— Олеся, а правда, что снеговики по ночам оживают? — маленький мальчик по имени Саша дергал старшую сестру за локоть.
Она повернула на него голову с вьющимися, непослушными, каштановыми волосами и посмотрела на него испепеляющим взглядом.
— Нет, Саша, это глупая выдумка, — вздёрнув носик, отвечала она.
Но Саша не унимался. Он снова затряс локоть сёстры и, когда она снова с раздражением на него посмотрела, захныкал:
— Но мне так сказал соседский мальчишка. А ему - его папа. Ты же видела дядю Колю, разве он может соврать?
— Все врут, — буркнула Олеся и резким движением убрала руку брата. — Не мешай мне. Я делаю уроки.
Саша опустил голову и, шмыгая носом, двинулся к двери. На пороге он задержался и обернулся на сестру.
— А я все равно верю в это! — воскликнул он с жаром.
— Ну и дурак, — парировала Олеся. — Дверь закрой.
Так вышло, что отец Олеси умер семь лет назад. После этого мать девочки вышла замуж во второй раз и вскоре родила Сашу. Олесе нравился ее отчим, хоть она никогда этого и не признавала в открытую. И она любила своего брата. Но после смерти отца она стала закрытой и холодной, хоть и внутри неё был огонь, который она не показывала никому. Даже матери.
От отца у неё остались только большие тяжелые часы, которые она обожала. Это вещь была ее талисманом. Эти часы вызывали у неё грустную улыбку, она любила прижимать их к груди, вспоминая об отце, и мечтать.
Но однажды она пошла кататься на аттракционах с подружкой и потеряла их. С тех пор она стала злой и раздражённой на весь мир. Казалось, огонь внутри неё вот-вот догорит. Она подолгу сидела одна в комнате, много молчала, а если выходила из комнаты, ее глаза блестели от слез.
На брата она только лишь срывалась, как и в этот раз.
— Глупость какая, — ворчала Олеся себе под нос, закрывая и открывая учебник. — Снеговики оживают по ночам! Дядя Коля мог бы придумать и что-то поумнее!
Вечером Олеся подошла к окну и уставилась на желтый фонарь. На улице шёл снег: большими пушистыми хлопьями. Девочка опустила глаза и увидела, как под окном Саша лепит огромного снеговика. Олеся закатила глаза. Чувство вины вдруг проснулось ото сна и противно заскреблось где-то внутри.
Она спустилась на первый этаж, надела пуховик и шапку с помпоном и вышла на улицу. Саша старательно скатывал огромный шар из снега. Эта глыба снега была настолько большой, что он с трудом сдвигал ее с месте.
Олеся молча подошла и помогла ему. Вскоре они уже лепили второй шар, на этот раз поменьше. А потом и третий - для головы снеговика. Саша наблюдал за сестрой и улыбался ей детской невинной улыбкой. Олеся попыталась изобразить нечто похожее на своём лице, но братик лишь испуганно отпрянул от неё.
Когда самая красивая морковка была изъята из холодильника и теперь украшала снежное «лицо», а на голове снеговика красовалась старенькая панама Саши, дети удовлетворенно оглядывали своё творение.
— Я попрошу его, — сказал Саша шёпотом, — об одной важной вещи.
Олеся укоризненно глянула на брата, но промолчала. Теперь ей почему-то показалось, что не стоит рушить веру Саши в чудеса. Она пошла в дом и обернулась на крыльце. Саша что-то шептал снеговику туда, где, по его мнению, у него должны были находиться уши.
Через несколько мгновений он уже шёл к сестре.
— Как думаешь, он долго простоит? — спросил мальчик, широко улыбаясь.
— Долго, — уверенно ответила Олеся, взяла братика за ручку и повлекла домой.
В эту ночь Олесе снились странные сны про оживающих снеговиков, пожирающих все на своём пути. Она распахнула глаза и подскочила на кровати, тяжело дыша. Она вытерла со лба испарину и спустила ноги на ковер.
Девочка взвизгнула и залезла обратно на кровать. Весь коврик был пропитан водой. Она аккуратно выглянула и увидела, что коврик плавает в огромной луже, а рядом лежит та самая морковка, что они с Сашей вчера воткнули в снежный шар.
— Что это за шутки?! — воскликнула она вслух и засунула ноги в насквозь промокшие тапки.
Неожиданно ее взгляд упал на рабочий стол, и она часто заморгала, не веря своим глазам. На столе лежали часы ее отца. Как ни в чем не бывало. Будто они лежали здесь долгие месяцы. Олеся несколько минут не могла поверить в увиденное, а потом вдруг вскрикнула, подскочила, схватила их и прижала к сердцу. Из ее глаз текли слёзы радости.
Вдруг послышались чьи-то шаги и всхлипывания. Олеся сразу узнала своего брата и раскрыла дверь. Саша медленно поднимался по лестнице, утирая слезы рукавом.
— Его сломали, — проговорил Саша, всхлипнув, — нашего снеговика больше нет. А ты говорила, что он долго будет... Что это у тебя?
Саша внезапно перестал плакать и с интересом уставился на огромную лужу в комнате Олеси. Девочка пожала плечами. Она все ещё не могла подобрать слова.
— Он вернул тебе их, правда? — хихикнул Саша. Он больше не плакал, теперь его глаза светились от удовольствия.
Олеся лишь утвердительно качнула головой и снова расплакалась.
— А ты боялась... — насмешливо проговорил Саша и забежал к ней в комнату. — Смотри, а вот и моя панама!