Циничный и безнадежный американский кинонуар родился из зловещей атмосферы Голливуда 30х-40х годов. Одной из первых попыток приоткрыть дверь в закулисье фабрики грёз той эпохи стал фильм "Бульвар Сансет" (1950). Его первый студийный показ вызвал ярость у главы MGM, маститого голливудского продюсера Луиса Майера. В страшном гневе он орал на режиссера Билли Уайлдера, что тот опозорил индустрию. Возможно из-за того, что страшился падения прибылей, если зрителю откроется правда о том, что Голливуд - царство пороков, алчности, коррупции, лжи и насилия. Кроме того, Майер и сам был деспотичным чудовищем не меньшим, чем сумасшедшая кинозвезда из фильма .
Майер был настоящий "Карабас Барабас" Голливуда, дергал за невидимые нити, контролируя все процессы. Вмешивался в создание сценариев и режиссуру, лично принимал на работу сотрудников, назначал актеров на роли и устраивал браки между ними. Он придумал кинопремию "Оскар", объяснив это тем, что «если я буду вручать им кубки и награды, они будут готовы на всё, чтобы создавать то, что я хочу». Майер умел добиваться всего, что ему было нужно, любыми способами.
Деловые встречи он проводил как спектакли - мог впадать в ярость, биться в истерике, плакать, петь и плясать. Его любимыми приемами были шантаж, угрозы и лесть. Когда Кларк Гейбл попробовал отказался от роли в «Унесенных ветром», Майер пригрозил «пустить его по́ миру» и актер сразу передумал. Когда угрозами не получилось отговорить одного из сценаристов от уроков вождения, что тогда считалось опасным, упал перед ним на колени и зарыдал.
В разгар депрессии он устроил собрание и виртуозно убедил работников студии работать за меньшие гонорары. А через пару дней учредил новую студийную должность вице-президента с огромным окладом для своего зятя. Не удивительно, что о Майере говорили, что он «наплодил больше коммунистов чем Карл Маркс», а многие называли его монстром и чудовищем.
Другие голливудские студии также возглавляли эксцентричные и деспотичные личности. А больше всего от них страдали сценаристы. Подписывая контракт, сценаристы буквально оказывались в интеллектуальном рабстве у студий. В Warner Brothers они работали 8-10 часов в день, с одним выходным, а держали их в отдельном здании с охраной. Говорят, однажды мать одного из продюсеров, показывая каким-то дамам на сценарный корпус студии, сказала «здесь мой сын, продюсер, держит своих писателей». В Columbia Pictures любимым аргументом продюсера в общении со сценарным отделом было: «Эй, жиды, за что я плачу вам бездарям такие деньги?». При этом в титрах фильма вместо фамилий сценаристов могли быть запросто указаны родственники, букмекеры или партнёры по гольфу продюсера.
Рано или поздно кто-то должен был снять об этом фильм. И это сделали братья Джоэл и Итан Коэны. Стилистика безумно-абсурдного черного кинонуара в котором сделан их фильм, идеально отражает зловещий дух "Золотого Голливуда", а у каждого из его персонажей имеется реальный прототип.
Бартон Финк / Barton Fink 1991 реж. Джоэл Коэн, Итан Коэн
В фильме Уайлдера Голливуд символизировала безумная кинодива, у Коэнов - гротескный продюсер, без сомнения, списанный во многом с самого яркого голливудского монстра Луиса Майера. Добродушно и ласково он ведет наивного героя Коэнов по кругам голливудского ада.
Бартон Финк - собирательный образ голливудских сценаристов той эпохи. Когда кино стало звуковым, Голливуду потребовались мастера диалогов, которых, как и Финка, обычно находили среди авторов бродвейских пьес. При этом все они были леваками, с такими же идеалистическими представлениями о долге писателя перед обществом, как у Финка, над которыми Коэны весело подтрунивают.
Никто из них не мог сначала устоять перед обещанными гонорарами, а затем вырваться из Голливуда – преждевременный разрыв контракта со студией грозил огромнейшими штрафами, таких денег ни у кого не было.
Мало кому удалось пройти через адскую голливудскую мясорубку без потерь. А угодили в неё многие, включая именитых писателей вроде Фитцджеральда, Ремарка, Брехта, Хаксли. Часто опыт пребывания в Голливуде оборачивался алкоголизмом. С одним из таких, тенью самого себя, Финк знакомится, тщетно рассчитывая на его дружескую поддержку. Прототипом писателя-алкоголика в фильме Коэнов считается Фолкнер, тогда ещё не ставший нобелевским лауреатом, но уже сильно спившейся. Но точно также им можно считать и Фитцджеральда с его буйными голливудскими запоями.
Изначально непьющий Финк в конце концов станет принимать алкоголь для снятия стресса, терзаемый муками творчества в мрачном отели, символизирующем его бесприютность и одиночество в Голливуде. В этом странном пространстве, населенном полулюдьми-полупризраками, однажды возникнут карикатурные полицейские. Они станут терзать Финка вопросами, подобными тем, что задавали голливудским кинодеятелям на допросах во время расследования их антиамериканской деятельности . А заодно и сообщат, что сосед Финка серийный маньяк, имя которого Карл Мундт - так звали главу комиссии, создававшей «чёрный список», который уничтожил карьеры ряда голливудских сценаристов с левыми убеждениями. И всё это случится буквально в ближайшие годы от времени действия фильма.
После встречи с этими странными музами отель заполыхает. И в этой адской топке творчества сгинут и полицейские, и маньяк сосед. А Финк понесет голливудскому монстру написанный сценарий. Но химеры воображения Финка Голливуду не нужны – это объяснит ему в саморазоблачительной речи голливудский дьявол во плоти. Это самая виртуозная сцена фильма – она, по сути, воображаемая Коэнами реакция на их фильм Майера, будь он жив. Символ "Золотого Голливуда" фактически разносит в пух и прах фильм, который мы смотрим!
В финале Финк отправится в свой одинокий творческий мир, на этот раз с морем и девушкой. И с коробкой, оставшейся от соседа маньяка, в которой возможна отрезанная голова одной из его жертв, символ то ли интеллекта, так опрометчиво увлекший голливудских интеллектуалов в пучину коммунистических идей, то ли одной из погубленных комиссией Мунка кинокарьер.
Последняя сцена - открытка со стены номера отеля, в которой оказывается Финк, отсылает к самому началу фильма. К одной из заключительных реплик пьесы Финка, "мы ещё услышим новости про этого парня, и это будет не просто открытка" - обещающий продолжение.
И так и было! Считающейся прототипом Бартона Финка реальный сценарист Клиффорд Одетс выжил в Голливуде. Прошел через комиссию по расследованию антиамериканской деятельности, открестился от связей с коммунистами, дал показания на коллег. А в 1957 году написал сценарий для фильма «Сладкий запах успеха» - знаменитого кинонуара о могущественном вершителе человеческих судеб, сразу попавшем в список величайших кинозлодеев.
И кстати, несмотря ни на что, спустя годы многие тепло вспоминали Майера. Нищий потомок еврейских эмигрантов из Минска, плохо читающий по-английски, он создал самую успешную киностудии в мире, безумно любил кино и был отчаянно ему предан. И по правде говоря, никогда не заморачивался политическими взглядами своих сотрудников, главным для него были их профессиональные качества.
Об этой светлой стороне «Золотого Голливуда» Коэны спустя несколько лет сделают отдельный фильм «Да здравствует Цезарь!», потрясающе смешной и жизнерадостный.
Понравилась статья? Ставьте лайки! Хотите читать ещё - подписывайтесь на канал: Подписаться
Автор :@heynavidad t.me/zhiznkakkino