Всем известно: готовь сани летом, телегу — зимой, а финальный катарсис в середине романа. Вешай на стены проклятущие чеховские ружья. Поэтому если кони есть в финале, должны они мелькнуть и в середине. С теми же персонажами. С конями у меня отношения драматические. Я знаю, что есть такое животное, которое называется конь. Млекопитающее. Непарнокопытное. У коня есть грива, хвост и копыта. Если дёрнуть коня за хвост, он наверняка шибанёт копытом по голове — и прощай, жисть молодецкая. Если не дёргать, тоже может шибануть. А потому коней я всегда обхожу спереди и вообще метров за пятьдесят.
Недавно у меня в тексте мелькнули кони, и я пристала, как банный лист, к Любе Колесник, известному коневоду и коневеду. Дескать, что делать-то? Тут кони на мосту взбесились. Люба очень помогла, но теперь я не знаю, как её указать в списке благодарностей, который имеется у каждого тома романа. А всё почему? Потому что Люба — великолепный поэт. И умолчать об этом — преступление. Однако «консультант по коням поэт Любовь Колесник» звучит специфически, согласитесь. Что делать, не знаю.
А теперь немного безумия. Однажды я залезла на коня. Было это семь лет назад. Мы с подружкой Наташкой и моими детьми Ритой и Мариком (им было два года) рванули в Крым. И где-то в горах обнаружили коней.
— Поехали! — сказала Наташка. Ну мы и полезли.
Нет-нет, восемь лет назад я была не знакома с памяткой Любы Колесник и даже не подозревала, что на лошадей нужно залезать в шлеме и вообще не стоит без должного опыта переться на коне по чисту полю (или по лесу, или по горам). Дурная голова, как известно, ногам покоя не даёт. Потому ничтоже сумняшеся мы с Наташкой взгромоздились на коней, туда же усадили детей и поехали. В общем, первые минут пятнадцать мне казалось, что это ещё хуже, чем корова на льду. Когда тебя впервые поставили на коньки и запустили на каток в свободный полёт. А вдобавок ребёнок на шее сидит (это образно, он передо мной сидел). Так я поняла, что лошадь — не автомобиль, а некая зыбкая субстанция. Следующие полчаса были вроде норм. Я немного разобралась, как оно работает и как на этом зафиксироваться. А потом хозяин коней развеселился и сказал: «Ну, а теперь ускоряемся». И тут начался адок. Подозреваю, что скакали мы не шибко быстро, но стрессак был обеспечен. А под занавес ждал небольшой овражек. «Скажите своему коню, чтобы он обходил!» — крикнула я хозяину. «Он сам разберётся», — ответил хозяин. Ага, разобрался, конечно. Тыгыдым — и перескочил. Хрен его знает, как мы с Мариком не слетели в этот заветный овражек. Но после этого злоключения я зареклась когда-либо лезть на коней. Аминь.
