Ч.2 – 2
«Евгений Олегович, Вам не за что просить у меня прощения. Кроме благодарности - других чувств я к вам не испытываю. И я не знаю теперь, как, и в каком качестве, я могу быть рядом с Вами, ведь не пустые же слова Вы мне сказали тогда, не слышала раньше я от Вас пустых слов. Но только нет у меня ответа на них. Я уж чего только не передумала за это время. Наверно я сама виновата, что ненароком вскружила Вам голову – я ведь в последнее время была такая счастливая: сначала у меня Кисс вернулся. Я его целых три года ждала,… я даже иногда боялась умереть без него. А потом… У меня ведь с ним сейчас ещё и трёх месяцев вместе ещё не прошло. А тут вдруг и работа, и Река и Вы. Я ведь по - настоящему влюбилась и в работу, и в Реку, и в байдарку, и в Вас. И это правда. Ведь в моей жизни никогда не было ни отца, ни брата, а потом так долго уже и просто друга рядом. А тут вдруг ко мне проявил участие такой мужчина как Вы: и заботливый, и умный, и красивый. И Вы тоже для меня стали не просто хорошим знакомым, - быть рядом с Вами стало потребностью для меня. Мне с Вами было настолько хорошо, что у меня от счастья голова совсем закружилась. Но только вот женой я Вам быть не смогу. Да и какая я могла бы быть Вам жена?.. Ведь я для Вас что угодно готова сделать, но вот только это не в моих силах: - у меня ведь кроме Кисса никогда и никого не было, да, наверное, уже и не будет».
Не был принят с радостью такой ответ Евгением Олеговичем. Огорчил он его, но ещё немного и удивил. На некоторое время он задумался.
«И сколько же тебе тогда было?», задал он свой первый вопрос.
«Семнадцать», тихо ответила Аля и пояснила. «Ну это когда Кисс на север уехал».
«Он туда что, калымить что ли уехал или по распределению?» - не совсем понял её Евгений Олегович.
«Нет, он туда к другу уехал, тот его к себе работать позвал».
«И он там что три года работал и даже в отпуск домой не приезжал?»
«Нет, ни разу, он мне и не звонил совсем; даже, когда у меня мама умерла».
Задумался опять на ненадолго Евгений Олегович, а потом уже даже как – то и рассердился на Кисса.
«И что все эти годы ты тут одна жила? А он там где – то работал. Ну, а уж позвонить то он точно мог бы время найти, нет у нас в стране таких уж сверхперезагруженных».
Но тут уже и Аля, вдруг как - то очень горячо вступилась за своего мальчика:
«Да и как бы он мне позвонил, и что бы он мог мне сказать? Ведь он же знал, должен же был чувствовать, что я без него здесь и не живу совсем, что каждый день до встречи с ним считаю. Я ему только это и могла бы тогда сказать. И если бы он после этого сразу же не прилетел, - да я бы этого просто не перенесла, ведь я его тогда и проклясть бы могла. А так, мне хоть ждать его и было очень тяжело, но всё же как - то хватало сил терпеть. Да и работы у него там, и в правду, очень много было».
И они снова смотрели на Реку, и она дарила их своим спокойствием, мудростью и силой. И Евгений Олегович потихоньку с трудом переваривал услышанное. И как – то так само собой разъяснилось в нём его настоящее отношение к этой маленькой девочке: за всей её бравадой и внешним бурлением, он, с самого начала, со свойственным умудрённым жизнью людям, почувствовал её душевную ранимость и жизненную неприспособленность. И его истинное мужское начало, его воинский дух встал на защиту этого такого ещё ребёнка. И понемногу, что – то переключилось в нём. Он вдруг улыбнулся и за плечи приобнял Алаью.
«Ты уж прости меня, родная», шепнул он ей: «а то ведь я испугался было вдруг, что сам на старости лет с катушек съехал, а потом ещё и того, что кто – то надо мной поиграться захотел. А тут вдруг оказалось, что у некоторых ребят в башке тараканов и вообще беспридел… Спасибо тебе, что рассказала мне и про себя, и про Кисса; много чего я в жизни повидал, но про такие страсти слышать мне как – то давно уже не доводилось». И он ещё сильнее прижал её к себе.
«Извините и Вы меня, что всё так произошло». Тихо в тон ему ответила Аля и продолжила: « А ведь мне, всё это время наша байдарка по ночам снилась».
«Ну, вот и ладушки», - улыбнулся тут ей в ответ Евгений Олегович. «Так вот и поехали туда прямо сейчас. Ведь у нас по работе вопросов, и в правду, невпроворот там стоит».
Когда Кисс увидел возвращающихся, он уже издалека понял, что хороший у них получился деловой разговор. Глаза у них были счастливые. Чуть ли не за руку они шли.
«Вы уж извините нас за задержку Кисс, ведь Вас кажется так зовут?», - завёл разговор подошедший к нему Евгений Олегович.
«Ага, его так друзья зовут, и я», ответила за Кисса Аля.
«Так вот, мы со Светланой Михайловной уладили наше небольшое рабочее недоразумение и решили, что пока у неё сегодня есть настроение и время, проехаться немного поработать, рабочие завалы подразгрести. И было бы очень хорошо, если бы и у Вас тоже нашлось время вместе с нами туда ненадолго прокатиться».
Не стал противиться Кисс этому предложению, по глазам Али он увидел, что очень ей сейчас этого хочется. Но для порядка всё же добавил.
«Её Алей или Алиья зовут. То есть, я её так зову, а теперь уже и её друзья. А время для поездки с ней, даже хоть на край света, у меня всегда найдётся».
«Кисс и Алиья. Ну, ребята, с вами точно не соскучишься», в удивление покачал головой Евгений Олегович, а потом уже и улыбнулся, «интересно, а как вы меня - то звать будете?». На что Аля только негромко рассмеялась и прижалась к своему Киссу. Они его Женей потом будут звать, но только это будет чуть попозже.
И уже через час они были в поселке. Алю здесь и в правду ждали, и её приезду обрадовались, так как вопросов для неё действительно накопилось очень много. Но всё же через пару часов, перекусив на скорую руку и переодевшись в спортивную одежду, они спустились к Реке, где для Евгения Олеговича и Али уже на воде покачивалась их двойка. Здесь же и Кисс встретил свою вторую любовь – рядом с причалом на воде покачивалась, только что вернувшаяся с Реки после обкатки новенькая «420»-ка.