. А тогда, в сорок третьем, израненный, разрушенный город надо было вернуть к жизни. На месте кровопролитных сражений начались эпидемии, угрожающие жизни людей. Ходить по улицам было небезопасно — воздух то и дело сотрясался от взрывов. Это рвались мины, которые все еще таились в земле. В обломках или на дне воронок прятались не сработавшие в положенный час фугасы и снаряды. Груды скрюченного металла громоздились на месте когда-то просторных цехов тракторного завода и других предприятий. Было от чего прийти в смятение!
Государственный Комитет Обороны призывал восстановить все в короткие сроки. Сделать это было очень трудно, поскольку там, где еще недавно красовался один из лучших городов на главной водной магистрали, не сохранилось ни одного дома под крышей, не было воды, топлива, не хватало продовольствия, теплых вещей. Не было очень многого, но самое главное — не было пока еще рабочих рук, способных вернуть к жизни край, превращенный в пустыню.
Здесь, в Сталинграде, как, впрочем, и в других местах, где прокатилась война, еще раз показали свою жизнеспособность и военно-хозяйственное значение трудовые резервы.
Почти в каждом районе, освобожденном от фашистских захватчиков, события развивались одинаково — недавно тут лютовали оккупанты, сразу после освобождения ремесленные училища и школы фабрично-заводского обучения первыми радушно открывали двери для молодежи. Ребята приходили молчаливые, недоверчиво смотрели на парты в классных комнатах, на доски на стенах... Немало требовалось внимания, человеческого тепла, чтобы вернуть молодым людям, подавленным ужасами вражеской оккупации, уверенность в себе, в собственные силы, пробудить интерес к науке. Училища и школы ФЗО не только первыми возвращались в города после разгрома врага, но и покидали их последними. Они продолжали действовать там, где врагу не удавалось сломить сопротивление наших войск. Так было в Ленинграде, в Севастополе, в Ростове-на-Дону. Так было и в Сталинграде. Объяснялось это особой ролью училищ и школ ФЗО в прифронтовой полосе — они оказывали помощь военным мастерским, где оперативно ремонтировалась боевая техника, готовились боеприпасы. Из мастерских трудовых резервов фронт получал техническую помощь.
Сталинград не сдался. И в разгар жарких боев в городе, где каждая уцелевшая стена превращалась в неприступную крепость, ни на один час не прекращалось производственное обучение учащихся трудовых резервов. Сталинградский тракторный завод превратился в один гигантский цех по ремонту грозных боевых машин. Сюда раненые танки приползали, как на «перевязку». Борта их покрывала копоть сражения, а пробоины не успевали еще остыть от взрыва снаряда...
Немцы стремились во что бы то ни стало остановить рабочее сердце завода. Дальнобойная артиллерия обстреливала его корпуса, день и ночь атаковали его фашистские бомбардировщики. Поставленная перед немецкими летчиками задача состояла в том, чтобы бомбить территорию тракторного завода, где рабочие руки круглосуточно заживляли покалеченную броню. «Завод-фронт» — вот как тогда называли Сталинградский тракторный!
В цехе № 5 комсомольцы Осипов и Пастухов не останавливали станки, несмотря на то что снаряды взрывались у самых стен помещения, а в воздухе то и дело со свистом проносились пули. От прямого попадания бомбы загорелся моторный цех — комсомолка-наладчица Литвинова ни на миг не прекратила шлифовать детали. В этот трудный день она вместо 30 деталей по норме выдала 37!
Находиться в сражающемся Сталинграде — значило забыть об опасности, поджидающей на каждом шагу. Но риск не пугал комсомольцев. Воодушевляемые примером героизма отцов, старших братьев и сверстников-фронтовиков, юные патриоты мечтали о личном участии в историческом сражении, решающем исход войны!
Будущие водители составов из железнодорожного училища побывали в госпитале, где после ранений выздоравливали герои главной битвы. Какое огромное впечатление произвел на ребят рассказ о том, как четыре летчика — командир экипажа Дивиченко, штурман Журавлев, два стрелка-радиста Мысиков и Ешов — приняли решение направить горящий самолет в гущу автоцистерн, повторить подвиг капитана Гастелло. В живых чудом остались трое. Раненые, вооруженные одними пистолетами, они сумели прорваться через линию фронта. Миллионы людей узнали об их подвиге из сводки Совинформбюро. Отважные летчики рассказывали учащимся: «Мы были в лапах смерти, но остались живы. Мы снова будем сражаться с ненавистным врагом. Будем драться с гитлеровцами до тех пор, пока в жилах течет кровь! Наша жизнь принадлежит Родине!» В училище ребята вернулись испытывая чувство подъема. На первом комсомольском собрании постановили: просить руководство отправить их на Юго-Восточную дорогу, обслуживающую Сталинградский узел. Пути этой ветки тянулись за Волгу, в самый центр кипящего котла. Ни налеты вражеской авиации, ни диверсии, ни обстрелы артиллерии — ничто не должно было нарушать бесперебойность снабжения наших войск боевой техникой, боеприпасами, провиантом, медикаментами, обмундированием.
Поезда прорывались к линии фронта сквозь вражеские заслоны. Обратно они увозили раненых... Стальная магистраль пролегала по земле, над которой не рассеивались клубы пороховой гари. Чтобы водить составы по этой дороге смерти, требовалось большое искусство и отвага. И вот на этот участок просила направление группа выпускников училища. Подлинным виртуозом железнодорожного мастерства стал один из них — комсомолец Рыбалкин. Под ураганным огнем приводил он поезда почти к самой кромке передовой. Изучив дорогу до каждого камешка, Рыбалкин так ловко маневрировал на путях, что самые опытные фашистские асы сбивались с толку, не в силах разобраться, куда направляется состав.
Другой выпускник — машинист Коломийц не уступал в храбрости своему товарищу. Как-то раз его вызвали к начальнику станции.
— Ты принимаешь ценный груз, — предупредили его. — Будь осторожен. Три раза проверь обстановку, прежде чем выводить состав на открытые места. Во что бы то ни стало груз надо доставить на передовую!
Коломийц попал под жестокий артобстрел. Осколок перебил кисть руки. Но тяжело раненный комсомолец не покинул кабину. Перевязав рану, он продолжал управлять поездом и довел его до нужного места. Только тогда, ослабев от потери крови, юноша оставил пост у приборной доски.
На узловой станции этой же ветки работала еще одна выпускница училища — Нина Швец.
Бомбежка была настолько ожесточенной, что, казалось, земля вздыбилась до самых облаков! Кромешный ад! Наконец огонь зениток отогнал фашистов. Нина осмотрелась. Кругом раздавались стоны. Девушка бросилась отыскивать раненых. Переходя от одного к другому, она оказывала людям помощь. И вдруг увидела группу немецких автоматчиков — крадучись, они приближались к зданию станции. Оттуда выскочил телеграфист. Задыхаясь, он добежал до места, где пряталась Нина. Раздалась автоматная очередь. Телеграфист упал. Незаметно, переползая между телами убитых и раненых, Нина приблизилась к нему. Увидев Нину, он попытался что-то сказать, но деревенеющие губы стали непослушны. Нина припала к его лицу. Сквозь свистящее дыхание она еле улавливала отдельные слова «...связь прервана... беги в дистанционную службу... доложи...» Это было последнее, что ей удалось расслышать.
Ловко перебегая от одного укрытия к другому, прячась за штабелями шпал, железнодорожными строениями, Нина Швец мужественно исполнила роль связной и доложила об обстановке на станции. Благодаря отваге юной патриотки через два часа поезда смогли продолжить движение к линии фронта.
Понравилась статья? Поставь лайк, поделись в соцсетях и подпишись на канал!