Зал кинотеатра, дверь с треском распахивается, врывается женщина в форме полицейской, с пистолетом в руке. .
- Так, кто тут хулиганил?! Как никто, когда у меня приказ поступил – прибыть, пресечь!... Ну-ка все сюда смотрим, глаза не прячем!… Так, вот ты, да-да, к тебе обращаюсь! Что-то мне твое лицо знакомо… Ты не в розыске? Как фамилия? Смирнов… Ну-ка, в профиль повернись! Кто подтвердить может, что ты Смирнов? А это кто? Жена? Откуда я знаю что она твоя жена, может подельница, может вы по одной статье проходите… Смотрите мне! Что все в несознанку ушли? Опять ложный вызов! А этот-то где, напарник мой? Опять отстал или заблудился? Вот так вот все время пока на службе и мучаюсь. Нет, в полицию надо одних баб брать… хулиганы и бандиты должны одного вида полицейского бояться… Я в милицию то чего пошла – Нинка посоветовала. «Иди, говорит, Шура, там столько мужиков! Может замуж выйдешь» Я думаю – в самом деле, схожу, пару месяцев послужу, замуж выйду… Да как тут выйдешь, за кого?! Мужики сейчас какие-то не такие пошли. Пока молодой, как на службу приходит, щуплый, как цыпленок. Ветром сдувает. Ни догнать, ни задержать. Самого от хулиганов защищать приходится. А пару лет этот цыпленок послужит – такую ряху себе наест, в ней весу, больше чем во всем организме до прихода в органы. И живот до колен, кобуру только в зеркало видит, на ощупь находит. Опять ни догнать, ни задержать… Его если только живым щитом использовать, или двери какие вышибать, как тараном. А я вот всегда в форме… Я кого хошь догоню, скручу и доставлю в отделение. У меня же почему всё так получается? Хулиганы при виде меня цепенеют… Они же не думают, что такая молодая, красивая, хрупкая женщина может их скрутить. Заигрывать начинают, выпендриваться. А я ему быстренько пару приемов боевого самбо, браслеты на руки, остальных дубинкой разгоню, если этих козлов много. А самого наглого в отдел. У меня теперь не личная жизнь, а служба на первом месте. Со мной сам начальник отделения по утрам за руку здоровается, здоровьем интересуется. И правильно интересуется. Кто ему план по задержаниям делать будет, если я на больничный уйду?
Что плохо – район у нас хоть и большой, но меня уже все хулиганы знают. Как увидят, что я иду, так быстро на бег переходят, даже если ничего и сделать не успели. Трудно стало работать, трудно. Племянник мой единственный надо мной тут прикололся. «Дядя-тетя Саша, а вы кто сейчас? Раньше вы были милиция, значит менты. А сейчас полиция. Значит понты?» Нет, я другого бы за такие слова дубинкой бы огрела, невзирая на видеокамеры и присутствие прокурора. Но это ж племяш, как на него обижаться.
Так что, в самом деле, никто не хулиганил, правопорядок не нарушал? Полная несознанка. Обидно… Ну ладно, пойду тогда напарника поищу, где этот колобок в портупее заблудился. С ним одни проблему. Мимо «Макдональдса» проезжать нельзя, как эту букву увидит – «М», аж трястись начинает. Это ему значит поесть надо. Десять раз мимо проезжаем, и он десять раз будут эти гамбургеры заказывать и десять жрать. Условный рефлекс как у собаки Павлова.
А ты, Смирнов, лучше бы признался в содеянном. Всё-таки это я твое личико видела на стенде «Их разыскивает полиция». Сейчас приедем в отдел я все ориентировки подниму. Учти, чистосердечно признание облегчит твою несчастную участь. А вы (обращается к залу) присмотрите за ним. Я быстро вернусь. (Звук работающей милицейской рации с треском и писком) Что? Не понял… А хулиганы в парке к девушке пристают?! Всё, выезжаю. Я им покажу как к слабому полу приставать… Я в своем районе порядок наведу… А за Смирновым все таки присмотрите. Какой-то он не такой. Смотри мне, Смирнов!!!
Евгений САРТИНОВ