(Из серии повествований "Записки рыбака")
В один из погожих вечеров конца мая, года здак 1985,собрался я проведать друга Борю, рыбачившего в это время на Оке. Сразу после работы забежал в магазин, потом выкатил потом выкатил из гаража ласточку ИЖ-Ф4К с коляской и, и после пяти метров толкача,запрыгнув в седло как заправский ковбой, лихо летел по дороге вверх по течению Оки. Километров через 30 дорога спускалась под гору на луг, где расходилась в разные стороны. Я катил по своей грунтовке и выглядывал нашу ватагу.*
Вот и она, фанерный домик с навесом столом, лодки, ботники, садовни, саки, подсадки и куча других крайне необходимых вещей. Борис сидел возле костра и пробовал готовность гороха на прикормку. Сели за стол, открыли привезенную мной посудину-бомбу агдама, лучшего друга молодежи. Пошел разговор, что леща пока нет,на подпуска идет одна мелочь, что он активно кормит, в день уходит ведро гороха. Агдам кончился быстро легко и без боли, как обычно кончаются деньги. Взгрустнулось. Выбрали рыбешки по крупнее с последнего заезда на подпуска, добавили малосолки, толкнули ласточку и покатили к ближайшей деревне продавать рыбу. Уже смеркалось, когда в одной из деревень нас обступили развеселые люди знакомой и малознакомой наружности. и стали объяснять, что в деревне праздник и мы попали как раз по теме. Где то через час,шарахаясь по деревне и выпивая через каждые десять метров, мы разобрались, что это проводы в армию. Парнишку мы вроде не помнили, однако это значения не имело ну совершенно ни какого. Еще через час, я неожиданно вспомнил, что завтра на работу, нашел Борьку, понадобилось минут десять, что бы оттащить его от местных девчонок и усадить в мотоцикл. Тут и вспомнили про рыбу. Когда отдавали ее первому встречному мужику, он попросил обождать, и вскоре вернулся со старой сумкой: "Вот вам на дорожку". В сумке лежала трехлитровая банка браги. Из деревни под горку мы катили с песнями, но на лугу на ровной дороге с включенной фарой, совершеннейшее детище отечественного мотопрома заглохло и не заводилось даже с любимого толкача. Не лугах было темно тепло и тихо, только гуд стоял от сонмищь комаров. Тишина прерывалась проявлениями нашего безудержного веселья в виде выкриков из песен современной попсы, которые мы горланили после прикладывания к заветной банке. Потолкали ласточку, встали, приложились к банке, дальше толкаем и орем. Постепенно наши стенанья становились все глуше и неразборчивей. Бражка оказалась классной, ноги заплетались, язык то же. Наконец я, толкавший железину за руль понял, что мы во что то уперлись и дальше передвигаться нет никакой возможности. Медленно поднял глаза и остолбенел. Оказалось, мы давно съехали с грунтовки и толкали мотоцикл черти где. Так бы и толкали,если бы не уперлись в ЭТО.
В свете пропадающей луны передо мной предстало огромное сооружение, уходящее вверх к далеким звездам.Все оно состояло из каких то труб,ободов, спиц и шлангов. огромная труба уходила в пугающую темноту луга и там дальше было видно несметное количество таких же штук, и все это отливало, отсвечивало каки то не земным сине-бело-желтым цветом. Сомнений не оставалось, космодром летающих тарелок. Мечта человечества по внеземному контакту вот вот свершится. Однако шло время, а свершение подзатянулось, кроме гула комаров тишина. Потрогал рукой часть гигантской дуги холодная. Перегнулся через сиденье, вытащил из коляски молоток и бузданул по штуке раза три. Звуки ударов ушли куда то вверх и в вдаль на луга в темноту. Вдруг сзади я услышал скрипучий голос: "Это ты зря." Я обернулся. Борис стоял около заднего колеса и медленно поднимал на меня глаза. Вот я всегда знал, что умные люди мыслят по одинаковому и нисколько не удивился когда он продолжал: "Настучал, сейчас вылезут, а у нас браги только пол банки осталось."
Вот зти низменные борькины инстинкты видимо сильно меня огорчили, поскольку я сказал заползая а коляску, что он не понимает важности момента, а я буду ждать братьев по разуму сколько надо. Потом борис рассказывал, что я захрапел раньше, чем договорил про братьев. Он пробовал прикорнуть около колеса, потом забился под коляску. Все бестолково, комары. С третьей или четвертой попытки он выдернул из моих ослабевших рук банку и ушел в темноту. Сказать , что мое пробуждение было кошмарным, не сказать ничего. В голове кто то пел одни и те же матерные частушки под колокольный звон. Возмущенный желудок выдавал отрыжку какого то химического присхождения. Глаза отказывались открываться. Наконец получилось. Солнце еще не взошло и на лугах был густой туман. Из него время от времени появлялись гигантские деревья, вроде как сосны. Где у нас на лугу растут сосны? Нет такого места. Когда вылез из коляски, все потихоньку стало проясняться. Сосны это молодая кукуруза в туман, которая росла по обочине. Мотоцикл уткнулся в одно из огромных колес поливального комплекса на капустном поле. Колеса спицы, патрубки соединялись большой трубой и были сделаны из оцинкованного железа, что придавало всей конструкции неестественный блеск, особенно при лунном свете. Место было знакомым. С грунтовки откатились всего ничего, а через пятьдесят метров следующая деревня. Я откатил ласточку до ближайшего пригорка, подсосал бензини через пять метров толкача лихо мчал к ватаге. Первым делом увидел банку с брагой стоящей на земле прямо перед дверью домика. Борис был внутри представляя собой кучу грязи и кое как объяснил, что заблудился на лугах, провалился в речку но к браге больше не прикасался. дверь в домик открывалась наружу, как он оказался внутри, а банка снаружи у самой двери осталось неизвестным.
Разогрел чайник. выпил кружек пять крепкого чаю, съел пару бутербродов полегчало. Толкнул ласточку. Завелась на пятом метре (умели все же делать, куда там япошкам) и покатил в город. Около гулявшей деревни ждали двое попутчиков, вчера договаривались, чуть не забыл. Жизнь продолжалась. Ехал и думал, что братья по разуму конечно здорово, но сия субстанция какая то эфемерная, в отличии от совершенно материальной трехлитровой банки браги. Борису с утра пригодится.