“История, - сказал однажды Гёте, - книга за семью печатями”. Действительно, те крупицы знаний о прошлом, что донесла до нас наука история, есть всего лишь ничтожная часть огромного бесконечного целого. В результате войн и катаклизмов гибли целые государства, на их месте возникали новые, одна цивилизация сменялась другой, но не каждая из них захотела оставить любопытным потомкам сколь-нибудь достаточную и подробную память о себе. К таким загадочным государствам как раз и относится Парфия. Историки не зря в своих творениях называют её Парфией Великой. Однако о ней мало упоминается на уроках истории, а большинство наших интеллектуалов даже мало что слышали о ней. Между тем, в мире давно существует выражение: “пустить парфянскую стрелу”; оно означает – озадачить противника неожиданным и злым выпадом. Само же сочетание слов “парфянская стрела” (“сагитта партика”) родилось в древнем Риме. Это выражение утвердилось в латинском языке с I века до нашей эры, после того как в 53 году до н. э. в битве при Каррах парфяне наголову разбили легионы тщеславного и жестокого римского триумвира Марка Красса, некогда победившего благородного Спартака. И победу над Крассом парфянам обеспечили именно их смертоносные стрелы.
Но прежде, чем рассказывать о том, как это случилось, необходимо осветить всю предысторию этого события и поговорить о самой Парфии, или Парфиене, как её называют археологи. Так случилось, что историки до сих пор не могут даже определить точных границ этого великого государства прошлого. Даже столица этого государства точно не установлена. В принципе, великие государства никогда одной столицей не ограничивались, а при изменении границ тем более. В науке на роль исторических столиц Парфии претендуют города: Гекатомпиль (греческое название египетских Фив), Персеполь, Селевкия и Ниса. Известно, что Парфия как государство возникла в III веке до нашей эры и просуществовала только четыреста семьдесят шесть лет. Когда-то после образования державы Александра Македонского и, оказавшись на территории полугреческого-полуазиатского государства Селевкидов, парфяне в результате смелого восстания не только добились независимости, но образовали столь могущественную державу, что могли впоследствии угрожать хозяину древнего мира, непобедимому Риму. Границы Парфии включали в себя одно время Армению и Сирию, Северную Индию и берега Средиземного моря. Парфия, управляемая в это время династией Аршакидов, достигает высочайшей культуры эпохи Эллинизма и по образцам греков создает шедевры скульптуры и живописи, основывает театры, в которых ставятся греческие трагедии Еврипида, Эсхила и Софокла. В 250 году до н.э. Парфия разгромила одряхлевшее государство Селевкидов. Но спустя четыреста семьдесят шесть лет перс Ардашар опрокинул царство наследников Аршака. Аршакидов сменили Сасаниды, а Парфию – новая Персия. Однако в I веке до нашей эры Парфия, хотя и уменьшила свои границы, к примеру, из её состава вышла Армения, но продолжала ещё находиться в полном расцвете, особенно в военном отношении. Парфянская конница – катафрактария во многом опередила конницу древнего мира: парфянские конники и их лошади были полностью закованы в броню и отличались от средневековых рыцарей только тем, что их металлические доспехи состояли из более узких пластин (ламелей), нежели у рыцарей. Так рука конника от плеча до локтя была окована 8-ю – 10-ю прочно соединёнными друг с другом пластинами.
В энциклопедиях мы в настоящее время можем найти выражение: “контрнаступление парфян”. Речь как раз и идёт об их контрнаступлении против легионов Марка Красса. Став одним из членов первого триумвирата, Красс мечтал установить в Риме тиранию и стать единоличным правителем. При разделе между триумвирами ему досталось наместничество в Сирии, где ему предоставлялось право “в неограниченном количестве набирать войска среди граждан и среди союзников, а также вести войну и заключать мир с кем пожелает”.
Вот тогда-то Красс и решил начать войну с Парфией для того, чтобы, завладев Сирией, дойти до земель бактрийцев, индийцев и выйти к самому Индийскому Океану. Достигнув Сирии, Красс двинулся в Месопотамию и переправился через Евфрат. Его легионы взяли ряд крупных городов, и алчный Красс вместо того, чтобы готовиться к решающим битвам с парфянами, начал подсчитывать доходы и трофеи и зазимовал в Сирии. Весной к Крассу прибыли парфянские послы, заявив, что парфяне не станут сами нападать на Красса, а позволят его легионам уйти. Однако самоуверенный Красс заявил, что разговор с парфянами не окончен и будет продолжен только после того, как римляне возьмут парфянский город Селевкию. На что глава парфянского посольства рассмеялся и, протянув Крассу свою руку ладонью вверх, сказал: “ Скорее на ладони вырастут волосы, чем ты, Красс, увидишь Селевкию!”
Не будем подробно описывать битвы Красса с парфянами. Об этом можно прочитать в энциклопедиях и в других исторических книгах. Обратим внимание только на те загадочные явления, которые и являются основной целью нашего очерка. Парфяне долго не вступали в открытый бой с римлянами. При встрече с ними они сразу пускались в бегство, увлекая за собой воодушевлённых легкой победой легионеров. При этом на всём скаку парфяне, не оборачиваясь, пускали через плечи назад свои губительные стрелы. Потерявшие бдительность римляне на своём стремительном марше, преследуя врага, держали настолько кучно свой строй, что парфянам не надо было даже целиться, ибо каждая стрела находила свою жертву. Поражало римлян и другое: стрелы парфян не были видны в полёте и не только легко пробивали доспехи, но и насквозь пронзали человека. (Это уже описано самим Плутархом и вряд ли может вызывать недоверие). Но однажды парфяне неожиданно остановились и повернули своих коней. В битву они не ввязывались, а стали осыпать легионеров тучами стрел, на этот раз уже метко стреляя.
Никакие построения в виде черепахи не помогали римлянам, ибо парфянские стрелы пробивали щиты. Тогда римляне сами бросились на врага, и парфяне, возглавляемые полководцем Суреной перешли в контрнаступление. Множество римских солдат погибло в этом бою. Погиб и сын Марка Красса Публий. Бой затих только к ночи. Ночью парфяне не любили сражаться. На рассвете парфянская конница напала на римский лагерь, перебив четыре тысячи человек, взяв в плен Марка Красса и его ближайших офицеров, среди которых был преданный Крассу Октавий. Между пленниками и конвоем завязалась схватка, в которой были убиты несколько римских офицеров и сам Октавий.
Разгневанный сопротивлением пленников парфянин по имени Эксатр убил самого Марка Красса. Голова и рука Красса были отправлены царю Парфии в Армению, где он в это время находился. Шутовской триумф победы над римлянами напоминал триумф римских императоров. Победитель, роль которого исполнял пленный римский офицер, был одет в женское платье и ехал на колеснице. Впереди шли пленные римские воины, исполняющие роль ликторов, которые держали на плечах связки прутьев – фасции, а вместо топоров в этих связках торчали головы римских полководцев и офицеров, и первой среди них была голова Марка Красса. Так кончил свою жизнь этот алчный и заносчивый честолюбец Рима.
Но вернёмся к парфянским стрелам. Итак, они были не видны в полёте, насквозь пронзали человека вместе с его доспехами, и парфяне могли пускать их через плечи назад, не оборачиваясь. Что же это за стрелы такие? Как можно стрелять из лука, не оборачиваясь? Да уж не пули ли это? Здесь читателя придётся разочаровать. Нет, это не пули. При раскопках древней Парфии археологи находили именно наконечники стрел, выполненных из железа. Был найден и терракотовый рельеф парфянского конного лучника. Правда, он не был закован в броню. В отличие от римских воинов, парфянин держал в руке не простой, а двойной лук, который, как известно, был более мощным. Странно, почему-то римляне, заимствуя многое у греков, не взяли на вооружение двойной лук и решили ограничиться простым. Колчан со стрелами висел впереди парфянского всадника, на шее лошади. Обращает на себя внимание и то, что стрелы не имели оперения (возможно, это просто стилизация художника?). Длина же стрел несоизмеримо велика по отношению к всаднику и коню. Впрочем, и это тоже могла быть стилизация. И все-таки, именно стрела без оперения могла быть невидимой в полёте. И именно стреле, обладающей большой скоростью не нужно оперение. И именно при очень сильном натяжении лука, стрела должна быть длинной. Значит, так или иначе, парфянские стрелы имели большую убойную силу и намного бóльшую скорость полета, нежели стрелы, известные нам. Впрочем, в истории немало примеров той мощности и силы, которые были присущи стрелам и позволяли пробивать доспехи. Это и стрелы некоторых кочевников, и стрелы английских лучников времен Столетней войны, которые не только натягивали тетиву, но ещё и сгибали другой рукой лук, упирая его одним концом в землю. В книге английского автора Малькольма Колледжа, изданной в русском переводе издательством «Центрполиграф» в 2004 году, подробно рассказано об истории Парфии, её культуре и религии, однако о «чудодейственной» силе парфянских стрел не сказано ни слова. И полностью разрешить вопрос об убойной силе парфянских стрел можно только после того, как мы ответим на другой, а именно, как можно пустить стрелу назад, не оборачиваясь. Это даже трудно себе представить. Вам предлагается сесть верхом на стул и представить себя в позе и в роли такого лучника. Это возможно только в двух случаях. Либо, лук должен быть растянут обеими руками почти до их полной вытянутости так, как мы растягиваем эспандер. Действительно, при таком натяжении стрела приобретает довольно большую скорость, и её убойная сила увеличивается почти вдвое. Спортсмены-лучники говорят, что такое вполне возможно, однако получится далеко не у всех. С другой же стороны, лук можно надеть на плечо, подобно ружью, а тетиву оттягивать от себя двумя руками. А может быть парфяне для натяжения "сверхмощных луков” использовали каким-то хитрым образом силу коня? Разумеется, все эти гипотезы имеют право на существование. И все-таки тайна остается тайной и ждёт своей разгадки.
Источник: http://www.hrono.info/forum/viewtopic.php?f=9&t=669