Двести лет назад в Лефортове было неспокойно
Сегодня, глядя на покрытую стриженным газоном квадратную площадку со столбиками вентиляционных шахт у самого въезда в Лефортовский туннель, между запруженным машинами Танковым проездом и глухими заборами промзон, трудно представить, что когда-то сюда выносила свой товар – маковые лепешки – старушка, промышлявшая колдовством, а в доме неподалеку доме, тасовал карты с людскими судьбами Яков Брюс. А это именно так. Площадь Проломной заставы стала местом действия сразу двух мистических повестей, написанных с интервалом в 100 лет: «Лафертовская маковница» Антония Погорельского (1825 год) и «Необычайные, но истинные приключения графа Федора Михайловича Бутурлина» Александра Чаянова (1924 год).
В том, почему Лефортово на протяжении нескольких столетий считалось местом обитания нечистой силы, помогли разобраться филолог Елена Соколова и историк Владимир Алексеев.
С интервалом в 100 лет
Автор «Лафертовской маковницы» - Антоний Погорельский, создатель сказки «Черная курица», родной дядя – а злые языки поговаривали, что и отец - писателя и поэта Алексея Константиновича Толстого.
«Необычайные, но истинные приключения графа Федора Михайловича Бутурлина» написаны, как значится на обложке, «московским ботаником Х» - это псевдоним известного экономиста-аграрника, основоположника российского крестьяноведения, профессора Тимирязевской сельскохозяйственной академии, расстрелянного в 1938 году, Александра Чаянова.
- Сюжет у каждого из этих «лефортовских» произведений свой, хотя в них есть и немало общего – колдовство, мистика, ожившие покойники, оборотни, темнота, ветер, внезапно рушащиеся дома и прочая чертовщина, - говорит Елена Соколова.
Один дом провалился…
«Лафортовская маковница» - типичный рассказ-страшилка о встрече с нечистой силой. Добропорядочный почтальон Онуфрич и его семейство навещают тетушку-старушку, которая живет у Проломной заставы. Днем она торгует на площади маковыми лепешками, а с наступлением темноты к ее домику тянется цепочка огоньков с Введенского кладбища и до утра из-за стен доносятся крики, дикий хохот, завывания. Через некоторое время тетушка умирает, завещав Онуфричу, что его дочка Маша должна выйти замуж за титулярного советника Аристарха Фалелеича Мурлыкина. При первом же встрече становится ясно, что жених удивительно похож на черного кота, который принимал участия в шабашах в домике. Маше удается отвертеться от жениха-кота, она выходит замуж за пригожего приказчика Ульяна. В момент их свадьбы дом у Проломной заставы рушится и проваливается под землю.
… другой сгорел
В «Необычайных, но истинных приключениях…» Федор Михайлович Бутурлин, блестящий молодой человек, попадает в лефортовский дом умершего пятьдесят лет назад Якова Брюса и навлекает на себя его гнев. Злобный старик, перекладывая карты на зеленом сукне, рушит любовь Федора, отправляет его на три года в авантюрное путешествие по Европе. навязывает страсть к женщине-рыбе, а потом – за выкуп в виде обрывка книжной страницы с магическими заклинаниями — наделяет счастьем взаимной любви, но сроком всего на один год. Когда Федор решает убить колдуна и приходит к нему с окропленным святой водой топором, в фамильном особняке Бутурлиных возникает пожар, дом сгорает дотла со всеми, кто в нем жил.
Нехорошая окраина
- Лефортово давно считалось неблагополучным, с точки зрения присутствия нечистой силы, местом, - говорит Елена Соколова.
Во-первых, потому что здесь было расположено немецкое - «чужое», не православное кладбище. Во-вторых, неподалеку, на Разгуляе – сегодня это Спартаковская улица, 2/1, в начале XVIII века стоял дом алхимика и масона, сподвижника Петра Первого Якова Брюса. Считалось, что он умеет оживлять мертвых, вызывать духов и творить другие чудеса, читая заклинания из хранившейся у него «Черной книги».
Аэрогидродинамическая труба им. Якова Брюса
Умер Яков Вилимович Брюс внезапно, в 1735 году, в день своего 65-летия. Его похоронили в Немецкой слободе, в склепе кирхи Святого Михаила, она располагалась в районе нынешнего дома 17 по улице Радио. Останки чернокнижника пролежали там двести лет – до 1935 года, они были обнаружены, когда началось строительство ЦАГИ. Кирху снесли, чтобы освободить место для самолето-ракетного производства, в том числе и для гигантсткой аэрогидродинамической трубы.
Фрагменты костей и шитого золотом мундира было решено передать на антропологическую и материаловедческую экспертизу, но провести ее оказалось невозможным: останки таинственным образом куда-то исчезло.
Поселил героев повести рядом с дворцом отца
Писатель Антоний Погорельский знал Лефортово не понаслышке.
- Антоний Погорельский - псевдоним Алексея Алексеевича Перовского – одного из десяти детей сенатора, впоследствии – министра просвещения - графа Алексея Кирилловича Разумовского, - напоминает Владимир Алексеев. - Фамилия у сына и отца разные, потому что в начале 1780-х годов Алексей Кириллович прогнал свою законную супругу Варвару Петровну Шереметьеву и стал жить с дочерью своего берейтора – учителя верховой езды - Марией Михайловной Соболевской. За 35 лет совместной жизни у них родилось десять детей, которых записывали Перовскими – по расположенной неподалеку вотчине Разумовских - селу Перово.
Если в «Лафертовской маковнице» близость дворца Разумовских (сегодня это улица Казакова, 18) лишь подразумевается, то в «Необычайных приключениях» именно здесь происходит завязка сюжета: покинув бал, герой отправляется в блуждания по Лефортову и попадает в дом Брюса.
Провальная тема
Расправиться с нечистой силой не где-нибудь, а именно в Лефортове и не как-нибудь, а предоставив ей возможность провалиться под землю, Погорельского заставило название заставы – Проломная.
Первоначально, в середине XVIII века, когда возводился Камерколлежский вал, на участке от Семеновской заставы до Рогожской, это около пяти километров, - никаких промежуточных проходов не было. К концу XVIII века трафик усилился. С внутренней стороны вала располагались кадетские корпуса, конюшня конной гвардии, караульные службы, с внешней - кладбище, древни, из которых в Москву доставляли провизию, леса, откуда везли строительный материал. Добираться в объезд было долго и неудобно, поэтому в земляной стене и был сделан прем - дополнительные ворота.
На картах есть, а табличек нет
На карте 1825 года к востоку от заставы - на месте завода «Серп и молот» нарисованы деревья и написано «Аненнгофская роща». В начале XX века деревья срубили, на карте 1914 года этот участок заштрихован, поверх надпись «Площадь бывшей Анненгофской рощи». На планах 1929 года здесь уже пустырь.
Некоторый пролом во времени и пространстве заметен в этой местности и сейчас. На всех картах, транспортных схемах, в перечнях московских улиц площадь Проломной заставы есть. А в реальности, если приехать на место –ни одной таблички – и соответственно – ни одной постройки с таким адресом нет.