Глава 26.
Сара жила на новом месте. Эти стены были совершенно чужими — не потому что она еще не привыкла к этим апартаментам, а от одиночества. Она забыла - как жить без Мэта. Только сейчас Сара стала осознавать, насколько ей было хорошо с ним. Он заполнял всю ее жизнь. Теперь каждая мелочь напоминала о нем. Фильмы, которые они смотрели вместе, теперь были ее врагами, потому что били в самое сердце, вызывая чувство ностальгии. Эти воспоминания как наркотик — давали несколько минут счастья, а потом, когда она возвращалась в реальный мир, высасывали всю радость целиком, оставляя ее в черно-белом мире. Пакетик его любимого чая, гель для душа, места, где они часто гуляли - все вокруг напоминало о нем. Теперь она не сможет есть пиццу четыре сыра и пить апельсиновое пиво, которые они так любили. Почти все вокруг доставляло боль. Мысль о Мэте настолько ранит ее, что вызывает приступ тошноты, от которой ее рвет. Даже этот процесс напоминает о тех вечерах, когда Мэт напивался и она сидела рядом с ним, пока он обнимался с унитазом. Она любила его даже таким — мерзким и беспомощным. Ее жизнь перестала иметь смысл, поэтому мысли о ее прекращении - не покидали ее. Но она была слишком слаба. Убить себя выше ее сил. Страх смерти пугал Сару больше всего на свете, потому что она не знала, что там? Что будет после того как погаснет свет? Рай? Ад? Пустота? Или она просто исчезнет. Они часто это обсуждали с Мэтом, и в отличии от нее он боялся не самой смерти, а того, что останется после. Он боялся уйти без следа. Человек умирает дважды - первый раз, когда перестает дышать, а второй - когда его имя произносят последний раз. Сколько проживет обычный человек? Два? Три поколения? Мэту не досталось даже этого. Он не оставил наследия. Сара не будет рассказывать о нем своим детям и поэтому он умрет, ровно тогда, когда умрет последний человек, знающий его. Сара потянулась к верхней полке, чтобы достать пачку риса и уронила ее. Крупицы рассыпались по всей кухне, олицетворяя жизнь, которая разбилась вдребезги и сердце, которое разделилось на миллионы осколков. Она пнула упаковку и закричала. Гнев перебил чувство горя и эта сублимация немного ее успокоила. Она отдышалась и взялась за уборку. Как только она собрала весь рис, Сара вернулась к готовке. Вода уже закипела и вместо риса она использовала гречку. Затем бросила кусок говядины на деревянную доску, достала нож, чтобы разделать мясо, но как только она коснулась лезвием ножа по поверхности мяса — она разрыдалась. Так сильно, как не рыдала, наверно, никогда в своей жизни. Как будто вся боль накопилась и дамба, что держала этот напор воды, прорвалась. Слезы вытекали огромным потоком, падая на кусок говядины. Затем она упала на пол, в позе эмбриона облокотилась на стенки кухонного гарнитура и очень долго плакала.
Подпишитесь, чтобы не пропустить продолжение